Месть блондинки - Соня Мэсси

— Да, впечатляющая география, — хмыкнул Реджи, возвращая бумагу. — Значит, в общей сложности у нас сейчас пять однотипных случаев.

— Полагаю, на самом деле их гораздо больше. — Маргарет сняла очки, пристально посмотрела на Реджи и устало потерла глаза, подумав, что уже почти четырнадцать часов безотрывно занимается этим делом, к тому же без завтрака и обеда. — Дорогой Реджинальд, я так проголодалась, что уже не обойдусь без чашечки кофе и того замечательного наполеона, который продается в булочной напротив. Надеюсь, я не слишком затрудню тебя, если попрошу сопроводить меня туда?

Реджи сделал широкий жест рукой, помог Маргарет подняться, а затем надеть твидовый жакет.

— В конце концов, — продолжала она, — нельзя же искать серийного убийцу на голодный желудок, не правда ли?

— Серийного убийцу? — удивился Реджи, выходя вслед за ней из здания полицейского участка.

Маргарет остановилась у двери и взглянула на сослуживца.

— А что ты удивляешься, Реджинальд? Неужели серьезно полагаешь, что мы, женщины, не способны на такие же ужасные преступление, как и вы, мужчины? Если это действительно так, то ты совершаешь очень большую ошибку.

Реджи решительно покачал головой.

— Нет, нет, у меня и в мыслях ничего подобного не было, мадам.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно хмыкнула Маргарет и, подхватив Реджи под руку, потащила его на улицу. — Реджинальд, не семени, пожалуйста. Можешь идти немного быстрее? У меня очень важная встреча с генералом Наполеоном и сэром Эрлом Греем, — пошутила она, намекая на любимое пирожное и черный кофе.

Эмили и Керри стояли в длинной очереди лос-анджелесского аэропорта, дожидаясь того момента, когда можно будет взять билет на Техас. Не предполагая, что здесь такая жуткая очередь, они изнывали от усталости и жары.

— Мама, как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Керри, с тревогой наблюдая за побледневшим лицом матери.

— Ничего, сынок, все нормально. — Эмили перехватила чемодан другой рукой. — Просто немного устала, вот и все. Кто бы подумал, что здесь такая очередь? Да еще и парковка черт знает где. Сюда легче из Африки добраться, чем от автостоянки.

— Извини, мама, это я во всем виноват. — Керри снова чуть не расплакался.

Взглянув на сына, Эмили решила, что вырастила очень доброго и хорошего парня. Причем он сам гордился своим послушанием и никогда не боялся, что его будут называть маменькиным сыночком. Правда, на людях Керри не проявлял своих сыновних чувств, но это уже совсем другое дело. Вот и сейчас он переживал и готов был расплакаться. И Эмили прекрасно понимала: сын страдает, считая, что огорчил ее и доставил массу хлопот.

— Знаешь, Керри, — прошептала она, — каждый человек иногда совершает необъяснимо-странные поступки. Но для меня ты все равно самый лучший мальчик на свете, тот же «милый козленок», что и в детстве.

Керри грустно усмехнулся, будто сожалея о том счастливом времени.

— Значит, ты до сих пор считаешь меня маленьким пердунчиком? — спросил он, вспомнив, как когда-то шутливо называла его мать.

Эмили приложила палец к губам.

— Тише. Здесь же толпа людей. Нет, Керри, я не считаю тебя ни маленьким, ни тем более пердунчиком, правда, в детстве ты действительно отличался редкой способностью издавать громкие звуки после обеда.

А в это время в другом конце аэропорта возле одной из автоматических камер хранения стояла высокая стройная блондинка с чемоданом из крокодиловой кожи и ключом от сейфа. Ее опьяняла гордость, поскольку она умела устраивать жизнь и добиваться успеха. Женщина отперла дверцу сейфа и вынула оттуда большую дорожную сумку. Сердце ее радостно забилось, а удовлетворение сменилось восторгом. Как долго она ждала этого момента! Наконец-то весь мир у ее ног!

Какой невиданный доселе трофей!

А все эти мерзавцы в Сан-Антонио, которые так часто повторяли, что Дороти Хейген никогда не добьется успеха, как и ее мамочка, проработавшая всю жизнь официанткой в небольшом захудалом кафе, теперь останутся с носом. И поделом. Теперь они у нее попляшут.

Да, все возвращается на круги своя. Пора показать всем этим выскочкам и высокомерным кретинам, кто настоящий хозяин в этой жизни. Некогда скромная и симпатичная девушка возвращается в родные места, где начнет новую жизнь. Ее шикарный стиль, прекрасный дом, дорогая одежда и море шампанского привлекут завистливые взгляды бывших друзей. Она будет жить как заморская принцесса — счастливо, беззаботно и вызывающе богато. И все в одночасье забудут, что Дороти — дочь бедной официантки, подрабатывавшей проституцией в свободное от работы время. Это будет реванш — приятный, возбуждающий и необычайно изящный. Поскорее бы добраться до родного города и окунуться в эту беззаботную и спокойную жизнь.

Как они все смеялись над бедной Дороти Хейген много лет назад, как наслаждались своим превосходством, как унижали ее при каждом удобном случае! И вот теперь пришло время расплатиться по долгам. Она напомнит им, что хорошо смеется тот, кто смеется последним. Впрочем, этим людям будет не до смеха. Дороти так прищучит их, что они даже не улыбнутся.

Крепко держа свои вещи, она поспешила в туалет, громко цокая каблучками по мраморному полу аэропорта. Боковым зрением Дороти отмечала, что мужчины, похожие на преуспевающих бизнесменов, бросают на нее плотоядные взгляды. Даже в сером костюмчике, слегка затемненных очках, с затянутыми в тугой пучок на затылке светлыми волосами она производила сильное впечатление на окружающих мужчин, и это льстило ей. По давней привычке Дороти отвечала на их взгляды, чуть заметно усмехаясь, однако постоянно контролировала себя, так как прекрасно понимала, что сейчас не время для кокетства. Главное — остаться незамеченной, не привлечь к себе внимание каким-нибудь экстравагантным поступком.

Вообще-то ей нечего опасаться. Тщательно заметая все следы и проявляя исключительную осмотрительность, Дороти добилась поставленной цели и теперь со спокойной душой могла отправляться домой. Вряд ли местная полиция или даже хитроумные деловые партнеры Квинна начнут искать ее здесь и сейчас. Если им и удастся выйти на след, то не раньше чем через несколько дней. Да и то лишь в том случае, если у них хватит ума разгадать мастерски составленный ею ребус. Однако многолетний опыт подсказывал Дороти, что осторожность никогда не бывает излишней. Если бы она не проявляла осторожность и осмотрительность, едва ли разгуливала бы сейчас на свободе с огромным чемоданом, полным денег.

Блондинка быстро пересекла огромный зал терминала и, войдя в дамский туалет, направилась в дальний угол, где висела табличка с пометкой «для инвалидов». В кабинке она брезгливо осмотрела крышку унитаза, отмотала огромный кусок туалетной бумаги, накрыла ею крышку и только после этого поставила на нее свою дорожную сумку.

Глубоко вздохнув, Дороти улыбнулась, предвкушая удовольствие, и открыла сумку. Она долго простояла бы над унитазом, любуясь пачками зеленых купюр, если бы не спешила на самолет. Ничего, ее время еще придет и она в полной мере насладится запахом и видом этого богатства.