Навсегда осталась твоей - Джеки Эшенден

Ксеркс старался оттолкнуть Калисту. Если не считать легкого подергивания ее бровей, она проигнорировала его сердитое замечание.

– Вас беспокоит то, что вы предпочли не умереть? – спросила она.

Он стиснул зубы:

– Трусость – это преступление. Хотя, я полагаю, это не то же самое, что плакать перед сослуживцами‑солдатами.

Его язвительные слова произвели желаемый эффект. Он не удивился, когда она резко отвернулась, вошла в комнату и закрыла дверь у него перед носом.

Калисту разбудил мягкий розовый сумеречный свет, проникающий в окна. Наверное, она проспала полдня, что неудивительно, учитывая потрясения последних двенадцати часов.

Уставшая после разговора с Ксерксом, она просто легла на широкую белую кровать в большой белой комнате, которую он ей показал, и заснула.

Калиста не ожидала, что они разговорятся по душам и поделятся друг с другом безрадостными воспоминаниями. Она не предполагала, что принц проходил такие испытания. Его пытали. И несмотря на то, что он не принял яд, он не сломался, однако отец выслал его из страны.

Почему? Неужели король верил, что Ксеркс все равно сломается?

Калиста выдохнула, перекатилась на спину и уставилась в потолок, размышляя о последнем саркастическом замечании Ксеркса и о том, как он задел ее за живое. Ему не нравилось, что она задает ему вопросы, и поэтому он снова превратился в тигра, обнажившего острые зубы. Она устала, и ей было стыдно за собственную слабость, хотя его слабость была намного серьезнее.

Ей следовало презирать его за то, что он не проглотил капсулу с ядом и думал о своем гневе на отца, а не о благе своей страны. Но Калиста его не презирала. Наверное, его слишком беспокоило то, что он не умер. Он явно ожидал, что она тоже его осудит, хотя она понятия не имела, почему ее мнение важно для него.

Калиста была уверена в одном: Ксеркс не слабак. Он силен физически, и ему наверняка потребовалось много душевных сил, чтобы вернуться в страну, жители которой осудили его.

Кроме того, он очень беспокоится о безопасности своего ребенка, и Калиста не могла это не уважать. Она сама защитница, а преданность Ксеркса своему будущему ребенку вызывала восхищение.

Ей в самом деле хотелось знать, почему он считает, что подводил людей. С кем он потерпел неудачу – с отцом, братом или кем‑то еще?

Калиста может и дальше отказываться выйти за него замуж, но ее ребенок нуждается в любви и защите. Она совершила ошибку, и ей не избежать ответственности. Сейчас ею руководят эмоции, а не разум. Она обязана рассуждать как воин и изменить свою стратегию.

Ксеркс сказал, что долг принца или принцессы – служить своей стране. Она не думала об этом раньше. В его словах был смысл. Выйдя за него замуж, она станет принцессой и продолжит служить Аксиосу. И она будет защищать своего ребенка.

Перевернувшись, она посмотрела на большие окна с видом на море. Тонкие белые занавески были задернуты, отчего свет казался рассеянным, но Калиста видела сверкающее море. Здесь было очень спокойно, слышались только слабый шум волн, разбивающихся о скалы, и крики чаек.

Каким мужем будет Ксеркс? Что для него значит брак? Единственным примером семьи для Калисты были ее родители, но их отношения не назовешь идеальными. Ее мать была такой милой и любящей, но в конце концов она предала и мужа, и дочь, оставив их ради другого мужчины.

Калисте стало ужасно обидно, хотя она старалась не обращать на это внимания. Нет, ее мать просто была слабой, вот в чем проблема. Она хотела любви, но у нее была любовь. Калиста любила ее всем сердцем, но Нериде этого было недостаточно.

Она ушла от мужа и дочери.

Отец Калисты был прав в ту ночь, когда сказал ей, что любовь – ложь и слабость. Любви не место в жизни солдата. А поскольку Калиста останется воином, когда выйдет за Ксеркса, в ее жизни не будет любви.

Самому Ксерксу все равно. Он не любит ее, и он уже сказал, что королевские браки заключаются без любви.

Устав от размышлений, Калиста приподнялась и убрала волосы с лица. Надо принять душ и переодеться.

Душ в ванной комнате был большим, с идеальным напором воды. Почувствовав себя отдохнувшей, Калиста завернулась в полотенце и прошла в спальню. Сумка, которую охранник забрал из вертолета, лежала на диване у окон. Подойдя, она расстегнула молнию. Внутри была яркая шелковистая одежда, похожая на нижнее белье.

Она надела золотистый бюстгальтер и трусики и синий шелковый халат, который, по крайней мере, скрывал ее наготу.

Чувствуя себя уязвимой, она открыла дверь и пошла искать Ксеркса. Если повезет, она не столкнется с персоналом, которому станет интересно, почему та бродит по дому в шелковом халате.

Никто не попался ей на пути. Калиста облегченно вздохнула. Все комнаты были большими, с видом на океан и закатное небо. Мебель была скромной, в деревенском стиле, стены белыми, а шелковые подушки и коврики то тут, то там создавали яркие акценты.

В декоре не было ничего вычурного или формального. Это был дом для проживания, а не для восхищения.

Услышав шум на одной из террас, Калиста вышла на прохладный белый камень и увидела Ксеркса, плавающего в огромном бассейне.

Большие стеклянные двери, отделявшие террасу от дома, были отодвинуты в сторону, поэтому она вышла к бассейну и стала наблюдать за Ксерксом.

На него было приятно смотреть. Сильный и ловкий, он двигался в воде, как акула.

Она очень старалась не думать о нем прошедшие недели, не вспоминать подробности их ночи. Она пыталась забыть их близость, оставить ее в прошлом. Но, думая о Ксерксе, снова и снова испытывала желание.

Когда поженятся, они будут спать вместе.

От этой мысли у нее пересохло во рту. Если она выйдет за него замуж, то будет наслаждаться. Он ясно дал понять, что хочет заниматься с ней сексом. Размышления об этом были подобны камню, брошенному в неподвижную воду пруда.

Рядом с Ксерксом Калиста снова почувствует себя свободной.

Ксеркс, должно быть, заметил ее, потому что остановился, запрокинул голову и выпрямился. Вода стекала по его телу, свет заходящего солнца окрашивал его оливковую кожу в темно‑золотистые оттенки. Он запустил пальцы в мокрые черные волосы, и Калиста зачарованно наблюдала за игрой его мускулов.

Он улыбнулся. Его обаяние казалось почти оскорблением, потому что ни одному мужчине не нужно быть таким великолепным.

– Добрый вечер, Калиста! Как ты поспала?

– Очень хорошо, – ответила она хриплым голосом с придыханием.

Удары сердца тяжело отзывались эхом у нее в ушах, пока Ксеркс долго осматривал ее с головы до ног. Она внезапно вспомнила, во что одета, и ее лицо покраснело от явного одобрения в его взгляде.