Кельты. Первые европейцы - Анджела Черинотти
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В кельтской мифологии многие исследователи подчеркивают преобладание мотива ночи. Но это не противоречит идее, что Солнце является видимым символом Бога Oiw; кельты в своей жизни придавали Солнцу очень большое значение, но, считая, что Солнце обладает разрушительной силой, связывали его со смертью, возможно, на основе прародительской коллективной памяти об ужасной засухе, постигшей Европу в середине XIII в. до н. э. Отсюда религиозное обожествление воды (реки, подземные источники, водопады, пруды, озера, дождь) как женского элемента; Земли, которая предлагает свое чрево для оплодотворения Солнцем; ночного светила Луны, связанной со взаимозависимым циклом жизни и смерти. Солнце выполняет также военную функцию, значит, может порождать и смерть. Наконец, это же Солнце после своего заката, по взглядам кельтов, опускалось в подземное царство, т. е. царство тьмы, после чего вновь появлялось на рассвете после «умерщвления» звезд.
В легендах, представляющих богинь, также как при описании материнского архетипа Карридвен, неразрывно переплетаются образы света и жизни с образами тьмы и смерти, причем с акцентом на последних.
Черная Мадонна из крипты Сен-Виктор в Нотр-Дам-де-Конфессион в Марселе.
О самой же Карридвен рассказывается, что она, желая компенсировать некрасивую внешность сына и наделив его даром познания, решила сварить магический напиток. Охранять этот котел с напитком она поручила мальчику (Талиесин, легендарный валлийский бард), который по оплошности отведал три капли этого напитка. За что Карридвен стала его преследовать и съела, а затем возродила его в своем чреве и после рождения бросила его в воду, из которой он появился с даром перевоплощения. «Таким образом, валлийцы изображали Музу, богиню искусств, в образе более драматичном, чем это было в других культурах» (П. Монаган).
Валлийская Рианнон, также как и германская Мора (Мара), прежде чем стать богиней радости и блаженства отрешенности, в наказание по подозрению в детоубийстве должна была сторожить врата Ада. И, как и Мора, чье имя сохранилось в английском слове nightmare, была причиной ночных кошмаров.
Целебный источник в Тиссингтоне в Дербишире (Англия). Кельты обожествляли воду в любом ее виде, так как считали, что она управляется «духом», поэтому водный источник должен приносить целебную пользу душе и телу. И до сих пор в некоторых регионах Англии сохраняется традиция украшать такие источники лепестками цветов.
Бо Финд, белая корова, «блестящая» богиня, к которой ирландцы проявляли особое почтение, исчезла на западе, затем пришла, чтобы быстро пропасть в темной пропасти, где она находится до сих пор.
Дану, проматерь всех богов Туата де Дананн («племя богини Дану»), чье имя произошло от кельтского термина, которое обозначает «разум», является «родственницей» италийской Дианы, которая, перед тем как стать у римлян Артемидой, правила на Солнце и воплощала Луну.
Эти факты — только часть обширного мифологического наследия кельтов. Но их вполне достаточно, чтобы понять, что христианский культ Черных Мадонн имеет кельтское происхождение, как и загадочные ночные ритуалы, на которые можно найти ссылки в истории волшебства и магий. Сегодня известно, что кельтская религия продолжала сохраняться и после прихода христианства, но в течение многих веков подвергалась жестоким преследованиям.
Если из символов имени Бога Oiw Богиня-Мать передает в тысяче лик энергию Любви, то энергия Силы/Могущества выражается или теми же, или другими божествами, выполняющими военные функции или связанными с королевской властью. В кельтских мифах король не является самым мужественным, сильным или искусным на поле боя, он не участвует в битвах, а руководит их ходом и контролирует их, его основная роль заключается в обеспечении благосостояния своего народа. Это можно проследить на примере Нуада (также Нуаду или Нудд), предводителя богов Туата де Дананн, «племени богини Дану». Рассказывается, что это племя, пришедшее с северных островов в Ирландии, чтобы защитить Остров, вступало в частые сражения. В первой жестокой битве Нуада потерял руку, взамен которой богом ремесел Кредне и богом врачевания Диан Кехтом ему была изготовлена серебряная рука. Только после этого Нуада восстановил свой королевский титул. Эта легенда имеет аналогии в греческой мифологии, вспомним битву Зевса с Тифоном. В этой битве титанов Тифону также удалось повредить руки и ноги Зевса, которые были восстановлены благодаря нескольким богам. Но главное, что их объединяет, касается превосходства силы как гарантии порядка и стабильности против опасности полного разрушения, к которому могла бы привести победа «монстра».
Персонажами кельтских мифов чаще всего были мужчины, отличавшиеся огромной силой и мужеством. Данна книга, посвящена этим героям.
К божествам, которые с наибольшей силой выражают позитивную энергию Силы/Могущества, относится, в первую очередь, Огма (или Огмий). Обычно он изображался одетым в львиную шкуру, с палицей в руке и отождествлялся с греческим Гераклом, героем знаменитых «двенадцати подвигов». Огму считали богом-воином, так как ему посвящали оружие поверженного врага. Традиция приписывает ему и создание огамического письма (Ogham). Кроме того, он обладал великими знаниями, поэтому считался также богом друидизма, выражая, таким образом, третью ипостась энергии Бога Oiw, т. е. Знание или Мудрость.
Почти все галлы высоки ростом, белы телом, русоволосы; взгляд у них живой и угрожающий…
Голос громкий и очень грубый, но они всегда спокойны, когда воодушевляются перед битвой, накапливая боевую ярость… Мужчины, все без исключения, принимают участие в военной службе, старик идет на войну с тем же духом победить, что и мужчина в расцвете лет, также относясь с презрением к самым опасным ситуациям, при этом дрожа от холода и усталости. Но никто из них не поранил себе палец из-за страха служения богу войны Марсу (как это случается в Италии): в те времена это считалось большой трусостью.
(Аммиан Марцеллин, пер. Ю. Кулаковского и А. Сонни)
На рельефе — бог с оленьими рогами. У кельтов «олень-мужчина был символом скорости, красоты, легкости и силы. Рядом с ним изображен сражающийся в одиночку воин-вождь» (Р. Таральо).