Маша, Машенька, Машуня… или Любовь вопреки - Вета Маркова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так… Я же просил. Придется воспитывать… Скажи мне, как меня зовут?
— Ар-тур, — промурлыкала я, и тут же быстро добавила, — Ваграмович…
Он еще сильнее прижал меня. Я ощутила все, что он хотел… Он достиг своей цели. Внизу живота стали завязываться тугие узлы. Я моментально покраснела. Увенчал он все это поцелуем… и каким…
— Так как меня зовут? — тихо спросил он.
— Все, Артур. Зовут — Ар-тур. Отпусти, пожалуйста, я все поняла. Я больше так не буду, — взмолилась я, но от блаженства даже глаза открыть не смогла.
Мне уже было не до игры, которую сама и затеяла. У меня перехватило дыхание, еще немного и я не смогу самостоятельно стоять. А еще я прекрасно понимала, что с минуты на минуту могут прийти девчонки, а они таких сцен видеть не должны, хотя бы еще какое-то время.
— Учти, каждый раз за Вы и Ваграмовича, я буду наказывать именно так или почти так…на что фантазии хватит, — улыбаясь сказал Артур.
Он ослабил руки. Но я не выскользнула из объятия, как это делала раньше, а сама обняла его и промурлыкала:
— Поцелуй меня еще…
Он не удивился и поцеловал, только очень нежно. За этим поцелуем и застали нас девчонки.
При их появлении, Артур привстал, поздоровался.
— Знакомить, Машунь, не надо. Мы знакомы, — пояснил он мне. — Если готова, то пошли.
Я муркнула в ответ и пошла менять домашнюю футболку на джемпер.
— Тепло не одевайся. Мы на машине…
— Хорошо, — отозвалась я.
Сказав девчонкам, что вернусь до полуночи и что в холодильнике есть вкусный салатик, я удалилась, оставив своих соседок наедине с вопросами, которые они обрушат на меня позднее.
Мы поехали на стрелку Васильевского. Поставили машину на стоянку. Немного прогулялись, но дождик заставил нас спрятаться в машине. Устроившись на заднем сидении, мы болтали и периодически целовались… Вернее целовались, а в перерыве болтали… Это было самое любимое занятие у нас последние два часа…
Болтали почти ни о чем. Артур расспрашивал про учебу, он теперь контролировал мои успехи, смеялся, что у его жены обязательно должен быть красный диплом, ведь она у его самая умная. Мне это безумно нравилось.
— Артур, извини, забыла спросить, как дела у Кости?
— Не важно, все сложнее, чем я думал. Если ничего не делать, как настаивает его женушка, то это дело случая и когда этот случай произойдет одному Богу известно — и грозит это полной парализацией ниже пояса, то есть инвалидностью. Если учесть, что дети маленькие, а жена дура, то этот случай может произойти очень быстро. Поэтому она и с разменом квартиры торопит, ей и детям хорошая жилплощадь, Косте — угол в доме инвалидов. Она за ним ухаживать не будет, даже не скрывает это… Честно говорит, что с инвалидом жить не будет, ей нужен здоровый мужик…
— А если операция?
— Если операция, то вариантов исхода два. В одном случае, если не сможем сделать идеально и что-то пойдет не по плану — и это худший вариант — частичное нарушение иннервации, возможна импотенция. В другом случае — все идет по плану, и мы справляемся с данной ситуацией. На выходе получаем здорового и полноценного Костю. Мне последний вариант нравится больше, ему тоже…
— Ты — друг, друг не должен подвести.
— Самое противное, он считает также … Буду стараться.
— Когда операция?
— Неделе через две-три. Сейчас сдаст анализы по новой, договорюсь об обследовании в Склифе. У них оборудование есть шикарное, навороченное. Мне нужна полная и достоверная картина. Вслепую лезть не хочу, не тот случай.
Из этого вечера я выяснила одно: с ним хорошо, комфортно и надежно…
К двенадцати он привез меня в общагу. Мы договорились встретиться в среду. Если Артур не сможет, то в пятницу. У меня на неделе был зачет по молекулярной фармакологии, и я хотела сдать его с первого раза и на «отлично».
Целоваться уже не было сил. Он провел меня до комнаты. На прощание нежно поцеловал меня, но… мы расстались на неделю…
Разговор с Ириной
Я училась целыми вечера, уже точно зная, что выходные у меня заняты.
В четверг готовила ужин. На кухне была только я, когда зашла Ирина, жена Бондаря. Она была с огромным животом. Бедная, как она вообще все это носит перед собой. По-человечески ее было очень жаль. Чувствовала она себя не очень. Поэтому последнее время на кухне готовил Игорь.
Она разговор завела первой. Спросила, правда ли, что я сейчас встречаюсь с Баграмяном. Я подтвердила.
— Он классный. Дорожи им… Если у вас все получится, он будет великолепным мужем и отцом.
— Не знаю, Ирин. Я даже боюсь думать о будущем…
Но на кухню зашли, и она перевела разговор на другую тему…
— А можно блинчик? — попросила она.
— Конечное можно, сейчас дожарю и тебе занесу. На Игоря принести?
— Нет. Он сегодня в ночь…
— Тогда минут через десять зайду.
— Мне только два и не очень поджаристых. Больше нельзя, — улыбнулась она.
— С чем?
— Маша, мне сказали, что у тебя есть мед домашний. Полей медом, пожалуйста. Вместе чаю попьем, поболтаем. Чайник я сейчас поставлю, — сказала Ирина и удалилась. Она явно хотела, чтобы я к ней зашла.
Я дожарила блины и отнесла их в комнату. Взяла тарелочку, отложила несколько блинчиков, налила в креманку мед и сказала девчонкам, что, если понадоблюсь, то я в 28-ой. Этим очень удивила девчонок, ведь Ирина не общалась ни с кем из студенток, порой даже не замечала нас…
С Ирой мы просидели целый вечер. Она многое рассказала про Артура. Она, оказывается, училась с ним с одной группе, дружили с первого курса. Рассказала, что он живет с бабушкой, теткой отца.
— Милейшая женщина, если сможешь ей понравиться, будешь как сыр в масле кататься. Шуша давно мечтает, чтобы у Артура появилась жена.
Ирина была знакома и с мамой Артура. В студенчестве они часто всей группой зависали у него дома. Рассказала, что мама Артура скоропостижно умерла, когда они учились на пятом курсе, как он переживал, как хотел бросить институт, а потом собрался и «вытащил свой красный» диплом, как в память о матери закончил ординатуру и поступил в аспирантуру. Потому, что так хотела мама. Я узнала, какой он чудесный доктор и прекрасный друг.
А еще Ирина предложила, если, мало ли нам понадобится, у них есть ключи от 27-ой комнаты. Мы можем ею пользоваться, когда сочтем нужным.
