Свидетель защиты. Шокирующие доказательства уязвимости наших воспоминаний - Кэтрин Кетчем

— Не знаю, — ответил Ричард. — Честно, не знаю. Я однажды увидел, как Стив улыбнулся, и вдруг понял, что я первый раз вижу его улыбку. В тот день мы были в Апелляционном суде, и там был представлен очень весомый аргумент в поддержку ходатайства департамента полиции об отказе в удовлетворении нашего иска о халатном расследовании. Две крупные юридические фирмы дрались с нами насмерть, изо всех сил, не стесняясь в средствах. Выслушав череду сильных аргументов, судья выдал нам великолепное решение. Он посмотрел на нас и сказал: «Вы сможете выступить в суде, я не собираюсь вмешиваться». Я взглянул на Стива — он ухмылялся во весь рот. Но это длилось всего около трех секунд, а потом улыбка исчезла. Интересно, увижу ли я когда-нибудь снова его улыбку?

— Сможет ли он когда-нибудь перешагнуть через все это?

— Не думаю, — ответил Ричард. — Каждый из нас задавал себе этот вопрос. Мы же все наблюдаем за непрекращающейся борьбой этого человека и думаем: ну почему он не может как-то наладить свою жизнь? Но мы не испытали того ужаса, который испытал он, и поэтому мы не можем понять, каково ему теперь с этим жить. Мы просто не можем это прочувствовать.

* * *

И вот дело Тайтуса наконец обрело судебную перспективу. Все ходатайства, поданные департаментом полиции Сиэтла, были отклонены судом, все препятствия устранены, и слушание дела было назначено на 19 февраля 1985 года. Итак, Стиву Тайтусу потребовалось четыре с половиной года, чтобы получить возможность быть выслушанным в суде и наконец выступить в роли обвинителя, указывающего пальцем на людей, сидящих за столом защиты.

Оставшиеся до суда месяцы превращались в недели, недели — в дни, и я поймала себя на мысли, что Стив, наверное, считает оставшиеся дни. Утром 30 января, за девятнадцать дней до суда, Стив Тайтус проснулся, сгибаясь от боли. Он рухнул на пол, протянул руку женщине, с которой он жил, и прошептал: «Не бросай меня!»

Когда приехала «неотложка», Стив был уже в коме. Его сердце остановилось. Его доставили в отделение неотложной кардиологии в медицинском центре Валлей в Рентоне, где он так и лежал в коме, подключенный к аппарату искусственного дыхания и кардиомонитору.

8 февраля 1985 года, за одиннадцать дней до прямого противостояния со своими мучителями в суде, Стив Тайтус умер. Ему было тридцать пять лет.

По результатам внесудебного соглашения с портом Сиэтла родственникам Стива Тайтуса в течение 20 лет будет выплачено 2,8 миллиона долларов.

8 июня 1987 года, через шесть лет после снятия обвинения с Тайтуса, детектив Рональд Паркер был обнаружен на полу рядом со своим шкафчиком в тренировочном корпусе. Оказалось, что он умер от сердечного приступа. Ему было сорок три года.

* * *

Стив Тайтус похоронен на Вашингтонском мемориальном кладбище на Тихоокеанском Южном шоссе, недалеко от аэропорта Сиэтл-Такома. Как-то в один из ветреных весенних дней я поехала на это кладбище и нашла его могилу под двумя небольшими вечнозелеными деревьями. В землю была заделана небольшая каменная плита примерно 30 х 30 см; трава вокруг нее была аккуратно подстрижена. Сзади, со стороны Тихоокеанского Южного шоссе, на котором много лет назад началась эта трагедия, доносился шум непрерывно мчащихся туда-сюда машин.

Я опустилась на колени и сдвинула с камня свежие цветы, чтобы прочитать эпитафию. Она гласила:

Теперь, оглядываясь назад, я не могу припомнить, чтобы Джон О’Коннелл когда-нибудь говорил мне, что его клиент, двадцатитрехлетний студент-юрист Тед Банди, невиновен. У меня сохранилось письмо О’Коннелла, в котором он ссылается на выдвинутое против Банди обвинение в похищении людей как на «одно из наиболее интересных дел, связанных с опознанием преступника очевидцами». Я также помню наш телефонный разговор, в котором он говорил о «чрезвычайно неубедительных аргументах» против его клиента. Он часто особо подчеркивал путаницу и неопределенность в показаниях жертвы похищения — как оказалось, единственной, кому удалось выжить и рассказать о нескольких мгновениях ужаса, пережитых ею рядом с Тедом Банди.

Но, прокручивая в памяти странные, болезненные воспоминания о моем участии в деле Теда Банди, я все же не могу припомнить, чтобы Джон О’Коннелл хоть раз со свойственной ему страстью и энергией утверждал, что его подзащитный невиновен. Может быть, это специфическое умолчание и должно было кое-что мне подсказать.

* * *

Имя Теда Банди ничего мне не говорило до декабря 1975 года, когда Джон О’Коннелл впервые связался со мной по поводу выдвинутого против его клиента обвинения в похищении людей. Ну что, имя как имя. Но один момент в письме О’Коннелла заставил сработать систему сигнализации в моей памяти. Вторая строчка в пятистраничном, напечатанном через один интервал письме.

Уважаемая д-р Лофтус! Я представляю интересы Теда Банди, которого здесь, в Солт-Лейк-Сити, обвиняют в похищении людей. Банди — студент юридического факультета в Сиэтле, и здесь он уже человек весьма известный, поскольку это происшествие сделало его главным подозреваемым в «случаях с Тедом».

Я знала все о «случаях с Тедом» и готова была поспорить, что каждая женщина, жившая тогда в штате Вашингтон, знала о них. С января 1974 года здесь стали пропадать девушки и молодые женщины — от старшего подросткового возраста до двадцати с небольшим лет, все красивые, с длинными каштановыми волосами, с прямым пробором. Раз в месяц исчезала очередная жертва. СМИ, со свойственной им паскудной бесчувственностью, стали называть пропавших женщин «Мисс Февраль», «Мисс Март», «Мисс Апрель» и «Мисс Май».

В июне 1974 года темп ускорился — исчезли уже две женщины, а в июле две женщины исчезли в один и тот же день из одного и того же национального парка у озера Саммамиш, в 20 км к востоку от Сиэтла. Но теперь наконец появились свидетели, которые сообщили полиции, что к нескольким женщинам подходил вежливый и привлекательный молодой человек с левой рукой на перевязи, называвший себя Тедом, и просил их помочь ему погрузить на машину парусную лодку. Сам он не может, объяснял он с застенчивой улыбкой, потому что вывихнул руку.

После этого исчезновения вроде бы прекратились, но зато стали обнаруживаться ужасные находки. В сентябре охотник на куропаток обнаружил возле заброшенной дороги для вывоза леса в 32 км к востоку от Сиэтла останки трех женщин. Следующей весной два студента лесотехнического института во время пешей прогулки по нижней части склонов горы Тейлора в окрестностях города Норт-Бенд обнаружили еще одно место, где преступник оставлял тела своих жертв. Там были найдены четыре черепа и разные другие кости, и все черепа были проломлены тяжелым тупым предметом, причем явно с невероятной силой и яростью.