Верю тебе - Марта Шилдз

Раф ушел на ужин к будущему издателю, и Эмма сидела в его квартире за компьютером одна. Она встала, чтобы открыть сыну дверь.

— Господи, что это?

Габи в грязной спортивной форме смотрел на нее полными слез глазами.

— Наш тренер уходит, мам. Что мы будем делать?

Эмма ввела его в офис.

— Тренер уходит? Когда?

— Через две недели. — Губы у него дрожали. — Его перебо… перего…

— Переводят?

— Да. В Даллас. — Габи вытер нос рукавом. — Остается еще пять недель до конца сезона, мам! Ну что нам делать?

— Я уверена, вам найдут другого тренера, чтобы…

— Нет! Он сегодня сказал на тренировке, что не может никого найти. Он обзвонил всех пап и даже мам. Все очень заняты.

Эмма прижала сына к себе. Преждевременное окончание бейсбольного сезона было для Габи трагедией.

Он отстранился и с надеждой взглянул на нее.

— Как ты думаешь, Раф может быть нашим тренером?

Нет! Еще не хватает, чтобы Раф стал для Габи неким бейсбольным идолом.

Надо было что-то отвечать.

— Не думаю, что Раф сможет выдержать такую нагрузку.

— Но…

— Я видела ваши тренировки. Тренер бегал между игроками, показывая, как играть.

— Но…

— Раф не может бегать, Габи. Он говорил мне.

Его темные глаза снова наполнились слезами.

— Ну как же быть, мама? Мы даже еще не выиграли ни одной игры.

Эмма сняла с головы сына бейсболку и провела рукой по влажным густым волосам.

— Вот что. Я сейчас выключу компьютер и, пока ты будешь мыться в ванне, постараюсь всех обзвонить и все выяснить, хорошо?

— Хорошо, — повторил он без особой надежды.

К тому времени, как Габи был готов идти спать, у Эммы были две новости: плохая и хорошая. Плохая состояла в том, что никто не хотел тренировать «тигров». А хорошей новостью — во всяком случае, для Габи — было то, что она сама решила стать их тренером.

— Мам! — Габи уставился на нее. — Но ты же ничего не понимаешь в бейсболе.

— Да, я знаю мало. Но вы уже сами многое умеете. Я немного подучусь. — Эмма поправила на нем пижаму. — Ну, как тебе это? Если я не возьмусь, вам придется закончить ее сезон.

Габи обвил ручонками шею.

— Спасибо, мамочка.

Эмма обняла его. У нее не было времени, но она скорее откажет себе в нескольких часах сна, чем огорчит сынишку.

Теперь нужно было как можно дольше скрывать эту новость от Рафа. Он не только будет сильно смеяться, но и поймет, что она хочет изолировать его от Габи.

Меньше всего ей сейчас было нужно, чтобы Раф еще больше вырос в глазах ее сына. Габи и так считал его суперменом. Выше этого был только отец.

— Нет, это совсем не то, что мне от тебя нужно.

Раф поднял голову от статьи, которую редактировал, и посмотрел в сторону Эммы, сидевшей за компьютером.

— Что, извини?

Она бросила рассеянный взгляд через плечо.

— Прости, это я компьютеру. Я обычно разговариваю с ним.

Он хмыкнул, поднялся из-за письменного стола и потянулся.

— Над чем ты сейчас трудишься?

— Переделываю надпись на обложке.

Раф подошел и встал у нее за спиной, чтобы видеть экран.

— Ты собираешься заполнить буквы в заголовке историческими снимками? Отличная идея!

Эмма открыла папку.

— Тебе нравится? Давай покажу, что я отобрала.

Раф подвинул стул и начал рассматривать фотографии.

— Битвы, генералы, знаменитости… Нет это не совсем то.

Эмма нахмурилась.

— Это же исторический журнал, разве нет?

— Да, но… — Он поднял на нее глаза. — Я тут провел кое-какие исследования на рынке сбыта и выяснил, что журналы читают в основном женщины. Если мы хотим, чтобы наш журнал читали, надо заинтересовать в первую очередь их.

— А это вовсе не война и генералы, — задумчиво сказала Эмма. — Ты имеешь в виду повседневную жизнь. Садоводство. Кулинария. Убранство дома.

— Совершенно верно. Мы будем публиковать старинные советы садоводам. Какие цветы выращивали южане сто лет назад. Что они готовили. Как они готовили. Какую мебель производили и покупали. И увяжем это с сегодняшним днем.

Эмма откинулась в кресле.

— Такой журнал будут раскупать, как пиво на бейсбольных матчах.

Раф улыбнулся. Ее предсказания значили для него больше, чем все доклады специалистов по рынкам сбыта.

— Будем надеяться.

— Ты гений.

Раф почувствовал, как растет в собственных глазах.

— Я просто изучил рынок.

— Но это твоя идея.

Он пожал плечами и взял ее за руку. Сразу пошли воспоминания: как они работали вместе, как она помогала ему.

— Мы были отличной командой. — Он внимательно посмотрел в ее красивое лицо, в настороженные глаза. — И продолжаем быть.

— Не надо.

— Что не надо? Она вырвала руку.

— Не смотри на меня так.

— А как я смотрю на тебя?

— Как… как… — Краска залила ей щеки. — Как будто ты хочешь поцеловать меня.

— Хочу.

Эмма резко встала.

— Ты согласился, чтобы наши отношения не выходили за рамки чисто деловых.

— Да, согласился… — Он взъерошил волосы. — Но я не могу прекратить смотреть на тебя так, будто я тебя хочу… Потому что я тебя действительно хочу.

— Раф, я…

— Я все знаю. — Он с грохотом задвинул стул под письменный стол. — Я должен ждать, когда ты прикоснешься ко мне. Я забыл, прости. Этого больше не произойдет.

— Ты и раньше так говорил.

Лицо у него стало напряженным.

— Неужели мое прикосновение настолько противно?

По ее лицу он понял, что она не могла ответить «да» и не скажет «нет».

— Эмма…

— Нет! — Она попятилась от него. — Я не могу так работать, Раф.

— Ты права. — Он снова выдвинул стул и решительно сел на него. — Прости. Клянусь, что больше не дотронусь до тебя. С этого момента я буду ждать, пока ты сама прикоснешься ко мне.

Кажется, она немного успокоилась.

— Ты имеешь в виду, чтобы пробудить твои воспоминания.