Ты умница, детка! - Надежда Волгина

После всего она снова поднялась в спальню Бурова. Первым делом с облегчением подметила, что лицо его уже не выглядит настолько безжизненным. И кажется, он перестал мерзнуть, вон даже простынь сползла, оголяя его по пояс. Значит, температура спадает, но надо бы в этом убедиться.

На цыпочках Влада прокралась к кровати и коснулась лба больного. И сразу же Буров распахнул глаза и уставился на нее возмущенным взглядом.

– Ты и дальше собираешься мешать мне спать? – перехватил он ее руку, которую Влада не успела отдернуть.

– Я лишь хотела проверить, спадает ли температура! – вырвала Влада руку и вытерла ту о юбку. Лоб Бурова увлажнился, что можно было считать хорошим признаком. Но он все еще оставался слишком горячим. – Еще я вызвала врача, и он скоро приедет…

– Это еще зачем?! – перебил ее Буров. – Отменяй вызов.

– И не подумаю! После визита врача вы позавтракаете. Ирина Леонидовна уже готовит диетическое и восстановительное блюдо.

– Это какое же? – усмехнулся Буров.

Ну вот, он уже иронизирует, а значит, умирать точно не собирается. И какой же он противный! Даже в таком состоянии вместо того чтобы проявить благодарность, он ведет себя как отъявленный хам.

– Бульон.

– И ты будешь кормить меня с ложечки? – ехидства в голосе Бурова прибавилось.

– Если потребуется, то и клизму в ход пущу!

– Поправляйтесь, Кирилл Сергеевич! – поправил эскулап очки на переносице и застегнул свой волшебный чемоданчик. – И соблюдайте, пожалуйста, постельный режим. Отдых, знаете ли, иногда даже полезен, – блеснул он золотым зубом в улыбке. – Ну и я вас оставляю в надежных руках, посмотрел на пианистку, что застыла возле двери.

Она тут проторчала весь осмотр – мать Тереза тоже нашлась. И как же бесила собственная беспомощность!

От таблетки, что заставила выпить его киса, стало намного легче, но совсем ненадолго – почти сразу же температура вновь начала ползти вверх. Врач сказал, что это такой вирус – протекает с высокой температурой, которая держится дней пять-шесть. За это время он с ума сойдет, а это значит, что лечиться нужно быстрее. Да и валяться в постели он не привык.

А вообще, прикольно, когда тебя осматривает семейный врач. Не считая единственного раза, когда лежал в больнице, с врачами Кирилл дел не имел, и на дом ему уж точно их никто не вызывал.

– Я провожу доктора и вернусь с бульоном, – отмерла пианистка и выскочила за эскулапом за дверь.

До Кирилла донеслось: «Да, бульон – это очень хорошо! И еще обильное питье – про него тоже не забывайте…» Голос врача затихал, а Кирилл незаметно для себя проваливался в дрему. Давненько он так много не спал, – мелькнула мысль, прежде чем он отключился. Но почти сразу же из дремы его вывел голос кисы:

– Клизма или с ложки?

Она нависла над его кроватью с подносом в руках. Запах с подноса, возможно, и разносился аппетитный, но в данный момент Кирилла от него чуть не вывернуло.

– Не хочу, – демонстративно отвернулся он к окну. – И не мешай мне спать.

– Значит, все-таки, клизма…

– Слушай, ну чего ты ко мне пристала?! – попытался Кирилл убить ее взглядом. – Не видишь, плохо мне? Аппетита нет совсем. И я дико хочу спать.

– Вижу, – серьезно отозвалась она, ставя поднос на тумбочку. – И отлично понимаю, что вы чувствуете – сама не так давно болела гриппом. Но пить таблетки и ничего не есть нельзя, вот и врач это подтвердил. Обещаю оставить вас в покое, как только съедите бульон и выпьете таблетки. Потом спите хоть до самого вечера.

– И ты не отстанешь? – с надеждой посмотрел он на Владу.

– Нет, – замотала она головой.

Да из нее не только училка и няня, из нее и сиделка отличная получается. Не хватает только коротенького халатика вместо этого пуританского платья и накрахмаленного чепчика на голову. Впрочем, нет, без чепчика можно и обойтись, иначе придется спрятать под него волосы. А волосы у нее шикарные – густые блестящие и очень классного оттенка, прямо под цвет глаз…

Чёрт! Как же ему паршиво! Именно эта мысль неотступно преследовала, пока усаживался в подушках, чтобы добровольно подвергнуть себя пытке этим чертовым бульоном. И дался он ей! Оказывается, болеть не так уж и весело.

– Я сам, – отмахнулся Кирилл, когда понял, что кормить его эта Влада собирается с ложечки.

Точно мать Тереза! Развела тут ясли-сад.

– Вот и отлично, а то мне некогда тут с вами возиться. У меня занятия с вашим сыном.

И что это было? – смотрел он на дверь, что закрылась за девушкой. Намек на прибавку к жалованию? Перетопчится – он и так ее озолотит за то время, что проведет в его доме. На своих концертиках она точно столько не заработает. Ну и… бульон довольно вкусный, как и заглатывается без особого труда. И от него странным образом становится легче. Еще бы так сильно не клонило в сон.

* * *

Время приблизилось к обеду, когда Влада решилась проведать больного. Самого негодного больного, должна была признать, который совсем не умеет ценить заботу о себе.

Пока поднималась на второй этаж, размышляла на тему, каким, должно быть, несносным был Буров в детстве. Наверное, бедным своим родителям устраивал вырванные годы. А в переходном возрасте… таким она его даже представить не могла. И как хорошо, что Павлик не похож на своего отца.

Буров спал. Влада боялась прикасаться к нему, помня, как живо он отреагировал в прошлый раз, но нужно было убедиться, что жар спал.

На этот раз он не проснулся, когда она едва дотронулась до его лба. Слава богу, тот был почти нормальный – чуть теплее, чем положено, наверное. Но выглядел Буров все равно не очень, конечно. Лицо осунулось, под глазами залегли круги. Подумалось даже, что отдых пойдет ему на пользу, пусть и в болезни.

Ирина Леонидовна уже накрывала стол к обеду, когда Влада спустилась в гостиную.

– Хозяин будет обедать с вами? – поинтересовалась домработница.

– Нет, он спит. Да и вставать ему сейчас не нужно… Ирина Леонидовна, а вы завтра работаете?

– Нет, милочка. Завтра суббота, а по субботам и воскресеньям я отдыхаю от работы в этом доме.

– А как же Павлик? – понизила Влада голос до шепота, чтобы мальчик не слышал.

У ребенка перед обедом был час досуга, когда Влада разрешила ему заниматься своими делами. К ее вящей радости он захотел порисовать, а не собирать паззлы. Ничего плохого в последнем занятии она не видела. Паззлы развивают пространственное мышление и укрепляют моторику, считала. Но когда ребенок не интересуется больше ничем, это уже настораживает.

– А что Павлик? – удивленно посмотрела на нее домработница. – Ребенок по выходным остается с отцом, ну или с няней, как это и было раньше…