Выбор по Тьюрингу - Гарри Гаррисон

Когда Пэдди в тот вечер возвращался домой, ему было о чем подумать.

…Беникоф и доктор Снэрсбрук, вздрогнув, обернулись. С шумом распахнув дверь, в кабинет шагнул генерал Шоркт. Правый рукав его мундира, пришпиленный к поясу, мотнулся в воздухе, когда он ткнул пальцем левой руки в доктора Снэрсбрук.

– Вы! Если вы доктор Снэрсбрук, следуйте за мной.

Она медленно откинулась на спинку кресла, чтобы встретить взгляд возвышавшегося над ней генерала.

Лицо ее оставалось невозмутимым.

– Кто вы такой? – спросила она ледяным тоном.

– Объясните ей, – бросил генерал Беникофу.

– Это генерал Шоркт, который…

– Достаточно. Положение критическое, и требуется ваше содействие. Здесь, в палате интенсивной терапии, находится один больной по имени Брайан Дилени. Ему угрожает крайняя опасность.

– Мне это прекрасно известно.

– Нет, речь не о его здоровье. Опасность физического нападения. – Беникоф хотел что-то сказать, но генерал повелительным жестом остановил его: – Позже. У нас очень мало времени. Руководство госпиталя сообщило мне, что больной в очень плохом состоянии и пока нетранспортабелен.

– Это верно.

– Тогда нужно подправить регистрационные документы. Вы пройдете со мной и сделаете это.

Снэрсбрук побелела как мел; она не привыкла, чтобы с ней разговаривали в таком тоне. Но прежде чем она успела выразить возмущение, вмешался Беникоф:

– Доктор, позвольте, я вкратце введу вас в курс дела. У нас есть все основания полагать, что, когда Брайан был ранен, еще нескольких человек убили. Это затрагивает национальную безопасность, иначе бы генерала здесь не было. Я не сомневаюсь, что впоследствии вы получите все нужные разъяснения, а сейчас прошу вас оказать содействие.

Нейрохирургам часто приходится принимать мгновенные решения, от которых зависит жизнь или смерть. Доктор Снэрсбрук поставила на стол чашку с кофе, быстро встала и направилась к двери.

– Хорошо. Пройдите со мной на сестринский пост.

Было ясно, что генерал не приобрел себе друзей в больнице с тех пор, как здесь появился. Снэрсбрук пришлось долго успокаивать разъяренную старшую сестру. В конце концов ее удалось убедить, что дело действительно срочное. Она велела остальным сестрам отправляться на свои места, а Снэрсбрук в это время избавилась от дежурного врача. Только после того как они скрылись за дверью, генерал повернулся к седовласой старшей сестре, которая без тени испуга встретила его сердитый взгляд.

– Где сейчас этот больной? – спросил он. Сестра повернулась к пульту и нажала на кнопку.

– Здесь. Интенсивная терапия, палата 314.

– На этом этаже есть свободные палаты?

– Только 330-я. Но там два места…

– Это не имеет значения. Теперь поменяйте информацию на пульте и в документах – там должно быть записано, что Дилени находится в 330-й, а 314-я свободна.

– Но это создаст путаницу…

– Выполняйте.

Сестра с большой неохотой сделала то, что ей приказали. Когда она нажимала на кнопки, вбежала еще одна сестра, наспех пришпиливая на грудь больничную эмблему. Шоркт угрюмо кивнул:

– Наконец-то, лейтенант. Займите свой пост. Мы уходим. Если кто-нибудь спросит, то больной Брайан Дилени находится в 330-й палате. – Быстрым движением руки он остановил старшую сестру, которая хотела что-то сказать. – Лейтенант Дрейк находится на военной службе. Она медсестра с большим опытом работы в госпитале. Никаких трудностей с ней не возникнет. – Рация у него на поясе загудела, он поднес ее к уху и несколько секунд слушал. – Понял. – Он снова повесил рацию на пояс и огляделся. – В нашем распоряжении, вероятно, около двух минут. Слушайте и не задавайте вопросов. Мы все сейчас уйдем отсюда – вообще с этого этажа. Лейтенант Дрейк знает, что делать. Мы только что узнали, что вот-вот произойдет покушение на жизнь этого больного. Я хочу не только предотвратить преступление, но и получить сведения о тех, кто попытается его совершить. От вас требуется только сейчас же покинуть этот этаж. Понятно?

Все, даже не пытаясь возражать, последовали за генералом. Сестра Дрейк, вытянувшись по стойке «смирно», смотрела, как они спешат по коридору к лестнице и покидают третий этаж. Только когда они скрылись из виду, она глубоко вздохнула и почувствовала себя немного свободнее. Одернув халат, она подошла к зеркалу на стене, чтобы поправить белую шапочку. Снова повернувшись к столу, она чуть не вздрогнула от неожиданности, увидев стоящего у стола молодого человека.

– Я могу вам чем-нибудь помочь… доктор? – спросила она. На молодом человеке был белый халат, из кармана торчал электронный стетоскоп.

– Да нет, ничего. Я просто проходил мимо. Там, внизу, несколько посетителей в большом волнении спрашивают про какого-то Брайана Дилени. Это что, новенький? – Он перегнулся через пульт и нажал на кнопку. – Вот этот?

– Да, доктор. Интенсивная терапия, палата 330. Состояние критическое, но стабильное.

– Спасибо. Я передам им, когда пойду назад.

Сестра улыбнулась ему. Приятная внешность, ровный загар, возраст – лет под тридцать, в руках черный чемоданчик. Все еще улыбаясь, она положила руку на талию и, как только он повернулся к ней спиной, дважды нажала на кнопку, выглядевшую как обыкновенная пуговица.

Молодой человек шел по коридору, что-то тихо насвистывая. Он повернул за угол и миновал 330-ю палату, не взглянув в ее сторону. Дойдя до следующего поворота, он остановился, бросил взгляд в оба конца поперечного коридора, а потом быстро и бесшумно вернулся к двери палаты. Коридор был пуст. Сунув руку в свой чемоданчик, молодой человек распахнул дверь и увидел две пустые кровати. Прежде чем он успел шевельнуться, два человека, прятавшиеся по обе стороны двери, уперлись ему в спину стволами своих пистолетов.

– А ну отставить, что ты там собирался сделать! – сказал тот, что был повыше.

– Ну, привет, – отозвался молодой человек и, бросив чемоданчик, поднял руку с револьвером.

Оба выстрелили в него, стараясь не убить, а только ранить. Одна пуля попала ему в правое плечо, другая в левую руку. Все еще улыбаясь, молодой человек ничком упал на пол. Прежде чем они успели схватить его и перевернуть, послышался приглушенный хлопок выстрела.

У обоих был очень смущенный вид, когда в палату быстро вошел генерал Шоркт.

– Он сам это сделал, сэр, мы не успели его остановить. Один выстрел в грудь разрывной пулей. Проделал в себе громадную дыру, ее уж не залатать, даром что мы тут прямо в больнице.

Ноздри у генерала раздулись, а разъяренный взгляд, который он переводил с одного на другого, словно водя стволом скорострельной пушки, был куда страшнее любых слов. В нем явственно читались выговор, разжалование, конец карьере. Генерал повернулся на каблуках и вышел из палаты к ожидавшему снаружи Беникофу.