Прямо в сердце - Марина Дианова

сам он наслаждался чудесным лососем с овощами, а я нет-нет, но поглядывала в его тарелку, пока он не подвинул ее ближе ко мне, намекая, что не имеет ничего против того, чтобы я своровала кусочек, чем я сразу и воспользовалась.

- Конечно, – прожевав ароматную рыбку и запив сладким морсом, сказала я. – Я уже давно не сержусь. Он своим поступком сделал меня сильнее.

- Так почему у тебя другая фамилия?  Я нашел твою маму на доске почета. – ошарашил он меня. – Там она Дубцова-Лежнева, в то время как ты – просто Дубцова, а он – просто Лежнев.

- История берет свое начало еще в конце восьмидесятых. Когда они познакомились. Отец развивал свое дело в Москве и в очередной командировке в Питер встретил прекрасную женщину, мою маму. Влюбился без памяти. Но… те годы были опасны и для простого обывателя, а уж для бизнесмена и подавно. Они расписались тайно, и мама оставила свою фамилию. Когда родилась я, решено было дать мне мамину фамилию. Годы шли. Я обзаводилась новыми документами, естественно, на свою фамилию. А когда я пошла в первый класс, – начало нулевых – тогда уже стало поспокойнее, отец завел песню о том, что нам надо поменять фамилию, а то – негоже. Мать согласилась взять двойную фамилию, а мне решено было дать закончить первый класс в Питерской школе под фамилией мамы, а переводить меня в Москву – уже под фамилией отца. Но мама заболела. А я так и осталась Дубцовой.

Приятная нега растекалась по телу. Вкусный ужин и неспешная беседа. Рома хотел было выведать еще страшные тайны семьи Лежневых, но я молчала как партизан, выпытывая его семейные секреты.

- Я никогда не был женат, и у меня нет детей. Хотя в моем возрасте – это непростительное упущение, – сказал он на мой провокационный вопрос, не ждут ли его семеро под лавкой. – Поэтому я не хочу заводить мимолетных интрижек, а мечтаю о семейном очаге. – Он посмотрел на меня, явно намекая на то, что этот очаг хочет создать со мной. – Лер. – Мы закончили ужин и, расплатившись по счету, направились обратно в сторону парка, рядом с которым так и остался стоять его автомобиль. – Ты же понимаешь, что я старше? – Я кивнула, с удобством примостив голову на его плече. – Я не хочу мимолетных романов, и, если честно, я не надеялся даже, что ты сможешь ответить мне взаимностью. И пусть мы решили, что не будем торопиться, но я все равно хочу, чтобы у тебя было понимание, что это не мимолетный роман, как с ровесниками. – Я вновь кивнула, прислушиваясь к его словам, а сердечко ускорило свой темп. – Вот и отлично.

Тепло машины разморило, и я даже не заметила, как задремала, прислонив голову к окну.

А утром я проснулась не в общажной кровати, а на огромном ложе с твердым ортопедическим матрацем. А рядом со мной лежал мужчина всей моей жизни, на животе, подсунув руки под подушку. Я не сдержалась и провела пальчиками по мужской спине, на которой отчетливо проступал рисунок мышц. Он испугано дернулся и повернул ко мне голову, улыбаясь.

- Проснулась, сонная красавица.

- Вообще-то, правильнее спящая, – улыбнулась и с удобством устроилась в кольце его рук.

- Ты себя в зеркале видела? – изумился он и поцеловал в макушку. – Спящей ты была вчера, когда я переносил к себе в берлогу, а сейчас – ты сонная красавица.

Дальше были утренние поцелуи, утренние объятья и утренний секс.

А потом я позорно сбежала, опаздывая на смену в скорой, а Рома только улыбался, глядя, как я мечусь по его жилищу, но завтрак в меня все равно впихнул, хоть я и махала рукам, что опаздываю.

Неожиданно, но с каждым моим приездом к нему в его комоде оказывалось все больше и больше моих вещей, ванна обрастала всевозможными девчачьими пузырьками, а на кухне появились мои сковородки и кастрюльки, но я настаивала, что переезжать мне к нему рано (и это учитывая, что ночевала в общежитии я от силы один-два раза в неделю).

А еще я подала заявление в ординатуру.

В гинекологию, решив оставить кардио-поприще Абрамову.

Как орал Шевцов, но теперь-то я мудрая, наученная горьким опытом семейных скандалов женщина. Оказалось, что грудь правда правит миром, а еще крепкие объятия и нежный шепот, и еще кое-какие «женские штучки», которым меня научили взрослые сайты…

Наверное, здесь должна быть увлекательная история о том, что мой отец, поняв, что не прав, возобновил мою дотацию, с Ольгой развелся, и мы живем счастливо, но нет. Отец вернулся в Москву, где теперь воспитывает своего наследника – моего брата.

Он и правда предлагал вернуть мои кредитки, но я настолько привыкла содержать себя самостоятельно, что категорически отказалась, правда, от подарков я старалась не отказываться, а отец не стал давить.

Четыре года спустя.

Рома.

- Ну Ромчик… - эта бестия прильнула ко мне и стала поглаживать по спине. – Ну пожалуйста…

- Я же сказал – нет, – я сделал шаг назад, оставляя между нашими телами пространство.

- Ну Рооом, ну пожалуйста, – я отрицательно покачал головой. – Ну родной, любимый, милый...

- Ангелина, я сказал, нет! – Твердо произнес я, видя, как на глазах у девушки выступают слезы. – Я же сказал, в выходные я с женой.

- Опять! – заорала она. – А я?

- А что ты? – я устало оперся на угол стола.

- Ром, ты мне нужен… - она притянула руки к груди в молитвенном жесте. – Пожалуйста.

- Гель, – она почти меня разжалобила. – Я не могу. Давай так, я позвоню тебе, как у Леры будет ночная смена и ее не будет дома.

- Опять мне подстраиваться под график твоей жены, – со злостью выплюнула она, а я лишь укорительно покачал головой.

За дверью послышался звук каблучков, которые принадлежали моей супруге. Ангелина напряглась, а я так и продолжил стоять у стола, поглядывая на ТО САМОЕ кресло, которое я перевез с собой в кабинет заведующего кардиологией.

Дверь распахнулась.

- Что она здесь делает? - спросила супруга, напряженно глядя на Ангелину.

Геля пожала плечами и продолжила гипнотизировать окно.

- Шевцова, – моя жена подошла ближе к Ангелине и, несмотря на разницу в росте, умудрилась посмотреть на