От Карпат до Амура - Владимир Владиславович Малыгин

Пару раз сапогами по ребрам прилетело, но не в полную силу, иначе бы точно ребра переломали. А так, вполсилы, чтобы покуражиться, поиздеваться. А следом спину ожгло. И поехало, посыпались удары кнутом один за другим, да так больно, что предыдущие побои сразу забылись. Зато в один момент дошло, что засиделся я тут, пора бы и когти рвать. Уходить нужно.

Водой из ведра окатили. Ледяной водой, из колодца, и даже не подогрели, сволочи. Подумаешь, в сене у них немного полежал, я же его не сточил… А то, что из свиного корыта немного отъел, так ведь немного же! А за пару яиц из курятника вот так кнутом охаживать… Это явный перебор!

Опять чего-то там требуют. Голову приподнял. Понятно, чего уж там, приказывают вставать. Встану. Руки перед собой выставил, начал приподниматься… И вновь удар сапогом заставляет плюхнуться в грязь. Теперь уже раскисшую и жидкую. Даже брызги в разные стороны полетели. Ну а иначе бы обступившие меня мужики вряд ли бы в стороны отпрыгнули. Ну а я этим и воспользовался. Очень уж здорово разозлился и решил этой злостью в полной мере воспользоваться – повторного шанса может и не быть! Вскочил на ноги, крутнулся чертом, руки в стороны мельницей – кулаком по горлу первому попавшемуся попал, второму куда-то в лицо грязью сыпанул, надеюсь, по глазам получилось, у третьего продолжающимся махом вилы из рук выбил. Тут же этого третьего плечом толкнул. И пока он падал, освободившимися руками вилы перехватил и, не глядя, тут же ими куда-то за спину на слух отмахнулся. Попал, потому как кто-то там за спиной взвизгнул не хуже поросенка. А я прыгнул на живот только что сбитому хуторянину и еще раз мстительно подпрыгнул, не обращая никакого внимания на хруст и вскрик подо мной. Вилы перед собой выставил, осмотрелся.

Двое лежат, третий сгорбился, шипит что-то и глаза усиленно трет. Четвертый на коленях сидит, лбом в грязь воткнулся, скрючился, за пах обеими руками держится, качается из стороны в сторону и подвывает при этом сдавленно как-то.

И еще двое почти что пацанов пятятся назад, в сторону дома, на крыльце которого две бабки в ступоре полном замерли и еще две молодухи на земле перед крыльцом рты некрасиво как-то пораззявили, вроде бы как кричать собрались. И совсем малые девчушки, числом не углядел, сколько, с любопытством явным наоборот вперед просунулись, с отступающими пацанами столкнулись, кучу малу образовали.

Вот все это успел одним махом углядеть и понять. Прямой опасности пока не наблюдаю. Ан нет, мужичок, которому грязь в глаза досталась, проморгался, протер глаза. Ну и я не стал дожидаться последующей его реакции, поспешил с опережением – тупым концом вил, черенком, короче, ему в живот со всей дури сунул. В последний момент руку придержал – черен-то острый, пузо проткнуть на раз можно. Убивать не стал почему-то. Детишек, наверное, застеснялся. Или пожалел. Я же не такой, как они.

Молодухи орать передумали, с крыльца слетели, метнулись к стоящему на коленях. На меня глянули, что-то спросили. Не понял, но тут и понимать не нужно. Головой кивнул согласно, они его и подхватили под руки, домой потащили, такого скрюченного. А я следом пошел, с вилами в руках. Иду, а сам думаю – и какого черта я чуть раньше не ушел, а здесь задержался?

Глава 5

Подхожу к крыльцу, слышу в доме яростную приглушенную ругань. Разобрать отдельные слова не получается, но по общему тону точно понимаю, что между собой спорят. Насторожился, вилы на изготовку взял, мягко и плавно шагнул на первую ступеньку. А мне навстречу старший из пацанов вылетает. Глаза в пол-лица, губы в тонкую нитку сжаты, а в руках изготовленное к стрельбе ружье. Ну а какое оно еще может быть? Хорошо хоть на моей стороне солнышко сыграло – пацан после сумрака в доме выскочил на солнечный свет… Ну и прищурился на секунду. Но мне и этого мгновения хватило. Только что и успел сделать, так это… Нет, не вилами ткнуть, а ствол вверх зубьями подбить. Тут-то выстрел и грохнул.

Да громко так. С деревьев на опушке ворон согнал. После выстрела на дворе замерли все, притихли, только снявшиеся со своих излюбленных мест птицы громко и возмущенно закаркали.

Ну и я не растерялся, перехватил стволы одной рукой под вороний грай, из второй черенок вил сразу же выпустил, кулак сжал и коротко так, но от всей своей измученной души прямо в грудину пацану и приложился. И не дрогнул ни капельки, ребенка этого обижая. Сильно или не сильно, уже и не разбирал. Ружье-то двуствольное, медлить нельзя. И если ты оружие в руки взял, то точно уже не ребенок и готов отвечать за свои действия…

Незадачливый стрелок успел еще что-то вякнуть на лету, а скорее всего, это мой удар из него воздух вышиб – сложился, прогнулся в груди и назад в дом упорхнул. Мягкий смачный шмяк раздался, следом сразу же загремело там что-то, по полу покатилось, да под еще более визгливую женскую ругань. А я оглянулся быстренько за спину, не затевает ли кто что-либо дурное в мою сторону. Нет, лежат, хрипят по-прежнему.

Перехватил трофейное ружье как положено, переломил, выбросил стреляную гильзу. Еще один патрон есть. Щелкнул замком, изготовился к стрельбе, ну и поднялся еще на ступень – шагнул вперед через высокий порог, миновал распахнутую до упора дверь и остановился сразу же. Осмотрелся быстренько, привыкая к темноте помещения. В полной тишине, что сначала здорово насторожиться заставило. Потом глаза привыкли, и я немного расслабился, выдохнул. Эти всей толпой в угол забились, с ужасом в глазах на меня смотрят. И раненый выть перестал, что удивительно, тоже вместе с ними в том же углу стоит. Скособочился, скривился, но пока еще на ногах держится. Штаны в крови, на брючинах две дырки от вил. А я-то думал, что в пах ему угодил. Промахнулся, похоже. Как-то мне даже интересно стало. У этих вил точно три зуба было. Две дырки я вижу, одна в одной брючине, другая во второй. А куда же третий зубец воткнулся? Средний? Неужели между ног проскочил? Повезло мужику…

Шагнул было вперед, да притормозил. Не дело за спиной оружие оставлять. Вилы же… Пришлось возвращаться и с собой их прихватывать. Пусть рядом со мной постоят, у стеночки. Так оно спокойнее будет.

Прошел к столу, осмотрелся. Еды на виду нет, вот что плохо. Поманил пальцем к себе молодуху.

Стоит на