Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Ярость Антея - Роман Глушков

Ярость Антея - Роман Глушков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 109
Перейти на страницу:

Не ожидавший столь жуткой встречи, я отскакиваю, но тем не менее успеваю увидеть все, что творится за спиной психа, который буравит меня немигающим и – что поразительно – абсолютно невозмутимым взором. Остальные шестеро новичков как раз добивают остатки противника, швыряя его на пол и колошматя о стены. В сравнении с бузотерами коменданты и медперсонал двигаются словно сомнамбулы и больше мешают друг другу, нежели подавляют бунт. Силы деморализованных солдат и медбратьев тают на глазах, а кое-кто из них так и вовсе повернулся спиной к врагу и ломится сейчас в запертые ворота, что ограждают «зоопарк» от общего стационара. Но охрана по ту сторону ворот и не думает открывать их, очевидно, стремясь не допустить, чтобы беспорядки выплеснулись за пределы изолятора. А тем более беспорядки, перешедшие в кровавую баню.

Однако какую бы отличную боевую подготовку ни прошли безумцы, каждый из которых одним махом семерых убивахом, сомнительно, что их обучили выдерживать удары шокера, к тому же множественные. Коменданты и медбратья жалят противника электрическими дубинками и стреляют по нему из шоковых пистолетов, а тому хоть бы хны. Я на месте этих буянов отрубился бы после первого же полученного электроразряда. Они претерпели их не меньше дюжины на брата, но впечатление такое, будто электричество не вредит, а, наоборот, лишь придает им силы. Как говорится, невероятно, но факт.

И второе престранное обстоятельство, которое, кроме неистребимости «великолепной семерки», привлекает мое внимание: бузотеры не издают криков. Психопаты сворачивают противникам шеи, ломают конечности, расшибают головы жертв о стены и при этом остаются совершенно невозмутимыми. Лица орудующих голыми руками убийц напоминают гипсовые маски, сохраняющие бесстрастность, даже когда электрошокеры жалят безумцев в щеки или лбы. Единственное, что отличает их от ходячих мертвецов, это глаза. Пронзительные немигающие взгляды вояк светятся жизнью, и пялящийся на меня через стекло громила явно отдает себе отчет в своих действиях. Полные психи, которые глядят на мир осмысленно и хладнокровно, – ну чем не парадокс? И это пугает еще больше, чем впади они в слепую ярость, как любой другой вступивший в смертельный бой человек.

– Господи боже мой! – восклицаю я при виде разразившейся в «зоопарке» вакханалии. – Да что за бедлам, мать его, здесь творится?

– Дерьмо творится, брат, – отзывается Скептик. – Будь мы на свободе, я бы настоятельно советовал тебе рвать когти. Но раз уж по твоей милости мы сидим тут, значит, готовься помахать кулаками. Сдается мне, твоя рожа сильно не нравится этому ублюдку. По-моему, ему без разницы, кому оторвать голову, – главное, было бы что отрывать.

Хоть Скептик глядит на мир моими глазами, он способен сохранять присутствие духа в любой, даже откровенно проигрышной ситуации. Чего нельзя сказать обо мне. В какую бы переделку мы с братцем ни попали, получать синяки, шишки и прочие травмы – исключительно моя прерогатива. Или, если угодно, оборотная сторона того факта, что тело Тихона Рокотова принадлежит все-таки мне – Тихону Рокотову, а не моему брату-близнецу. Который умер во младенчестве, но удивительным образом воскрес в образе ментального паразита, живущего у меня в голове с тех самых пор, как я себя помню. Разумный мыслящий паразит, обладающий, ко всему прочему, прескверным характером и непоколебимой уверенностью в том, что из нас двоих именно он, а не я, достоин владеть нашим телом. Не самый приятный близкий родственничек, но куда деваться? От родных братьев не отрекаются, а от таких, которые вдобавок повязаны с вами общим разумом, нельзя отречься в принципе. Да и привык я к Скептику за сорок лет нашего с ним ментального симбиоза.

Жаль только, не сумел доказать миру, что в моем случае раздвоение личности – не болезнь, а доброкачественная и во многом полезная аномалия. И чем сильнее я тщился кого-либо в этом убедить, тем больше укреплял свою репутацию сумасшедшего. Трагедия всей моей жизни: постоянно доказывать окружающим, что я не псих, и в лучшем случае получать в ответ лишь наигранное согласие с этим. То же согласие, с каким психиатры, дабы не нервировать пациента, доверительно признаются ему, что он – действительно Наполеон. Пройдет курс лечения – сам поймет, что не прав, а не поймет, так что с того? Значит, останется Наполеоном до конца своих дней. Правда, лишь в собственных больных фантазиях и тесном мирке клиники для душевнобольных…

Впрочем, речь сейчас не о моем прошлом, а о настоящем, которое имеет все шансы напрочь лишить меня будущего. Скептик вновь не ошибся. Моя рожа и впрямь не приглянулась стоящему за дверью громиле, хотя, казалось бы, я не представляю для него никакой угрозы. Продолжая пялиться на меня сквозь замызганное окошко, вояка резко, почти без замаха, лупит по нему кулаком. Запертая дверь содрогается, а на стекле возникают новые трещины. Я, конечно, готов к чему-то подобному, но все равно испуганно шарахаюсь назад. А псих решает не останавливаться на достигнутом и берется долбить по стеклу кулаками, как заведенный. С каждым его ударом паутина трещин на окне разрастается все больше, а само оно начинает понемногу деформироваться и выходить из пазов.

Если невосприимчивость вояк к электричеству и их лютая жестокость еще могут иметь разумное объяснение, то вышибание армированного стекла голыми руками уже не лезет ни в какие ворота. Сколь ни являются твердолобыми бойцы «Громового Кулака», вряд ли их собственные кулаки обладают крепостью пушечного ядра. Рвущийся ко мне в палату громила должен переломать себе руки после первых же ударов. Но он наносит их не меньше двух дюжин, пока, наконец, окно не поддается и не выпадает из проема к моим ногам, поджилки на которых начинают дрожать, едва я понимаю, что вандал на этом явно не остановится.

Он достиг своей цели вообще без потерь – так, по крайней мере, кажется со стороны. Его кулаки размазали и стерли со стекла кровь убиенного медбрата, но не оставили взамен ни капли своей. Как такое возможно, уму непостижимо. Не веря своим глазам, я тупо таращусь на выбитое стекло (будучи армированным, оно не разлетелось на осколки, а выпало из проема целиком), но мигом прихожу в себя, получив предупреждение от бдительного братца.

– Назад, рохля! – Умей Скептик говорить моими устами, он выкрикнул бы этот приказ что есть мочи. Как адекватно назвать наше с братцем мысленное общение, я затрудняюсь сказать. Поэтому для пущего удобства буду описывать его в виде обычного разговора. Тем более, что Скептик отнюдь не чужд эмоциям и способен выражать их не менее бурно, чем любой другой полноценный человек.

Толком не осознав, что случилось, я отскакиваю еще дальше, и не напрасно. Я спотыкаюсь, грохаюсь навзничь и зарабатываю совершенно незаслуженный электроудар, однако при этом успеваю заметить, как там, где мгновение назад маячила моя голова, смыкается цепкая пятерня психа. Сунув руку в окно, он собирается схватить меня за горло, но благодаря окрику Скептика я ухитряюсь не оставить свой кадык в пальцах врага.

– Идиот! – в сердцах восклицает братец. Упрек, разумеется, адресован мне, а не убийце, который, один черт, его бы не услышал. – А ну быстро соберись и думай, что делать! Не знаю, как ты, а я не хочу сегодня подыхать!

В этом плане наши со Скептиком желания полностью совпадают. Вскочив на ноги (пол при этом продолжает стегать мне пятки электричеством), я суматошно оглядываюсь, даже зная, что все мои поиски окажутся тщетными. Гораздо разумнее искать в темной комнате отсутствующую там черную кошку, нежели оружие в палате для буйнопомешанных. Или, на худой конец, то, что может сойти за оружие. Намертво приделанные к полу матрац, столик и стул – последние являют собой два разновеликих пробковых куба со сглаженными углами, – вот и вся скромная меблировка моего бокса. Плюс примитивный санузел в углу и умывальник с сушилкой для рук в узкой – едва пролезают руки, – стенной нише. По меркам «зоопарка» я живу прямо-таки в номере супер-люкс. Но это благодаря тому, что из всего здешнего контингента я – самый спокойный и не склонен к суициду.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 109
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?