Больше чем любовь - Дениз Робинс

— От одной из служанок, полагаю, — спокойно сказала молодая женщина, и на ее лице снова появилась насмешливая улыбка. — Вероятно, она не располагала точными сведениями, но так хотелось получить пару фунтов. А? Я права?

— Послушайте же, вы… — снова заговорил репортер, едва сдерживая новый приступ ярости.

Но женщина слегка приподняла свою маленькую муфту, заставляя его замолчать на полуслове.

— Не стоит так волноваться, любезнейший, собственно говоря, все это не имеет такого уж большого значение. Так уж сложилось, что я знала мистера Коррингтон-Эша немного лучше, чем служанка миссис Коррингтон-Эш. И мне бы очень хотелось, читая за чашечкой кофе ваш репортаж, обнаружить в нем факты, соответствующие действительности. Я невольно подслушала ваш разговор и вмешалась для того, чтобы слегка вас поправить. Мисс Роберта Эш получает образование в Бронзон-Касл, одной из лучших школ в Йоркшире, недалеко от Хартсхеда. Девочка отправилась туда потому, что директор этого учебного заведения, мисс Холт, приходится двоюродной сестрой мистеру Коррингтон-Эшу.

Губы репортера беспомощно зашевелились.

— Но… как можно быть уверенным в том… в том… что вы правы?

Красные губы вновь улыбнулись.

— Не сомневайтесь, вы не ошибетесь.

Двери церкви закрылись. Служба закончилась. Тусклое зимнее солнце нырнуло за серое облако, оставив на небе лишь лимонно-зеленоватый шлейф. Хищные стальные тучи уже через минуту-другую готовы были поглотить и его, окутав холодный и неприветливый Лондон бесцветной снежной круговертью. Тот Лондон, который так любил Ричард и который он не увидит больше никогда.

Машина бесшумно тронулась с места, унося вниз по Найтсбридж молодую вдову, ее мать и графа. Процессия направлялась в роскошную квартиру на Парк-Лейн, в которой Коррингтон-Эши жили последние четыре года.

Марион все еще не могла поверить в реальность происходящего. Она не видела своего мужа три недели. Он был в Нью-Йорке на конференции с американской ветвью компании. Ричард прислал телеграмму, в которой сообщал, что вернется в ближайшую субботу. Он намеревался возвратиться именно в этот день, так как хотел увидеться с Робертой до ее отъезда в школу.

Дочь назвали Робертой в честь старого Роберта Уэйлинга. В возрасте пятидесяти трех лет лорд Уэйлинг без памяти влюбился в мать Марион, и позднее, когда Марион родила Роберту, он перенес излишки этой самой любви на хорошенькую малышку, окружив ее заботой и вниманием. Ни один из его собственных сыновей не удостоился столь глубокой и нежной привязанности, которая в очень скором времени была подтверждена действием — основную часть денег он оставлял внучке.

Марион осталась довольна. Как и мать, она придавала слишком большое значение материальной стороне жизни. Ричард был далеко не бедный человек, а ее дочь являлась наследницей огромного состояния.

Стоя в задумчивости посередине комнаты, Марион не заметила, как вошла мать и участливо посмотрела на нее.

— Дорогая, — проговорила низким, хрипловатым голосом пожилая женщина, театральным жестом вынимая изо рта длинную сигарету, — Ричард покинул нас… Это очень прискорбно, но все, что можно было для него сделать, мы сделали. Единственное, что нам остается теперь, — как можно быстрее забыть наше горе. Жизнь продолжается, дорогая.

Марион, несмотря ни на что, была глубоко привязана к своей матери, любила на земле только одного человека — себя саму, и похороны Ричарда еще раз доказали это. Роберта же была истинной дочерью своего отца, а упрямство и полное отсутствие каких-либо амбиций были плоть от плоти чертами Ричарда. Это до невероятности раздражало Марион, так как дочь проявляла полнейшее равнодушие даже к одежде и светским раутам.

Ричард и Роберта без слов понимали друг друга и отлично ладили. Именно это взаимопонимание раздражало Марион и настраивало ее против них обоих. Но сейчас дочь выйдет из-под влияния отца. Пришел ее час, думала Марион. Она научит Роберту тому, что сама считает в жизни самым важным.

Сразу после смерти мужа Марион получила письмо от дочери, вспоминая о котором она все время хмурилась. Она никому не показала этого письма.

«Дорогая мамочка, я постараюсь не слишком много плакать, хотя мое сердце разбито. Одна мысль теперь поддерживает меня — папочка на самом деле не умер. Он ведь всегда говорил, что смерти не существует. Просто закончилась его жизнь на земле, и опустился занавес. Сыгран один акт, и сейчас ему предстоит сыграть вторую часть. Однажды я присоединюсь к нему, где бы он ни был, и мы вместе будем очень счастливы. Я теперь чувствую его присутствие рядом с собой. Когда в Милане я слушала Тосканини, то знала — он со мной. Он рядом. Он говорил мне, что не нужно быть такой несчастной, потому что он счастлив. Иногда мне кажется, что он больше не хотел жить. Он никогда не был счастлив, за исключением тех минут, когда слушал музыку или читал. Да, мамочка, это так?»

Письмо имело продолжение, но именно этот отрывок заставлял Марион чувствовать себя как-то неуютно каждый раз, когда она читала его. Рядом с ней Ричард был всегда настолько несчастен, что не хотел жить. Подумать только!

В последнее время он занимал пост директора компании «Бергман, Коррингтон-Эш и К°» — одной из крупнейших в стране, основанной дедом Ричарда, старым Коррингтон-Эшем, восемьдесят лет назад. Другие совладельцы уже тихо и мирно отошли в мир иной. И какое будущее ожидало в дальнейшем фирму, можно было только гадать. Из Коррингтон-Эшей в живых оставался лишь только старший брат Ричарда, Питер. Но он был «спящим партнером». Он никогда не участвовал в бизнесе. Его характер и склонности шли вразрез с семейными традициями. Марион с презрением называла его эстетствующим типом и считала невероятным занудой. Скучнейший книжный червь, то и дело восстанавливающий свое расшатанное здоровье у южных берегов Франции или в Швейцарии.

Леди Уэйлинг с достоинством понесла свое грузное тело в противоположную сторону, где на диване сидел невысокий мужчина с мягкими чертами лица и серебряными висками.

— Бедный Питер, должно быть, это ужасный день для тебя, — с придыханием произнесла женщина.

Брат Ричарда холодно посмотрел на обрюзгшее лицо старой клоунессы и спокойно ответил:

— Да, для меня это трагедия, леди Уэйлинг. Ричард был особенным человеком, не таким, как все. Надо признаться, мне его будет сильно не хватать.

— Разумеется, разумеется, — согласилась Виолетта Уэйлинг, натягивая на свое лицо скорбную маску. — Именно поэтому вы и здесь. Ведь вы с Ричардом так похожи.

— Я бы не стал утверждать этого, миссис Уэйлинг, но трудно отрицать и тот факт, что у нас действительно с ним было много общего, — так же холодно ответил Питер Коррингтон-Эш.

Услышав последнее замечание, Марион обернулась и посмотрела на Питера. На самом деле ее муж и его брат даже внешне имели сильное сходство. Одного роста, изящное и пропорциональное телосложение, тонкие кости. Только нос у Питера несколько крупнее. А так — один и тот же мягкий глубокий взгляд карих глаз, чувственный, красиво очерченный рот. И все же у Ричарда были темные волосы, без признаков седины. И какой-то живой, мальчишеский взгляд, несмотря на его сорок лет.