Ричард Длинные Руки - курпринц - Гай Юлий Орловский

Из-за деревьев начали выбегать эльфы, а из моей хижины выскочила торопливо Гелионтэль.

— Всем взять луки!.. — орал я. — Мальчики — направо, девочки — налево!.. Нет, лучше наоборот…

Гелионтэль со счастливым воплем бросилась ко мне, я обнял ее одной рукой. Она прижалась всем телом, как лоза к дубу, а я еще тот дуб временами, но сейчас этот дуб собрался и прокричал звучным голосом человека, рожденного отдавать приказы всем на свете, ибо есмь царь природы, как и назначил Всевышний:

— Противник наслал гарпий Синего Клана!.. Он хочет захватить мир, и только благородные и отважные эльфы могут его остановить!.. Быстрее!.. Они скоро появятся!

Первым с луком в руках прибежал Шэллиэль, быстрый и остроглазый, все в той же шляпе с розовым пером, что говорит о его ранге лучшего стрелка племени.

— Конт? — крикнул он. — Откуда прибудут?

— С севера, — сказал я.

Он повернулся, прокричал звонким голосом сказочного принца:

— Фоссаэль, Атаэль!.. Берите свои отряды и займите первую линию обороны!

Фоссаэль, весь в зеленом настолько, что не отличишь от куста, даже веточки натыкал в шляпу и одежду, появился так неожиданно, что я вздрогнул.

— Я возьму и отряд конта Тулиэля!

Атаэль возник рядом так же неожиданно.

— Нет, — возразил он. — Отряд конта Тулиэля возьму я по праву, как его родственник…

— А что, — спросил я обеспокоенно, — конт Тулиэль умер?

— Нет, — ответил Шэллиэль раздраженно, — он уже вторую неделю в глубоком воссоединении с Великим Дубом.

— А-а, — протянул я, — медитирует… Тогда да, его отряд лучше кому-то взять и вообще не отдавать никаким медитантам. В нашем мире только задумайся о высоком, тут же штаны снимут и подошвы срежут! А где конт Лихтеэль?

Из дальних зарослей донесся сильный и почти не эльфиный голос:

— Здесь. Сколько их?

— Стая, — ответил я. — С полсотни. Так, навскидку.

— Но может быть и больше?

— Еще как может, — заверил я. — Всем хватит! Не спорьте. Лут ваш!

Лихтеэль вышел из-за ствола, поросшего мхом, такой неотличимый от древнего дерева, что мне почудилось, что это сам мох собрался в человеческую фигуру и решил прогуляться по лесу. Только лицо Лихтеэля ясное и нежнощекое, как у остальных сородичей, хотя глаза смотрят сурово, словно он не беспечный эльф, а человек, кое-что повидавший и многое познавший.

— Давно мы ни с кем не дрались, — проговорил он задумчиво и посмотрел на меня почти с угрозой. — Очень давно.

— Наверное, соскучились?.. — спросил я. — За вашу и нашу свободу! За древние традиции стремительного прогресса, освященные Великим Дубом!

Он поморщился.

— Какого прогресса?

— За древние традиции стремительного регресса! — воскликнул я громко, а ему сказал дружески: — Да ты что, это же просто лозунги! Кто им верит? Ну разве что эльфы, но где они, те эльфы.

Он хмыкнул и отвернулся.

На поляну выходят все новые эльфы, рассредотачиваются, я не отрывал взгляда от неба, пока чистого, уже начал надеяться, что гарпии не возьмут такой сложный след, все-таки в моем активе сложнейший прыжок через пространство, однако Лихтеэль вскрикнул:

— Вон они!

В голубизне проступили и начали приближаться темные точки. Сперва это выглядело так, словно смотрю на прозрачное стекло, засранное мухами. У эльфов существует эвфемизм «засиженное мухами». Это вообще-то то же самое, что и засранное, но вот почему-то засиженное, как будто муха всякий раз срет, когда садится, а это несправедливо и вообще поклеп, а я за всеобщую справедливость.

Довольно быстро точки стали жирнее, я рассмотрел быстро двигающиеся крылья.

Точно, магические твари, подумал я с тревогой. Я же пронесся моментально на расстояние, которое птице не преодолеть за сутки, а тут эти твари почти сразу…

Лихтеэль прокричал:

— Стрелять по команде!

Я удивился, как-то дисциплина у меня не ассоциируется с эльфами, потом подумал, что к этому пришли поневоле, потому что, если кто-то выстрелит первым, противник начнет маневрировать, и остальным будет сбит прицел.

Гарпии, что должны быть измучены таким перелетом, если их только не перенесло так же, как и меня, явно зачуяли меня, все сбились в более тесную стаю, чтобы попасть на поляну, не задевая деревья, и по длинной дуге устремились на добычу.

Меня трясет с головы до ног в диком возбуждении, сердце стучит чаще, чем копыта Зайчика при карьере, вот-вот разорвет, если не выплесну вот прям сейчас…

Верхушки деревьев с северной стороны закачались, затрещали, две рухнули вниз, это слишком снизившиеся задели каменными телами. Я с содроганием подумал, что такая вот тварь с разгону может разнести в щепки целое дерево, а самой хоть бы хны.

— Разом! — прокричал Лихтеэль.

Гарпии были уже над поляной, когда в них ударили первые стрелы. Я тоже стрелял, я же эльф, а потом отбросил лук и схватился за меч.

Первые твари, все же пронзенные стрелами, тяжело рухнули на землю, та даже подпрыгнула, словно с вершины горы сорвались массивные камни, за ними падали еще и еще, одна прорвалась ко мне, я встретил ее ударом меча.

Руки и плечи болезненно заныли, я едва удержал в руках рукоять, но гарпию отшвырнуло, она упала на землю навзничь, придавив крылья, и барахталась, пока ее не пронзили сразу три стрелы.

Еще две гарпии проскочили через завесу стрел, хотя и раненные. Я вертелся и быстро-быстро рубил, избегая их алмазно-острых когтей.

Плечо остро рвануло болью, я упал, обеими ногами подбросил навалившуюся на меня хищную тварь, и ее просадили почти насквозь двумя стрелами на лету.

Эти твари, даже видя свое истребление, не попытались вернуться и удрать, тупо стараются прорваться и гибнут десятками, пока последняя не каркнула мерзко гранитным голосом и не рухнула на трупы остальных из своей стаи.

— Молодцы, — сказал я, — одна за всех, все за одну!.. Сама погибай, подругу выручай! Вам нужна победа, одна на всех, а за ценой вы не постояли… Слава гарпиям!

Эльфы вышли из-за деревьев, луки все еще в руках наготове, я сказал им бодро:

— Вы тоже молодцы, даже весьма!

Они осторожно осматривали застывших гарпий, не убирая луков, все выглядят настолько взвинченными, что как пьяные, даже глаза блестят, и рожи то и дело перекашиваются в глупых ухмылках, что так несвойственно всегда сдержанным и благородным эльфам, а рукам все никак не найдут места.

— Поздравляю, — сказал я торжественно Лихтеэлю. — Это же как благородно и почетно отразить подлое и коварное нападение на свое Отечество!..