Путь к звездам. Из истории советской космонавтики - Анатолий Александров

— А кто назначен начальником Центра?

— Полковник Карпов, Евгений Анатольевич.

— Им что-нибудь уже сделано, Владимир Иванович?

— Да, утверждено примерное штатное расписание Центра подготовки космонавтов в составе двухсот пятидесяти человек.

— А кем оно утверждено?

— Главкомом ВВС маршалом Вершининым.

— Двести пятьдесят человек. Не многовато ли это для начала?

— Вот так подумал и генерал Агальцов, Сергей Павлович. Он сократил штатное расписание до семидесяти человек. Тогда Карпов обратился к Главкому ВВС. Маршал Вершинин пригласил Агальцова и Карпова к себе. Вначале выслушал доводы начальника Центра, а потом обратился к своему заместителю:

— Ты, Филипп Александрович, не знаешь, как их готовить, и Карпов тоже не знает. Но он берется за неизвестное пока что дело. Это надо ценить. Вот почему я утверждаю предложение Евгения Анатольевича. Пусть занимается. Советую не терять время на всякие согласования и быстрее приступить к занятиям.

Королев опустил трубку на рычаг, поднялся из-за стола, подошел к окну. Ситуация с подготовкой очередных космических запусков складывалась в целом благоприятно. Но главный запуск корабля с человеком на борту был еще впереди. Его очередной доклад руководству страны не вызывал особого беспокойства. Создана ракета-носитель, способная вывести на орбиту Земли полезный груз более четырех тонн. Корабль-спутник с человеком на борту может уложиться в эти четыре тысячи триста килограммов. Идея проекта ясна не только ему, она реализуется. Корабль будет состоять из двух частей — кабины космонавта и приборного отсека. Правда, еще не решены вопросы обеспечения в каждой из частей приемлемой температуры, а также защиты спускаемого аппарата от разрушительного воздействия атмосферы при спуске. Но будут решены в ближайшее время.

Главный конструктор оделся, направился в проектный отдел. Там уже собрались нужные ему люди — Тихонравов, Бушуев, Рязанов, Феоктистов, Ивановский.

— Кто будет докладывать? Вы, Евгений Федорович? — Королев обратился к руководителю сектора, в котором, в основном, проектировался космический корабль.

Рязанов развернул листы ватмана, уверенно доложил о решенных и нерешенных проблемах. Сергей Павлович внимательно выслушал доклад, задал несколько встречных вопросов, назвал инстанции, которые, по его мнению, могут помочь в их решении.

Закончив обсуждение, Королев подвел его итог:

— Мы работаем коллегиально. Но это не снимает ответственности персонально с каждого из нас. Решение должен принять один человек — тот, который в случае неудачи, понесет всю ее тяжесть. Таким человеком в ОКБ являюсь я. Так что, уважаемые коллеги, на мои замечания прошу не обижаться.

Еще в феврале Главного конструктора мучил актуальный вопрос: «Что же такое по существу космический полет?» К 3 марта, когда состоялся его принципиальный доклад в правительстве, он вполне определился: «Летательный аппарат совершает полет вокруг Земли, хотя бы в течение не менее одного оборота, не падая на Землю. Такой полет и является космическим».

Перед этим, вечером, Сергей Павлович долго разговаривал со своим заместителем Мишиным. Они обсудили основные положения доклада, а потом Королев вдруг спросил:

— Как ты смотришь, Василий Павлович, если я внесу в правительство предложение о создании Государственной комиссии по запуску человека в космос? Зачем нам брать всю ответственность на себя по такой важнейшей проблеме?

— Какие обязанности, по-твоему, она должна выполнять? — поставил встречный вопрос Мишин.

— Вначале она возьмет на себя проведение летных испытаний пилотируемых космических комплексов, — пояснил Королев. — Разумеется, сюда войдут не только ракета-носитель, но все наземные и космические средства обеспечения полета в околоземное пространство.

— А кто, Сергей Павлович, будет решать вопрос о допуске и составе экипажа на первый космический полет?

— Мы будем предлагать составы экипажей, очередность их запуска, а Государственная комиссия будет их утверждать или отклонять. Получится все очень логично.

— У тебя имеется хоть какая-то уверенность, что это твое предложение будет одобрено правительством?

— Конечно, есть, Василий Павлович, — в уверенности Главного конструктора трудно было усомниться. — Наше предложение о создании Центра подготовки космонавтов принято. Создание же Государственной комиссии по летным испытаниям — естественный следующий шаг в том же направлении.

— Согласен, предлагай, Сергей Павлович, — доводы Главного конструктора показались Мишину убедительными.

Из ЦК партии Королев вернулся к исходу рабочего дня. Он был при всем параде — в черном костюме, со Звездой Героя Социалистического Труда на лацкане. Сразу при входе, он поручил секретарю, Антонине Алексеевне, срочно пригласить к нему руководящий состав ОКБ и завода. Когда в его просторном кабинете на втором этаже конструкторского корпуса стало тесновато, Сергей Павлович поднялся, громче обычного сказал:

— Уважаемые товарищи! Я так экстренно собрал вас сюда вот по какому вопросу. Я только что вернулся из ЦК партии, где докладывал о возможности создания космического аппарата для полета человека. Вы все прекрасно знаете, что на данный момент имеются условия и средства, необходимые для того, чтобы пилот-исследователь мог совершить космический полет. Но необходимо предварительно накопить опыт по запуску таких аппаратов и благополучному возвращению их на Землю. Нужно не один раз надежно отработать всю сложнейшую технику этого дела. Вы должны понимать, какое огромное доверие нам оказывается. И наша задача — доверие оправдать.

Сделав небольшую паузу, Королев заключил:

— Я нисколько не сомневаюсь, что такую задачу мы вполне можем решить. Поэтому я прошу всех присутствующих самым тщательным образом продумать то, о чем я только что сказал. Продумать порядок наших действий, как лучше организовать работу на каждом участке, на каждом рабочем месте в конструкторском бюро и на заводе. Для беспристрастной оценки нашей работы будет создана Государственная комиссия по летным испытаниям нашей техники. К этому нам надо быть готовыми.

Весна пролетела для Главного конструктора, как один день. Но лето он встречал в хорошем расположении духа. Работы, конечно, у него не убавилось, даже напротив. Но наконец обозначился важный ее итог. Был собран первый космический корабль, правда еще не отработанный до конца, и все же Королев решил показать его будущим космонавтам. Сам назначил дату — среда, полдень, 18 июня. За неделю до этого срока сообщил начальнику Центра подготовки Карпову о своем решении.

Но утром того дня в кабинете Сергея Павловича неожиданно, без предупреждения, появился генерал-полковник Агальцов. Разговор начал на ходу, в шутливом тоне:

— Заместителю Главкома ВВС стало известно, что сегодня Главный конструктор ракетно-космических систем принимает у себя первую группу космонавтов… Это правда, Сергей Павлович?