Сила - Наоми Алдерман

Ева говорит:

– Матерь Святая, покажи, чего ты хочешь от нас. Освяти нас любовью Своей и научи, как нам жить.

И вдруг у всех девочек подгибаются коленки. Словно гигантская рука давит на плечи, толкает под воду, и все с головой ныряют в океан, и восстают, фонтанируя водой с волос, ловя воздух ртом и зная, что Бог коснулась их, что в сей день они родились заново. Все пали на колени в воде. Все почувствовали, как их толкнула вниз рука. Все они на какой-то миг поняли, что сейчас умрут, нечем дышать, а затем, вознесшись над водою, все они возродились.

Они стоят кружком – головы мокрые, лица изумленные. Одна Ева не ныряла – и стоит сухая в воде.

Они почувствовали, что Бог рядом, промеж них, и что Она возрадовалась. А потом птицы воспарили над ними, блаженно взывая к новой заре.

Где-то десять девочек окунулись тем утром в океан и свидетельствовали чудо. Прежде все они не верховодили среди полусотни молодых женщин, что жили с монахинями. Не харизматичные девочки, не самые популярные, не самые веселые, не самые красивые, не самые умные. Эти девочки, если их что и объединяло, больше всех страдали, пережили самые жуткие истории, яснее всех понимали, почему опасны другие люди и они сами. Однако с того утра они переменились.

Ева берет с них клятву хранить молчание о том, что видели, но девочки не могут не делиться. Саванна рассказывает Кайле, а Кайла – Меган, а Меган – Дэниэлле, что Ева говорит с Творцом всего сущего, что Ева получает тайные послания.

Они приходят и просят их научить.

Спрашивают:

– Отчего ты называешь Бога “Она”?

Ева отвечает:

– Бог – не женщина и не мужчина, но женщина и мужчина разом. Однако теперь Она пришла явить нам другую сторону лика Своего – ту, на которую мы так давно закрывали глаза.

Они спрашивают:

– А как же Иисус?

Ева отвечает:

– Иисус – сын. Но сын рожден матерью. Чье величие больше, посудите сами, – Бога или мира?

Они отвечают, поскольку этому уже научились у монахинь:

– Величие Бога больше, ибо Он сотворил мир.

Ева говорит:

– Значит, тот, кто творит, выше того, что сотворено?

Они отвечают:

– Ну, наверно.

Тогда Ева говорит:

– Так чье величие больше – Матери или Сына?

Они притихают, заподозрив, что слова ее кощунственны.

Ева говорит:

– На это и в Писании намекается. Нам ведь говорят, что Бог пришел в мир в человеческом теле. Мы уже научились называть Бога “Отец”. Этому учил Иисус.

Они признают, что так оно и есть.

Ева говорит:

– Ну а я учу новому. Сила нам дарована, дабы мы исправили наше искаженное восприятие. Матерь, а не Сын – посланница Небес. Бога надо называть “Матерь”. Бог-Матерь сошла на землю в теле Марии и отдала сына Своего, дабы мы освободились от греха. Бог всегда обещала, что вернется на землю. И теперь Она вернулась, дабы учить нас.

Они спрашивают:

– Ты кто?

И Ева отвечает:

– А вы сами-то как думаете?

В сердце своем Алли спрашивает: Ну, как я справляюсь?

Голос отвечает: Отлично справляешься.

В сердце своем Алли спрашивает: Такова твоя воля?

Голос отвечает: А ты считаешь, без Божьей воли хоть что-то вышло бы? Это только начало, деточка, уверяю тебя.

В те дни случилась по всей земле великая лихорадка, и голод по истинной правде, и жажда понять, что хотел сказать Господь Всемогущий, наслав на человечество такие перемены. В те дни на Юге многие проповедники объясняли, что это кара за грехи, это Сатана ходит меж нами, это знамение конца времен. Но не такова истинная религия, ибо истинная религия – любовь, а не страх. Сильная мать обнимает дитя – вот любовь, и вот истинная правда. Девочки передают эту весть – одна другой, а та третьей. Бог опять среди нас, и Она говорит с нами и только с нами.

Однажды ранним утром, спустя несколько недель, случаются новые крещения. Весна, близится Пасха, праздник яйца, и плодородия, и распахнутой утробы. Праздник Марии. Выступив из воды, девочки даже не трудятся скрывать, что с ними произошло, да и как тут скроешь? К завтраку все девочки и все монахини в курсе.

Ева сидит под деревом в саду, а девочки приходят с ней поговорить.

Они спрашивают:

– Как нам тебя называть?

А Ева отвечает:

– Я лишь посланница Матери.

Они говорят:

– Но Матерь – она в тебе?

А Ева отвечает:

– Она в каждой из нас.

И все равно с того дня девочки зовут ее “Матерь Ева”.

Вечером меж монахинями монастыря сестер милосердия случается великий спор. Сестра Мария Игнасия – близкая, отмечают прочие, подруга этой Евы – вслух одобряет новую систему верований. Все как раньше, говорит она. Мать, Сын, все то же самое. Мария – Матерь Церкви. Мария – Царица Небесная. Это она молится за нас и ныне, и в час нашей смерти. Не все девочки крещеные. Они забрали себе в голову креститься самостоятельно. Что плохого-то?

Сестра Катерина говорит о мариологических ересях и что надо подождать наставления.

Сестра Вероника воздвигается на ноги посреди комнаты, прямая, как Крест Животворящий.

– Дьявол поселился в доме сем, – говорит она. – Мы пригрели дьявола на груди, дьявол свил гнездо в наших сердцах. Если не вырежем эту язву, мы будем прокляты. – Она повторяет – громче, переводя взгляд с монахини на монахиню: – Прокляты. Если не сожжем их всех, как сожгли девочек в Декейтере и Шривпорте, дьявол заберет нас всех. Дьявол всё пожрет. – Она берет паузу. Оратор она мощный. И после паузы прибавляет: – Я буду молиться об этом сегодня ночью – буду молиться обо всех нас. Девочек запрем в спальнях до рассвета. Их всех надо сжечь.

Девочка, которая подслушивала под окном, приносит эту весть Матери Еве.

И все ждут, что Матерь Ева скажет.

Голос говорит: Они твои с потрохами, девонька.

Матерь Ева говорит: Пускай запирают. Матерь Всемогущая сотворит чудо Свое.

Голос говорит: А до сестры Вероники не доходит, что вы можете открыть окно и слезть по водосточной трубе?

И в сердце своем Алли отвечает: Такова воля Всемогущей, чтоб до сестры Вероники не дошло.

Наутро сестра Вероника так и молится в часовне. В шесть, когда прочие сестры одна за другой подтягиваются на предначинание, сестра Вероника на месте – простерлась пред крестом, раскинула руки, лбом упирается в холодную каменную плиту. Лишь наклонившись и мягко коснувшись ее руки, женщины видят, что кровь у сестры Вероники в лице застыла. Сестра Вероника уже много часов мертва. Сердечный приступ. В любой момент может приключиться с женщиной в ее годах. А когда встает солнце, монахини видят фигуру Христа на кресте. И на теле его, обожженные, будто вырезанные ножом, выгравированы папоротниковые меты силы. И монахини понимают, что сестра Вероника скончалась в тот миг, когда узрела это чудо, а значит, раскаялась во всех своих грехах.