Аврия. Первый курс - Вадим Гнаденберг

– Дело в том, – пояснил я деду с отцом, – что за последний год мы стали достаточно лакомым кусочком, и какой-нибудь из торговых домов захотел бы подмять всю торговлю здесь под себя. А это неизбежно привело бы к тому, что цены на закупку упали бы, как и наши доходы, так как не было у них конкуренции. Своим ходом мы показали свою власть состоятельной, а также, что какие-то там торговые дома не могут тут диктовать свои правила. Так что нам рано или поздно самим бы пришлось идти на конфликт, если бы не подвернулось удачного случая.

– Ясно, – кивнула сразу все понявшая мать, – монополия одного торгового дома нам тут не нужна. Но может, стоило выбрать кого-то менее влиятельного?

– Не имеет разницы, – покачал я головой, – проблемы были бы в любом случае, вот только в данном случае, что важнее: нам продать или им купить. И что-то мне подсказывает, что им наши фрукты важнее. Так что мы просто будем предупреждать всех своих партнеров, и любые проблемы с их караванами выльются в падение репутации именно с Вартарез, даже если это были не они. А вообще я думаю основать наш собственный торговый дом, который будет пока торговать внутри баронства, а то у нас движения внутри почти нет. Только за счет селян, что раз в пару месяцев, а то и раз в полгода-год к соседям ходят, да мои телеги иногда по селам ездят. Что на это скажете?

– Хорошая идея, – задумался отец, – но позволь, я сам этим займусь.

– Да ради бога, – только отмахнулся я от него, – мне только проще, у меня и так дел полно, еще и за караваном следить. Но ты мне скажи вот что, а как давно ты был на шахтах Лейкера?

– Да, собственно, – отец с дедом как-то странно переглянулись и посмотрели на меня, – никогда, а что?

– Эм, – такого ответа я совершенно не ожидал. – Дело в том, что я, когда с площади шел домой, зашел к нашему кузнецу и спросил, почем он железо берет. Так знаешь, что он мне сказал?

– Так откуда же мне знать? – удивился тот.

– Он сказал мне так, – произнес я, внимательно смотря на него, – что ему дешевле покупать железо в караване, чем у местного Лейкера.

– И?.. – не понял, куда я клоню, отец.

– А перед тем как попасть домой, – продолжил я, не обращая внимания на его вопрос, – решил прогуляться мимо его дома. – И задумался. – Скажи, отец, как при доходах в тридцать золотых в месяц, на которые ему нужно еще много чего организовывать, он смог построить такой особняк и поддерживать его в таком отличном виде?

– Ну, может, – начал было отец, но остановился и задумался, думал он долго, прикидывая и так, и эдак, но у него ничего не выходило. – А никак не должно не получиться, – просто развел он плечами.

– Отсюда у меня складывается мнение, что господин Лейкер, – мне так и хочется назвать его Лейкерман, – нас обманывает. Пап, а я могу посмотреть на договор, что был заключен с этим господином?

– Да не вопрос, – произнес он и, быстро встав, ушел к себе в кабинет, и уже через минуту вернулся с туго скрученным в рулон свитком договора.

Бегло прочитав его, я только хищно улыбнулся и посмотрел на родственников:

– Отец, дед, не хотите ли вы завтра прогуляться с внезапной инспекцией по своим землям?

На следующий день, помимо нас с дедом и отцом, на инспекцию в шахты я взял с собой и нашего кузнеца. Он хорошо разбирался в рудах, да и сам по молодости еще ребенком лет пять в шахте отработал, так что понимает в этом деле. Так что его взяли как главного эксперта по шахте и жилам.

Но как оказалось, эксперт был не нужен. Определить наличие хоть и маленькой, но серебряной жилы в медном руднике смогли все и без каких-либо проблем. Не говоря уже про выход целого пласта горного хрусталя. Так что господин Лейкер, за нарушение договора с нашей семьей, лишился всего имущества и накоплений и был выгнан в степь без еды и воды со своей семьей в полном составе. Своего рода смертный приговор, но с реальными шансами на выживание, правда мизерными.

Нам же достался рудник. Как оказалось, железный рудник он начал разрабатывать, только когда нашел серебряную жилу. Именно поэтому он задрал цену на железо, чтобы никто не задавал вопросы, так как он ее и не разрабатывал. При медной же шахте у него была оборудована даже малая плавильня, где плавили медную руду, в которой он и прятал серебро. Нам такие изыски теперь не нужны, но я предложил чеканить собственные монеты, правда пока только серебряные, а там может и медные.

В дом этого дельца сначала хотела переехать наша семья, но я их отговорил. Во-первых, наш дом был родовым поместьем, и предавать память предков было как-то неприятно, и я предложил его просто отреставрировать. Во-вторых, наш дом был почти в центре, но не у базара, а тот стоял почти на площади. Так что я предложил организовать в нем семейный банк и монетный двор. Тем более что домина больше походил на крепость, чем на уютный домик для проживания.

Со всеми слугами и работниками, кроме одного, были заново заключены договора на работу с родом, тем более они были из местных. Последний заключил договор на работу непосредственно со мной. Это был тот самый старик. Когда я пришел в его каморку, со специальным ключом, у него даже слезы на глазах выступили.

Впоследствии он стал кем-то вроде моего поверенного или секретаря. Как выяснилось, он никогда не был профессором, но он был очень умным человеком, поэтому мы с ним часто и много разговаривали. Хотя он, как и я, любил больше всего просто покой. Однако он снял с меня всю нагрузку по всем делам. Да так искусно, что доходы семьи даже выросли по некоторым позициям.

Но все это будет чуть позже, а сейчас же я забрал изможденного старика и направился к себе в замок. Да, замок я уже считал своей вотчиной. За тот год, что я тут живу, я смог полностью заполнить алтарь энергией и даже несколько расширить его возможности. Полное восстановление его резерва привело к интересным последствиям. Оказывается, что ткань на копье это родовой стяг. Но об этом чуть позже.

Я настолько сжился с замком, что все, даже родители считали замок моей резиденцией. Ну, оно и немудрено, его строил единственный в роду сильный маг под себя. Тогда он еще надеялся с наличием его дара прорваться выше и все-таки достигнуть первой ступени бакалавра. Но его мечтам не суждено было сбыться. В теории маги могут жить вечно, особенно после стадии бакалавра, но моего предка сразила заговоренная стрела.

Так что ничего удивительного, что замок все это время пустовал. Нет, каждый раз, когда в семье рождался одаренный ребенок с источником, то он неизменно становился хозяином замка. Вот только в нашем роду, за всю его долгую историю, было всего девять таких одаренных. После смерти самого сильного было еще пятеро, я шестой, вот только трое из этих пяти смогли полностью пробудиться.

Вот и получалось, что на многие века замок оказался предоставлен самому себе. Род сильных воинов и посредственных, я бы даже сказал отвратительных землевладельцев, только и делал, что оттачивал свое мастерство. Войск у нас не было, не считать же за таких два десятка городской стражи, но воинов нашего рода периодически нанимали на разные войны. Там их ставили во главе небольших отрядов, с которыми они блестяще справлялись, принося славу и деньги роду.