Единственная любовь - Рэчел Линдсей

— Да. Пусть носит свои розовые очки как можно дольше.

— А если мы с Дэнни…

— Если вы с Дэнни… то ее очки спадут сами!

Бет хотела ответить, но на тропинке послышался стук каблуков и появилась Линн Грэнтхем.

— Вот вы где! Вам лучше, мисс Моррисон?

— Да, спасибо. — Бет встала. — Но пожалуйста, зовите меня Бет. Мы такие хорошие друзья, к чему формальности!

Грубо фыркнув, Линн заняла освободившееся в гамаке место, придвигаясь ближе к Дину. Краткий миг триумфа Бет закончился, и, пробормотав пожелания спокойной ночи, она покинула их.

Оказавшись, наконец, в своей комнате, Бет рухнула на кровать и дала волю мыслям о Дэнни. Но, как ни странно, не могла ясно его представить. Даже лицо Синди помнила отчетливее, чем его.

Может, это из-за чувства вины? Хорошо, конечно, верить, будто имеешь право бороться за любимого мужчину, даже если он помолвлен с другой. Но сложно упорствовать в этом убеждении, когда встречаешься лицом к лицу с реальной девушкой из плоти и крови, носящей его кольцо.

Бет уныло начала раздеваться. Во всем виноват Дин. Он заставил ее почувствовать себя неправой, поверить, что ей следует уехать и оставить все как есть. «Но я этого не сделаю, — упрямо подумала Бет. — Останусь до тех пор, пока чувства не успокоятся настолько, чтобы разобраться в них. Только когда пойму, что именно испытываю к Дэнни, решу, стоит за него бороться или нет».

Бет проснулась с рассветом. Она спала урывками. Во сне то и дело мелькали образы Дэнни и Дина, но смысла в снах не было. Она перебирала в памяти события прошлого вечера. Первая встреча с Дэнни за много месяцев, а они едва обменялись десятком слов. Несомненно, он сегодня позвонит, хотя бы для того, чтобы узнать, собирается она говорить что-либо Синди.

Бет нахмурилась. Что заставило Дэнни, который явно имел слабость к смазливым личикам, стремиться к браку с такой девушкой, как Синди? Утверждение Линн о том, что брак нужен Дину, чтобы заполучить самое большое ранчо в штате, казалось неправдоподобным. Это могло заставить его поощрять союз, но никак не вмешиваться напрямую. И вообще, если ему так нужна эта земля, он мог сам жениться на ее хозяйке.

Тогда почему с ней обручен Дэнни? Проявилась ли в этом его потребность в безопасности? Если да, то понятно его бегство из Нью-Йорка.

Стараясь забыть о нем, Бет заняла себя, помогая приготовить корзины к пикникам. В этот день с ранчо отправлялись целых три конных экспедиции.

— Почему бы тебе не отправиться с кем-то из них? — предложила миссис Мэйс.

— Вы задели больное место! — усмехнулась Бет. — Пожалуй, я лучше поброжу здесь, а попозже искупаюсь.

— Не хочешь съездить в Финикс после обеда? Я планировала сама там кое-что купить, но если бы ты съездила вместо меня…

Бет подавила желание сказать «нет». Ведь тогда невозможно постоянно находиться вблизи телефона на случай, если позвонит Дэнни.

— С удовольствием, — поспешно ответила девушка.

— Тогда отдохни остаток утра. Остались только цветы. Ими можно заняться позже.

Послушавшись, Бет переоделась в бикини и пошла посидеть у бассейна.

Медленно тянулись часы. Она была слишком далеко, чтобы услышать звонок телефона, но каждый раз с волнением следила за мальчиками-мексиканцами, выходившими из здания. Но они все время подходили к другим, и постепенно она оставила это занятие.

Убаюканная тишиной и жарой, Бет заснула, испуганно встрепенувшись, когда близко захрустел гравий. Кто-то загородил солнце, и, хотя спросонок она еще плохо видела, знала, что это Дэнни.

— Вот ты где, — пробормотал он и уселся рядом. — Я пытаюсь попасть сюда с девяти утра, но Дин постоянно находил мне занятия.

— Тебе нет нужды извиняться, — холодно отозвалась Бет. — Я тебя не ждала.

Казалось, он пришел в замешательство.

— Наверное, ты считаешь, что я вел себя как свинья? Согласен. И я не могу этого объяснить.

— Я уверена, ты вполне на это способен!

— Не знал, что ты можешь быть жестокой.

— А я вообще никогда тебя не знала, — парировала она. — Мужчины, в которого я влюбилась в Нью-Йорке, на самом деле не существует!

Он опустил голову. Сгорбленная спина придавала ему непривычно жалкий вид.

— У тебя есть все причины меня ненавидеть. Но все равно ты не сможешь ненавидеть меня сильнее, чем я ненавижу себя сам! Я люблю тебя, и…

— Не надо продолжать эту ложь!

— Это правда! Если бы я не любил, то не чувствовал бы себя таким виноватым. Поэтому и сбежал. — Он посмотрел на нее с мукой в глазах. — Когда я увидел тебя вчера вечером, то понял, что был безумцем, считая, что смогу тебя забыть. Я люблю тебя, Бет. Я не могу жить без тебя!

Она всей душой жаждала услышать эти слова, но они не доставили ей удовольствия. Однажды разрушенную веру непросто восстановить парой прочувствованных фраз.

— Разве тебе нечего сказать? — Он схватил ее за руку и приложил к своей груди, чтобы она могла ощутить, как бьется его сердце. — Ты сможешь простить меня? Мы можем начать все сначала?

— Как ты можешь задавать такие вопросы? — Девушка высвободила руку и вскочила.

Он тоже быстрым движением поднялся и повел ее в сторону от бассейна.

— Я собираюсь сказать Синди правду. Я не могу сохранять помолвку, которая для меня ничего не значит!

— Так почему же ты ничего ей не сказал, когда приехал из Нью-Йорка?

— Потому что я… — Дэнни замолчал, и Бет, неплохо зная его, поняла, что он подыскивает ответ, который бы не обидел ее.

— Скажи мне правду, Дэнни. Я устала от лжи.

— Я думал, что смогу забыть тебя, — пробормотал юноша, — но не смог. Как бы ни старался, все равно не могу не думать о тебе.

— Почему хотя бы не написал мне?

— А это принесло бы пользу? Пока я не свободен, я не имею права общаться с тобой.

— У тебя нет его и сейчас, — вспыхнула Бет.

— Я знаю. Но я должен убедиться, что все еще нужен тебе.

От этих слов ее замутило. Бет шагнула назад. Нет, ей не нужно было расстояние, чтобы лучше разглядеть этого красавчика, — он и так весь как на ладони.

— Почему ты так на меня смотришь? — жалобно спросил Дэнни. — Я люблю тебя, Бет. Я знаю, ты ненавидишь меня за то, что я сделал… но не заставляй меня расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь!

Бет все еще не могла произнести ни слова. Она знала, что следует презирать его. «Может, я и презираю, — подумала девушка, — но каким-то образом это не влияет ни на любовь к нему, ни на желание оказаться в его объятиях».

— Все это так неправильно, — прошептала Бет. — Мы не имеем права… мы не должны.