Мое темное счастье - Ольга Шерстобитова

Разве любовь может быть такой? Почему у меня ощущение, будто в руках горит самая настоящая звезда и ее свет касается самых потаенных глубин души?

Я потянулась к Лиру, снова отозвалась на его ласки. Мой темный маг издал сдавленный стон, сорвался… и безумие повторилось. На этот раз мы не сдерживались, отдавались друг другу, не оставив границ и запретов. Лир угадывал каждое желание, сводя меня с ума. А потом стал до невозможности, до искусанных припухших губ и едва не остановившегося сердца, нежен…

Мой. Единственный. Не отдам никому.

Лир, до этого замерший, уткнувшийся в мое плечо, неожиданно поднял голову, скользнул губами по щеке, будто мог слышать мои мысли.

Как же много хотелось ему сказать! Люблю его… Не знаю, как без него стану жить. Все не так и не то… Только с Лиром, сейчас поняла это точно, я становлюсь собой. Настоящей. Живой. И да, обретаю счастье.

Мой темный принц обжег меня поцелуями и ласками, заставляя опять терять связь с реальностью.

Это была самая долгая ночь в моей жизни, но вместе с тем и самая прекрасная. Когда-то я могла о таком только мечтать, а теперь осознала, что в реальности все лучше и ярче. Уже не осталось места стыду и страхам, лишь любовь была с нами.

Мы окончательно очнулись, когда небо стало розоветь, предвещая скорый рассвет. Лир приподнялся на локте, теребя локон моих волос, посмотрел на море. Еще темное, не готовое к ласкам солнца. Нежно погладил пальцами мою щеку и поцеловал в опухшие губы. И кто бы знал, почему я опять откликаюсь? Сил же не осталось даже на то, чтобы шевельнуться! И не хотелось ничего, только лежать в его объятиях и смотреть в наполненные серебром глаза.

Но Лир решил иначе. Бережно подхватил меня на руки, понес к воде. Волны о чем-то шелестели, только я не вслушивалась. Слишком была переполнена счастьем и умиротворением.

Лир замер по пояс в воде, ласково коснулся поцелуем губ и разжал руки. Боль пронзила тело, словно невидимое копье. Ноги будто окатило огнем. Мир пошатнулся, потемнел…

И чтобы уйти от этих ощущений, я нырнула и немного проплыла. Непонятная, из ниоткуда взявшаяся боль исчезла сразу же. И вернулось настоящее, вернулась реальность. В ней Лир по совету отца не должен был после первой нашей близости позволять мне превращаться в русалку. Тяга к морю бы ушла. И я никогда…

Что ты со мной делаешь, мой темный принц? Почему снова заставляешь сердце гореть он невыносимой любви? И ведь кроме нее теперь ты дал мне свободу…

Наверное, я чувствовала себя мотыльком в его ладони. И Лир всегда мог руку сжать, заставив меня задыхаться и медленно умирать во тьме и боли. Но мой темный принц оставил ладонь открытой, чтобы могла улететь, а потом вернуться. Лир сделал свой выбор. И я догадывалась, насколько он был непрост. Мы оба повзрослели, изменились.

Я вынырнула, подплыла к Лиру, по-прежнему стоявшему по пояс в воде. Покраснела от воспоминаний, смутилась еще больше от его потемневшего взгляда. Прижалась к нему, прячась от всех бед в надежных и желанных объятиях.

Все-таки любит, раз не захотел моей покорности и дал свободу.

— А ты в этом еще сомневаешься, мой свет? Ари, да без тебя весь мир для меня как клетка. Люблю тебя так, что дышать иногда больно, — произнес Лир, светло улыбаясь.

Я сделала вдох, потому что, пока он говорил, казалось, и вовсе не дышала. Говорят, любовь — это поступки. У Лира и не было слов. Лишь окровавленная спина и мой русалочий хвост после нашей первой ночи.

— У меня даже шрамов не осталось, не переживай, мой свет.

Интересно, как ему удается догадываться, о чем я думаю? Не может же Лир читать мои мысли!

— Вообще-то теперь могу, — прошептал Лир, целуя мои мокрые волосы и безмятежно улыбаясь.

Я вытаращила на него глаза, ужаснулась перспективе. И что я буду делать, когда единственный мужчина, который меня любит, сойдет с ума от всех моих страхов?

Нет уж, не хочу…

— Ари, ты — моя дайари. Напоминаю, если забыла.

Лир взял мою руку, заскользил губами по сияющему цветку, заставляя сердце биться где-то в горле и снова терять нить происходящего.

— Не бойся. В этом нет ничего страшного. Такая связь с избранницей дается темному магу не просто так. Нас боятся. В давние времена мы не спрашивали, хочет ли избранница оставаться с колдуном, делить постель, жить вместе… Темные маги просто брали свое, считая себя правыми. Дайари умирали от боли, Ари. Они не могли принять такое положение вещей. А темные маги не могли отпустить и дать свободу избраннице. Тогда бы от тоски умирали они. И возможность читать мысли той, что так дорога, — это дар, мой свет. Дар богов. Бесценный. Он уберегает темных магов и их возлюбленных от многих ошибок, учит понимать друг друга и принимать.

И с какого же момента Лир читает меня как раскрытую книгу?

— Как только ты стала моей, Ари, — ответил он, не сводя с меня глаз, будто боясь, что напугал своим откровением.

Моя рука на его плече задрожала. Получается, всю ночь, что ли?

— Да.

Морские боги! Я точно умру от стыда. Прямо сейчас.

— Ари, — выдохнул Лир, — если скажу, что ты тоже можешь читать мои мысли, это тебя успокоит?

Ух ты!

Мой темный маг рассмеялся, и внутри снова поднялась волна жара.

— Давай пробуй. Сосредоточься и потянись ко мне.

Я представила Лира. Голым. И услышала у себя в голове его сдавленные ругательства и неприличные мысли по поводу одной русалки.

Открыла глаза. Хихикнула. Мой темный маг тяжело дышал.

— А ты стала другой, — неожиданно заметил Лир. — Удалось найти родных? — вдруг спросил мой темный принц.

То есть Аран ничего ему не сказал? Ни кем была моя мама, ни как ее звали?

— Аран был весьма немногословен, — с едва скрытым раздражением заметил Лир. — «Ари отдала свой голос, чтобы обрести истинную силу и спасти тебя. Будь с ней нежным, иначе не посмотрю на давнюю дружбу и вытрясу из тебя душу», — процитировал он и вздохнул.

Не ожидала от Арана такого предательства! Ну, погоди, доберусь я до тебя, ушастый!

— Расскажешь? — тихо спросил Лир, будто переживал, что я откажусь.

Разве у меня есть выбор? Да я и не собиралась делать тайны из того, как провела полгода без него. С чего бы только начать…

— Как ее звали? — подсказал Лир.

Аврора.

Поймала его взгляд, мысли почему-то стали совсем неприличными. О том, как я… и как Лир… и как мы…

В следующее мгновение стало понятно, что разговор подождет. Мы целовались страстно и жадно, словно только встретились после долгой разлуки.

За моей спиной неожиданно раздалось смущенное покашливание. Я вздрогнула, оторвалась от Лира, обернулась.