Кукольный домик - Анна Гурова

– Малышка, вставай! Ты что тут разлеглась?! Тут тебе не пляж!

– Доминик?! Уходи скорее! Пока тебя не раздавила машина…

– А ну-ка подъем!

– Это бесполезно. Мы погибнем! Мы не найдем тротуар!

– Найдем!

Доминик поднял руку, и Малышка увидела стрелу с ниткой.

– Другой конец привязан к ножке скамейки.

Малышка посмотрела на черную нитку, уводящую куда-то в снегопад, – и почувствовала, как внутри нее сразу потеплело!

Откуда только взялись силы? Малышка вскочила на ноги, и они оба быстро направились обратно. За спинами у них пронесся еще один грузовик, но они уже были в безопасности.

По той же нитке Доминик ловко взобрался на поребрик и затащил наверх Малышку. Она забились под скамейку и там упали, переводя дух.

– Снегопад-то кончается! – сказала Малышка, когда успокоилась. – А я, подумать только – чуть не сдалась! Откуда у тебя эта стрела?

– Из Земли Вечной Охоты, – сказал Доминик.

* * *

Доминик и Малышка посидели под скамейкой еще немного, пережидая снегопад, а потом отправились в обратный путь. Совсем стемнело, вдоль улиц загорелись фонари. Ветер утих. Снег падал с неба легкими, редкими хлопьями – такой красивый и загадочный в холодном свете фонарей. Словно не он только что бесновался, стремясь похоронить под собой все живое…

На перекрестке, где договаривались встретиться, конечно же, никого не было. Доминик с Малышкой постояли там и покричали, но больше для порядка. Рядом с камнем, где сидела Ле, Малышка нашла брошенные ягодные бусы и повесила их себе на шею – не пропадать же добру.

– Наверно, они все уже дома, – сказала она.

Дальше они шли молча. Вдруг Доминик воскликнул:

– Смотри!

В окне их Дома – одного на всей улице, а может, и во всем поселке – горел огонек.

Крышка кастрюли, закрывавшая крысиный лаз, была гостеприимно отодвинута. Рядом с ней стоял Шикамару. Ниндзя даже не пытался притворяться хладнокровным, а радостно улыбался.

– Ну вы даете! Заставили нас поволноваться!

– Кого это «вас»? – мрачно спросил Доминик.

– Меня и эту толстуху, – Шикамару указал подбородком в сторону коридора, где из-за дверного косяка робко выглядывала Ле.

– Ничего, сейчас отогреетесь. Я так и знал, что вы вернетесь, но думал, вы доберетесь раньше. Немного покормил саламандру, и у нас теперь тепло. А Ле наварила компота и поставила свечку на окно, чтобы вы не потеряли дом в темноте… Эй, а где еще двое? Где симпатичная зеленоглазка и маленькая Дженни?

– Как это – где?! – Доминик посмотрел на Ле: – Ты разве не догнала их?

Ле покраснела и шмыгнула за угол.

– Нет?!

Доминик рассвирепел:

– Я же сказал тебе, чтобы ты их догнала и вернула! А ты, конечно, сразу побежала домой! И теперь они остались где-то там, на улице! И сейчас их заносит снегом – по твоей милости!

Ле начала громко всхлипывать.

– Ну да, я побежала домой! – призналась она. – Я не стала их догонять. А ты, можно подумать, не поступил бы так же, когда начался такой ужасный снегопад! Чем бы я им помогла, если бы меня завалило снегом вместе с ними?

– Ух, предательница! Лучше бы тебя завалило снегом!

Ле расплакалась:

– Вы все меня ненавидите!

– Ты это заслужила!

– Ладно, успокойся, – сказала Малышка, глядя на нее с жалостью. – Доминик, уж такой у нее характер. Ле не виновата, что родилась самовлюбленной трусишкой…

– Сама такая! – заорала Ле и убежала.

Малышка развела руками:

– Ну вот…

Шикамару в замешательстве проводил взглядом Ле.

– Даже и не знаю, что сказать. Будь мы в деревне Скрытого Листа, после такого позора я бы посоветовал ей срочно сделать харакири. Это был единственный способ избежать мучительной казни за предательство.

– Сделать что?

– Харакири. Разрезать себе живот в знак извинения!

– Какой странный способ извиняться!

– Это способ искупить вину!

– Думаешь, Ле стала бы хорошей, если бы у нее в животе появилась дырка? – усомнилась Малышка – Ладно, давайте пить компот, пока горячий. Снегопад почти закончился. Будем надеяться, что Орбита и Дженни вот-вот придут.

* * *

Компот и в самом деле удался. Видно, нечистая совесть заставила Ле особенно постараться.

– Компот очень вкусный! – сказала Малышка, чтобы подбодрить ее.

– Чтоб вы им подавились! – донеслось из шкафа.

Шикамару укоризненно покачал головой:

– Все-таки ей не помешало бы разрезать себе живот.

Доминик злобно фыркнул и налил себе еще чашку.

– Я выпью этого мерзкого компота, только чтобы побыстрее согреться, – громко сказал он. – Сейчас просушу куртку и пойду искать Орбиту и Дженни…

– Эй, – перебил его Шикамару. – Смотрите, пламя свечи дрогнуло! Кто-то пришел!

* * *

Все вскочили со своих мест, побежали к двери – и увидели Орбиту. Она лежала на полу без шапки, вся в снегу. Ее медные волосы заледенели и стояли дыбом, длинные ресницы стали белыми от изморози, но она не замечала этого, потому что была без чувств.

Куклы принялись тормошить ее, и наконец Орбита открыла глаза.

– Дженни пропала! – прошептала она. – Ее унесла бродячая собака! Все из-за меня!

И она снова потеряла сознание.

* * *

Чуть ли не полночи Доминик и Малышка бродили по улице и громко звали Дженни. Они снова дошли до перекрестка, раскапывая по пути каждый подозрительный холмик, но ни Дженни, ни собаки не было и следа. К ночи снег совсем прекратился, ветер тоже. Под фонарями на дороге было светло как днем, но стоило отойти от обочины на пару шагов, как спасателей тут же обступала кромешная тьма, и они утопали в глубоких сугробах.

– Собака могла унести Дженни куда угодно, – сказал Доминик, растирая замерзшие руки. – Наверно, ее заинтересовали припасы.

– Тогда у Дженни есть шанс, – заметила Малышка. – Когда собака съест припасы, Дженни будет ей больше не нужна.

– Но она все равно не сможет вернуться! – воскликнула Орбита. – Может, она сейчас за много километров отсюда!

К полуночи снова поднялся ветер. По дороге, завиваясь в вихри, побежала поземка, и стало вообще ничего не видно – едва нашли дорогу назад.

* * *

Орбита уже очнулась. Она сидела у печки, глядела в огонь и всхлипывала. Выглядела она просто как чучело: волосы взлохмачены, лицо в грязных разводах слез. Малышка, глядя на это безобразие, только качала головой. Страдать так, что даже забыть о прическе, – такого с Орбитой еще не бывало.