Жена убийцы - Виктор Метос

Ярдли покачала головой, глядя на проезжающие мимо машины.

— Почему ты просто не сказал правду?

— Я знал, что ты откажешься.

— Значит, наши отношения, те будущие дела, которыми мы могли бы заниматься вместе, — ты сжег все это ради этого дела? Только ради того, чтобы Эдди Кэл тебе помог? Да, кстати, он никому не собирается помогать. Он делает это только потому, что это доставляет ему удовольствие. Эдди собирается играть с тобой до тех пор, пока ему не надоест или пока его не казнят, а ты ни на шаг не приблизишься к тому, чтобы узнать, кто убил этих людей.

— Я должен попробовать.

— Почему? Ты не моргнув глазом занимался гораздо более страшными делами.

Они остановились рядом с машиной Ярдли. На боковом зеркале прилипла капелька грязи, и Болдуин рассеянно вытер ее большим пальцем.

— Я говорил с детьми Динов. До этого дела мне уже приходилось сообщать родителям о гибели их детей, но наоборот — никогда. Ни разу. У них были такие глаза, каких я до того еще не видел. Это известие сломало их, сломало непоправимо. Они только начали жизнь — и уже сломлены каким-то подонком, не умеющим держать себя в руках. — Он помолчал. — Однажды то же самое кто-то сообщил мне.

— Я очень сожалею, Кейсон, что тебе пришлось пройти через все это. Честное слово. Но если я в будущем увижу в деле твою фамилию, то заявлю о конфликте интересов и передам его другому прокурору.

— Понимаю.

— Когда ты понял, что это подражатель?

— Я… э… с самого начала. Уже после Динов. Через несколько дней я встретился с Эдди.

— Я хочу уехать домой. — Ярдли достала из сумочки ключи. — Пожалуйста, отойди.

— Будут новые преступления, Джесс. Эдди может нам помочь. Он никому не говорил о том, что сделал и почему, даже своим адвокатам. Мы понятия не имеем, как он выбирал жертв. Что, если у него будут какие-то мысли? Что, если он знает, как этот тип выбирает свои жертвы? Блин, что, если ему известно, кто этот подражатель? Я не хочу увидеть еще одну супружескую пару в залитой кровью постели, зная, что не сделал все возможное, чтобы это предотвратить. Ты хочешь закончить наши отношения — замечательно. Я тебя понял. Но помоги мне в последний раз. Помоги поймать этого мерзавца. Без тебя я не смогу. Только если он облажается, но кто знает, когда это произойдет? На третьей паре, на восьмой, девятой, на двадцатой? Сколько еще человек должно погибнуть, чтобы ты позвонила мне и сказала: «Я была не права, я тебе помогу»? Джесс, просто помоги мне, помоги сейчас. — Болдуин подошел к ней вплотную. — Я больше не хочу сообщать детям о том, что их родителей нет в живых.

Ярдли медленно выдохнула, и когда она заговорила, он понял, что убедил ее. В этом был плюс того, что они так хорошо понимали друг друга.

— Эдди взамен за помощь хочет какую-то сделку. Он не сказал мне, какую именно. Но я уверена, что нам это не понравится.

В последнее время Тэра отказывалась от семейных ужинов, однако в этот вечер Джессика настояла на том, чтобы они поужинали все втроем. Она чувствовала, что это необходимо ей после свидания с Эдди Кэлом. Ей отчаянно хотелось показать своей дочери и себе самой, что у них нормальная семья, тогда как на самом деле этого не было и в помине.

Когда Ярдли вошла в дом, Уэсли, стоявший на кухне, поднял брови, собираясь что-то сказать, предупредить ее, но тут открылась дверь в комнату Тэры, и из нее вышел Кевин. Щуплый паренек, настолько бледный, что кожа у него имела зеленоватый оттенок, он постоянно носил на голове круглую вязаную шапочку, какая бы ни была погода. От него несло марихуаной, и налитые кровью глаза свидетельствовали о том, что он недавно ее курил.

— Привет, мам, — хихикнула Тэра.

Бешенство смело прочь все рациональные мысли.

— В моем доме? — Ярдли шагнула к Кевину. — Ты заявился в мой дом под кайфом и вошел в спальню моей дочери, в то время как меня не было дома?

— Эй, Джессика, остынь. Я просто…

— Убирайся!

— Мама!

— Убирайся, Кевин! Или я вызову полицию, чтобы тебя выдворили отсюда.

Ухмыльнувшись, парень примирительно махнул Тэре и, протиснувшись мимо Ярдли, вышел из дома.

— Мама, ну как ты можешь так меня позорить?

— Больше ты не будешь с ним встречаться, Тэра. Никогда! Ты разрываешь с ним всякие отношения.

— Я не обязана тебе подчиняться!

— Я тебя наказала, а ты нарушила мое требование, пустила его в дом, а он под кайфом… Да, кстати, а как он узнал о том, что можно прийти? У тебя ведь нет телефона.

— Чушь собачья! — Тэра покачала головой.

Шагнув к дочери вплотную, Ярдли посмотрела ей в глаза.

— Больше ты с ним не встречаешься. Это ясно? Иначе следующим моим шагом будет забрать тебя из школы и перевести на домашнее обучение.

— Ну да, как же, — девочка фыркнула. — Когда ты бываешь дома, чтобы мною заниматься?

Эти слова больно резанули Джессику.

— Я не собираюсь с тобой ругаться, Тэра. Больше ты с Кевином не встречаешься. Точка.

Тэра попыталась протиснуться мимо нее, но Ярдли оттолкнула ее назад.

К ним подошел Уэсли.

— Девочки, давайте…

— Не суй свой нос, козел, это не твое дело! — бросила девочка.

— Тэра! — воскликнула Ярдли.

Лицо дочери вспыхнуло от ярости. Бессильной ярости. Ярости ребенка, сознающего, что в конечном счете у него еще нет сил противостоять родителям, и потому стремящегося в бессильной злобе уничтожить как можно больше.

— Я переезжаю жить к Кевину! Его отец разрешил!

— Я добьюсь, что его арестуют за похищение!

— Джесс, не надо… — тихо вмешался Уэсли.

— Ты меня не остановишь!

Оттолкнув Уэсли, Тэра распахнула дверь и выбежала на улицу. Поспешив следом за ней, Ярдли увидела, как ее дочь скрылась в ночи.

— Тэра! Вернись домой! Немедленно!

Она закрыла глаза рукой, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Сзади к ней подошел Уэсли.

— Выпей на балконе бокал вина и постарайся успокоиться. Я ее верну.

— Нет, пойду я!

— Поверь мне, так будет только хуже. Просто постарайся успокоиться.

Джессика проследила взглядом, как Уэсли обулся и вывел из гаража свою машину.

* * *

Уэсли с Тэрой вернулись домой только через час. Все это время Ярдли просидела на балконе, глядя на звезды и потягивая чай со льдом, приправленный изрядной долей джина. Она вспоминала те времена, когда Тэра была маленькой девочкой. Тогда Ярдли думала, что это для нее как для родителя самая трудная пора: дочь совершенно беспомощна и не может без нее обходиться. В конце дня, отработав полную смену, чтобы было на что жить, а затем отсидев на занятиях в юридическом колледже, Ярдли готова была свалиться без сил и больше уже не вставать.