За все грехи - Ирэне Као

Но под этой маской добропорядочной синьоры скрывается непокорный и твердый характер, который после рождения детей ей пришлось смягчить.

– Ну что, у тебя кто-то появился? – это обычно второй вопрос, который Марчелла задает ей после вопроса «как дела?». Обычный приветственный ритуал.

– Неа, – Линда с довольным видом качает головой.

На лице Марчеллы, как обычно, появляется сочувствующее выражение, как будто быть свободной – это что-то вроде хронической болезни.

Надо сказать, что Линда никогда не чувствовала себя ущемленной в плане семьи: она ушла из дома сразу после лицея, совершенно безболезненно, и никогда особенно не скучала по родителям. Да и брак никогда не был для нее целью в жизни.

Однажды ей уже делали предложение. Это был Дарио – директор филиала «Венето Банка»– один из немногих парней, с которыми у Линды были длительные отношения, он даже подарил ей кольцо из белого золота от Chopard.

Она ушла из дома сразу после лицея, совершенно безболезненно, и с тех пор особенно не скучала по родителям. Да и брак никогда не был для нее целью в жизни.

Они были вместе два года – для Линды почти рекордный срок. Можно сказать, что Дарио – идеальный мужчина: остроумный, чувственный, привлекательный, а главное – безумно влюбленный в Линду. Выйди она за него – родители и сестра Альберта были бы счастливы, но только не Линда. Поэтому, услышав: «Ты выйдешь за меня замуж?» – она просто вернула ему кольцо, попрощавшись с двумя годами иллюзий, понимая, что у нее нет весомых аргументов для отказа и все будут ее осуждать.

В тот же вечер, покончив с отношениями, которые камнем висели на шее, она почувствовала себя счастливой – в гармонии с самой собой, оставив позади остывшие чувства.

Потом, когда ее подруги одна за другой стали выходить замуж и рожать детей, Линда часто задавалась вопросом: действительно ли человек волен в своем выборе или его решениями кто-то руководит свыше? Взять хотя бы Марчеллу и Умберто: они выглядят счастливыми, у них крепкий брак. А она не знает, завидовать им или нет. Но Линда точно уверена в одном: сама она к такому шагу не готова. А может, просто пока не встретила подходящего человека.

– Вот увидишь, и у тебя появится мужчина, который сможет тебя обуздать… будь готова, чтобы в этот день у тебя обязательно были трусики в тон, – продолжает Марчелла и подмигивает ей.

– Как знать… – без видимого интереса отзывается Линда, обкусывая огрубевшую кожу, образовавшуюся вокруг царапины на руке. Потом оглядывается через столик, будто принюхиваясь к воздуху.

– Ждешь кого-то? – спрашивает Марчелла, катая коляску с Франческо, а Сара в это время интересуется маминой юбкой.

– Да, Алессандро, – отвечает Линда.

– Неужели… Вернулся-таки?

– Ага.

Марчелла заговорщицки улыбается.

– И вы все еще друзья?

– Именно так. Мы все еще друзья, – отвечает Линда, не собираясь поддаваться на провокацию.

– Ну да. Значит, вы не вмес… – Марчелла не договаривает, потому что Сара настойчиво дергает ее за подол платья.

– Мама, еще моложено! – канючит она.

– Сара, милая, видишь, мы с тетей Линдой разговариваем?! – пытается утихомирить ее Марчелла, но безрезультатно. Малышка продолжает хныкать.

К счастью, появляется Алессандро и избавляет Линду от общения с Марчеллой. В мятой рубашке и драных джинсах, как настоящий Робинзон Крузо, который потерпел кораблекрушение и выбрался на сушу, оказавшись прямо на площади. Через плечо – камера Reflex, скорее по привычке, чем для дела. Он тепло смотрит на Линду и под шумные приветствия присоединяется к компании. Марчелла, отчасти потому, что чувствует себя лишней, отчасти вспомнив о своих обязательствах, уходит, чмокнув на прощание Линду в обе щеки.

– Мне пора, милая. Умберто, скорее всего, уже дома и, наверное, трубит тревогу… Да и ужин пора готовить.

– Смотри, не пропадай, Марче, пожалуйста… Рада была тебя видеть! – Линда крепко обнимает ее. – И твоих детенышей тоже, – она гладит Сару по плечу.

– Да уж, надо чаще встречаться. Вечно мы так говорим, а потом…

Видно, что она готова доверить своих ангелочков первому встречному, а сама остаться здесь и немного выпить за компанию. Или даже напиться, как во времена учебы в лицее, чтобы почувствовать себя свободной и беззаботной.

После ухода Марчеллы Линда погружается в эйфорическую атмосферу шумной компании. Алессандро рассказывает о последнем репортаже из Вьетнама: все молча слушают, только Валентина уставилась в свой iPad, сосредоточенно листая спортивные сайты.

– Готовишься к завтрашнему выпуску? – спрашивает Линда, видя, что она чем-то взволнована.

– Да. Я в дерьме по самые уши, – отвечает Валентина; зрачки ее расширены. – К нам в студию приходит важный гость, тренер команды Виченцы, и нужно подготовить его презентацию. К тому же надо сделать спецрепортаж с гонок «Джиро д’Италия», а поскольку стажера нет, этот придурок, мой директор Дзанолин, поручил это мне. Представляешь? – продолжает она, не переводя дух. – Именно мне – а я о велосипедах вообще ничего не знаю! И ладно бы еще мальчики были симпатичные – так один страшнее другого! Кошмар! – она шумно выдыхает и нервно проводит рукой по волосам. – Но я ему сказала, этому Дзанолину, что так больше продолжаться не может. Или он найдет мне нормальную ассистентку, или я уйду.

– И куда же ты, интересно, пойдешь? – Линде даже немного смешно.

– В Милан уеду, – отвечает Валентина с какой-то чрезмерной готовностью. – Потому что мне, – и она тычет себя пальцем в грудь, – предлагали место в «Медиасет»! – Она вздыхает. – Зря я бросила Луку.

– Ну уж нет, дорогая, вот это как раз был один из твоих самых правильных поступков, – заявляет Линда. – Он же мерзкий тип.

Валентина делает вид, что не слышит. Глаза ее устремлены вверх, будто она погружена в воспоминания.

– Тогда он еще прыгал из одной программы в другую… зато теперь, черт возьми, он стал директором канала! – она снова поворачивается к Линде. – Я могла бы быть на месте этой кубинки, которая по-итальянски-то еле лопочет.

– Вот именно, – парирует Линда. – Перес туда не разговаривать посадили.

– Ну, я иногда и помолчать могу, если уж на то пошло.

– Сомневаюсь… – Линда качает головой. – Да дело не в этом!

– А в чем?

– Ты сама знаешь, – говорит она, пытаясь вернуть подругу к реальности. – Дело в том, что она сногсшибательно красива, и ее взяли по причине совершенно очевидных физических достоинств…

– И что с того? Я тоже не дурнушка, – Валентина оглядывает свою грудь, с трудом помещающуюся в тесной майке.

Раффаеле нахально вмешивается в разговор:

– Вале, а ты приди как-нибудь ко мне. Я тебе покажу сиськи Перес – у меня в амбулатории остались экземпляры. Вот увидишь, что-нибудь придумаем…