Гори ясным пламенем - Ника Амур

— Стоп, — перебила ее Ирка. — Ты что-то сказала про завещание?

— Это не наш случай, — отмахнулась Вероника. — Борис как пришел ко мне с одной-единственной сумкой, так и ушел с ней. У него даже приличного костюма не было. Что ему завещать?

— А вот завтра и узнаем, — заявила подруга. — Я тебя с работы пораньше отпущу, пойдешь к нотариусу. Только потом обязательно мне позвони и все в подробностях расскажи.

* * *

Зеркальные двери лифта практически закрылись, но в последнюю секунду в кабину протиснулась Ирка, на ходу наматывая газовый шарфик поверх ожерелья из янтаря. На обоих запястьях Ирки позвякивало около десятка разноцветных браслетов, пальцы были увешены кольцами. Издали она походили на елку, наряженную людьми с абсолютно разными вкусами.

— Фух, еле успела. Что это у тебя? — Ира кивнула на стопку бумаг, которые Вероника прижимала к себе.

— Задание на дом, — мрачно отвела она.

Ирка понимающе покачала головой. Их общий начальник славился умением усложнять жизнь сотрудникам.

— Ты была у нотариуса? — поинтересовалась Ира.

Вероника кивнула. Рабочий день выдался напряженным. Не было времени обсудить ситуацию с письмом.

— И что он сказал? — Ирка буквально впилась в нее взглядом. — Ну, не томи.

— Сказал, что мне надо в понедельник съездить в одно место.

— Зачем?

— Там будет оглашено завещание Бориса.

— А сразу он тебе его огласить не мог? — возмутилась Ирка.

— Это не по правилам. При оглашении должны присутствовать все наследники.

— Все это кто? Я думала, у него никого не было. Или он женился и наплодил кучу маленьких Борисиков?

— Вряд ли. Нотариус упомянул только маму, с которой он жил.

— Как это мило, — по Иркиному лицу нетрудно было догадаться, как она на самом деле относится к проживанию взрослого мужчины с мамой. — Значит, у тебя не так уж много конкурентов.

— Ты о чем? — не поняла Вероника.

— О наследстве. О чем же еще?

— Не поеду я ни за каким наследством. Тем более это пригород. У меня дел полно, — она похлопала по бумагам. — Понедельник не за горами.

— У тебя отгул, — мигом отреагировала Ирка.

— С чего вдруг?

— С того что я так сказала. Чтобы в понедельник духу твоего на работе не было. Увижу, выгоню с позором.

Лифт остановился, двери открылись. Прежде чем выйти, Ира выхватила из рук растерянной Вероники документы, заявив на прощание:

— С этим я сама разберусь.

У Вероники не было шанса возразить: лифт двинулся в путь к минус первому этажу. Она встретилась взором с собственным отражением в зеркальных дверях и вздохнула. Вид у нее был усталый. Последний месяц работала на износ. Под глазами залегли круги, каштановые волосы потускнели. Всему виной весенний авитаминоз и нехватка сна. Она дала себе слово в ближайшее время зайти в аптеку, купить витамины. Но в целом Вероника была довольна своей внешностью. Не серая мышка, но и не сногсшибательная красавица. Всего в меру.

Вероника поправила очки в тонкой оправе. Со зрением у нее всегда была беда. Без очков из дома не выйти. Митя говорит: она в них похожа на их классную руководительницу. Училка, одним словом.

Она вышла из лифта на подземную парковку. Направилась к машине – старенькому «Рено» красного цвета. Досталось же ей такое счастье! Нет, автомобиль хороший. Несмотря на возраст, он еще ездит, и это само по себе чудо. И приобрела она его практически даром. Одна беда – цвет. Вероника не любила привлекать к себе лишнее внимание, а красный не назовешь неброским.

С работы она поехала прямиком за сыном в школу. Забирая Митю с продленки, она выслушала возмущенную учительницу. Третье опоздание за неделю! Вероника извинялась, уверяла, что это не повторится, хотя в глубине души знала: ничего не изменится. Сына совершенно не с кем оставить. Не одному же ему дома сидеть. Для этого он слишком мал.

По дороге они зашли в «Баскин Роббинс», поесть мороженого. Митя обожал вафельные рожки. Они присели за узкий столик друг напротив друга. Вероника с улыбкой следила за тем, как сын жадно поедает мороженое. Темные кудри мальчика разметались в беспорядке. Сколько она ни старалась, не могла справиться с непослушными волосами. Только они и достались Митьке в наследство от папы.

— Посмотри, ты весь чумазый, — она взяла салфетку и вытерла ему щеки.

— В среду я видел странного дядю.

— А почему говоришь об этом только сейчас?

— Я сказал Ларисе Викторовне, а она велела сказать тебе. Купи ей в следующий раз коробку конфет, — переключился он на другую тему.

Вероника нахмурилась, вспоминая, кто такая Лариса Викторовна. Митя пояснил:

— Она продленку ведет.

Совсем заработалась. Даже имя учительницы запомнить не в состоянии. Прав Митька: надо ей конфеты подарить. Она потрепала сына по голове. Умен не по годам.

— Обязательно куплю, — пообещала Вероника. — Расскажи лучше, что это был за дядя? Он с тобой говорил?

— Не-а, — Митя облизнул липкие пальцы. — Просто стоял и смотрел. Грустный такой. Жалко его.

— Ты его только одни раз видел?

— Ага, больше он не приходил.

— Будем надеяться, что и не придет.

Дома Вероника заварила зеленый чай с добавками из лепестков роз. Уселась с кружкой за стол и достала письмо нотариуса. За последние сутки она перечитала его раз двадцать. При желании она могла пересказать содержимое письма наизусть.

Вероника осторожно сложила письмо по линии сгиба. Борис умер. Она знала его молодым, полным сил и энергии. Он не был идеальным спутником жизни. Бросил ее с ребенком, так и не объяснив причин, но она никогда не желала ему зла.

Новость о его смерти ее расстроила, а известие о завещании – взволновало. Неужели Борис вспомнил о сыне и решил исполнить свой отцовский долг хотя бы так?

Может, Ира права и надо поехать на оглашение завещания…

За окном автомобиля мелькали деревья. По большей части березы. Иногда попадались сосны: длинные чешуйчатые стволы лишь сверху прикрытые куцей зеленью. Дорога вилась, как локон красавицы. Вероника сбросила скорость, посмотрела в зеркало заднего вида на спящего сына. Они рано встали, пусть досыпает.

Чем дальше они отъезжали от столицы, тем меньше попадалось встречных машин, но трасса не выглядела запущенной. Вероника морально подготовилась к колдобинам и рытвинам, а вместо этого ехала по тщательно заасфальтированной трассе. Ни единой ямы. Словно она держит путь ни в богом забытый городок на окраине области, а в престижный коттеджный поселок.

Совершая очередной поворот, она подумала о Борисе. Нотариус рассказал, как он умер. До сих пор не укладывалось в голове: отец ее ребенка покончил с собой.