Академия Горгулий. Напарница дракона - Лена Александровна Обухова

моих глазах превратилась… в Генри Кавилла! То есть в парня, подошедшего ко мне чуть раньше.

– Обычно девушки снисходительнее реагируют на мужскую, – немного смущенно пояснил парень… То есть Марин, вдруг ставшая парнем. – Да и вообще всем этот вариант нравится больше.

Я снова повернулась к здоровяку, так и не сумев закрыть рот. На моем лице, вероятно, крупными буквами было написано: «Да что за хрень тут происходит?!»

– Ты не знала про дуалов? – удивился он. – Впрочем, ты ведь недавно в истинном мире, наверное, Марин – первый дуал, который тебе повстречался. Они тоже оборотни, но вместо того, чтобы обращаться в животное, меняют пол. И в отличие от нас не утратили эту способность.

– Ага… – выдохнула я, все еще шокированная внезапным открытием, и опять посмотрела на новую знакомую… знакомого. Черт… – Ладно… А как зовут твою… мужскую ипостась?

– Все еще Марин Николеску, – пояснил он. – Я ведь все тот же человек. Если бы ты умела перекидываться в горгулью, а он в медведя, вам бы не пришло в голову давать им другие имена.

– Медведь – это я, – пояснил парень, столь беспардонно ворвавшийся в наше общество. – Владимир Рихард.

– Владимир? – переспросила я удивленно, как и он, делая ударение на последний слог.

– Можно просто Влад.

Я кивнула. Непривычное ударение в знакомом имени не смогло надолго удержать фокус моего внимания, поэтому я снова обратилась к Марин:

– А куда деваются очки? И вообще… вся твоя одежда становится другой. Как так?

Марин… усмехнулся.

– Ника, я вырастаю или уменьшаюсь на двадцать пять сантиметров, набираю или теряю в весе почти сорок килограмм, меняю длину волос, цвет глаз, полностью перестраиваю весь скелет, мышцы, меняю внешние и внутренние половые органы, гормональный фон… А тебе непонятно, только куда деваются очки и одежда? Это магия.

– Справедливо. – Напоминание о магии помогло окончательно справиться с удивлением. – Ты не могла бы вернуться в женскую ипостась?

– А почему тебе не нравится мужская? – удивилась Марин, тем не менее снова превращаясь в скромную маленькую отличницу.

– Красавчики меня нервируют, от них всегда жди беды.

– О, ну извини, я превратиться в девчонку не сумею, придется терпеть меня, какой есть, – самоуверенно заявил Владимир.

– Тебя как-нибудь переживу, – фыркнула я.

Он хоть и был рослым светловолосым здоровяком, записать его в красавчики я никак не могла.

– А на Осенний бал со мной пойдешь? – тут же подсуетился Владимир, улыбаясь почти обворожительно.

Хорошо, что об этом мероприятии Мелиса успела мне рассказать, в противном случае я рисковала прослыть совсем уж деревней. С ее слов выходило, что на бал совершенно необязательно идти с кем-то в паре.

– Посмотрим, как будешь себя вести, – отмахнулась я, продолжая с интересом рассматривать Марин. – А почему вы не потеряли способность к обороту, как остальные?

Она пожала плечами.

– Мы не единственные, кто ее сохранил. Русалки, – она кивнула на красотку, которую я про себя обозвала лесной нимфой, – тоже до сих пор обращаются. И насколько мне известно, некоторые тумалонцы.

– Тумалонцы? – переспросила я.

– Обитатели Тумалона, – пояснил Владимир. – Это остров в составе Содружества, но…

Он замялся, подбирая определение, и Марин успела первой:

– Весьма обособленный. Только это объединяет тумалонцев с нами и русалками: три века назад мы все были изолированы от основной части Содружества. Говорят, среди оборотней была какая-то эпидемия…

– Но это неточно, – хмыкнул Владимир.

– Точно никто не знает, – серьезно кивнула Марин. – Это просто одна из версий.

– А их много? – тут же спросила я. Больше для поддержания разговора, если честно, поскольку меня не так уж и интересовала потерянная возможность превращаться в чудовище.

– Хватает. – Владимир весело посмотрел на Марин. – Например, это еще связывают со способностью к ментальному воздействию, которой владеют и русалки, и дуалы. Тумалонцы, предположительно, тоже.

– Но это неточно, – фыркнула Марин, повторив его же слова.

Я уже собиралась поинтересоваться, о каком воздействии идет речь, но в столовой вдруг снова стало подозрительно тихо, а оба моих собеседника с нездоровым любопытством уставились на кого-то, кто только что вошел.

– Вот и второе событие года, – тихо сообщила Марин.

И хотя сама только что страдала от чрезмерного внимания окружающих, я не удержалась и тоже обернулась.

От дверей к столу раздачи практически в полной тишине, ни на кого не глядя, шел Ламберт Рабан, лорд Ардем. Он казался совершенно невозмутимым, словно и не замечал всеобщего внимания. Прошел к столу, взял поднос и принялся накладывать на тарелки еду, как прочие студенты и преподаватели. Может быть, привык никого вокруг себя не замечать?

Мне хотелось так думать, потому что я все еще была немного обижена на него за поведение в коридоре той ночью, за высокомерие и грубость. Но что-то не давало. Возможно, чрезмерно напряженная спина или небольшая пауза, которую он взял, прежде чем снова повернуться к студентам. Я словно смотрела со стороны на саму себя десятью минутами раньше. В груди даже что-то екнуло. Нечто подозрительно похожее на сочувствие.

Так или иначе, а маневр Рабана удался: разговоры в столовой возобновились, а студенты вновь заинтересовались содержимым своих тарелок еще до того, как он закончил с выбором блюд.

– Ну… Как-то так я его себе и представлял, – резюмировал Владимир со смешком. – Типичный дракон.

Сердце отчего-то взволнованно встрепенулось. Дракон? Серьезно?

Впрочем, могла бы и сама догадаться. Колт ведь упоминал, что они правят Содружеством, все сплошь аристократы и все такое. Так кем еще мог оказаться лорд Ардем, хозяин местных земель?

Сегодня, кстати, он показался мне чуть моложе, чем в предыдущие две встречи. Я даже успела задаться вопросом, не может ли он быть студентом-старшекурсником, но Рабан как раз подошел к столу преподавателей и сел рядом с ними.

– Не скажи, – возразила тем временем Марин. – Типичный дракон не стал бы преподавать в академии. К тому же такой захолустной, как Академия Горгулий.

– Чего это она захолустная? – возмутился Владимир.

И неожиданно для себя я почувствовала солидарность с ним, словно такая оценка отцовского ВУЗа меня задела. Хотя с чего бы?..

– Потому что не столичная, – примирительно пояснила Марин, кажется,