Убийство в опере - Глэйдис Митчелл

На следующий день, проверяя контрольные по арифметике, она то и дело отвлекалась на мысли о предстоящем отпуске, до которого оставалось совсем немного. Почти все скопленные деньги она отдала на постановку «Микадо». Что это на нее нашло, она теперь уже и понять не могла, но идти к директору и говорить, что передумала, об этом и помыслить было невозможно.

Надо найти, где дешево, твердила она себе. Туда и поехать. Вот именно, где дешево.

Так прошел день, и только вечером, лежа в постели, устремив неподвижный взгляд на закрывающую окно штору, она придумала, куда поехать. У нее все же была родственница, единственная, она жила в курортном городке у моря в Южной Англии, небольшом, но довольно известном. Назывался он Богнор-Реджис. И не просто жила, а держала там небольшую гостиницу с полным содержанием постояльцев. Короче говоря, пансион. Келма там бывала, правда, очень давно, но помнила, что городок милый, пляж с чистым песком, променад, на котором очень приятно прогуляться. Кстати, оттуда автобусы ходят куда угодно. Можно съездить на экскурсию, а потом осенью в школе рассказать, если кто-нибудь спросит, что она побывала на родине Шейлы Кей-Смит[1], или Джозефа Беллока[2], или в месте, где разворачивалось действие сказки Киплинга «Пак из Страны Холмов». Совсем неплохо.

Когда мисс Феррис наконец заснула, ей приснилось, что она взбирается по крутому склону на верх холма и оттуда любуется видом Богнор-Реджиса, а учительница физкультуры подкрадывается сзади и толкает ее вниз. Падая, мисс Феррис проснулась и потом не сразу смогла заснуть.

Вечером следующего дня она написала тете письмо, приложив к нему конверт с маркой и обратным адресом. Потянулись дни, пока наконец не начались длинные летние каникулы. Прошло почти девять недель, а ответа все не было. Так что мисс Феррис пришлось оставаться там, где она жила. На съемной квартире. Это было так странно: находиться в городе — кстати, назывался он Хиллмастон — и не ходить в школу.

Последним днем учебного года была среда. В четверг утром мисс Феррис позавтракала, теперь уже гораздо позднее, в девять тридцать, она могла себе это позволить, а затем пошла в библиотеку поменять прочитанную книгу на новую. Она посидела в парке, почитала до ленча, после которого собиралась сесть в автобус и провести вторую половину дня в лесу. Однако помешал дождь. Пришлось остаться дома, благо книга попалась интересная. В четыре ее позвали к чаю, а в четверть пятого она решила сводить малолетнюю дочку квартирной хозяйки в кино. Вернулись они в восемь пятнадцать. Вскоре появился почтальон с вечерней корреспонденцией, но ей писем не было. В десять мисс Феррис отправилась в постель.

Следующий день выдался солнечный и жаркий. Мисс Феррис попросила хозяйку сделать сандвичи и поехала с девочкой на автобусе в лес. Перед этим она сменила в библиотеке книгу и купила ребенку две детские книжечки и мяч. Они прекрасно провели время. Хозяйка, которой очень нравилась постоялица, и, конечно, благодарная за внимание к своему ребенку, приготовила вкусный ужин, которым они втроем и насладились. В половине десятого мисс Феррис отправилась в постель, так и не получив известия от тети. Зато перед тем, как заснуть, дочитала книгу до конца.

III

— Собралась дешево провести отпуск, — произнесла мисс Линкаллоу, тетя мисс Феррис, показывая письмо своей компаньонке мисс Сули. — Ишь чего надумала. Пошастала за границей, потратила все деньги, а теперь, значит, сюда? Думает, если родственница, то можно. — Она помолчала. — Ладно, поселю ее в восьмом номере, скидку дам десять процентов, если будет жить полные шесть недель. На большее пусть не рассчитывает.

— Так она согласится, я в этом уверена, — заметила пухленькая и сентиментальная мисс Сули.

— И вот еще что, — строго проговорила хозяйка. — Поставьте в третий номер детскую кроватку, как они просят, но придется доплачивать полгинеи в неделю. Так им и скажите.

— А что с этой горничной, Сьюзи Козенс? — спросила мисс Сули.

— Эта лондонская девица, которая заигрывает с джентльменами? — фыркнула мисс Линкаллоу. — Ее я уволю.

— Вообще-то мистер Хелм сам ее поощрял, — заметила мисс Сули и тут же спохватилась: — Утром я застала Сьюзи в его комнате, она рылась в его вещах.

— Надо же, какая любопытная, — возмутилась хозяйка пансиона. — Теперь пусть пороется в своих вещах и убирается отсюда. Может, она воровка, откуда мы знаем? Пришла сюда без рекомендаций, никогда прежде в пансионах не служила. Я взяла эту Сьюзи, потому что пожалела ее мать. Они ведь местные, из Богнора. Но все равно пусть уходит, шарить в чужих вещах я здесь никому не позволю. Заплатите ей жалованье и отправьте прочь.

— А рекомендацию напишете?

— Напишу, когда буду писать письмо племяннице. «Честная и трудолюбивая» — этого достаточно. А почему отсюда ушла, пусть сама придумает. — Она на секунду замолкла, собираясь с мыслями. — Вы выяснили, намерен ли постоялец из четвертого номера оставаться еще на неделю? Потому что сейчас номера нарасхват. Вообще-то он приезжает к нам каждый год. Так что спросите аккуратно, чтобы не обиделся.

На следующее утро мисс Феррис получила письмо от тети. Та радушно приглашала ее провести отпуск. Заверяла, что у нее будет прекрасный номер с полным обслуживанием на шесть недель. Плата была даже меньше, чем рассчитывала мисс Феррис. Она тут же взялась изучать расписание поездов, а затем отправила телеграмму, извещая, что приедет в понедельник во второй половине дня.

Воскресенье прошло без событий, они и не предвиделись. Мисс Феррис три раза побывала в церкви, включая утреннюю службу, немного прогулялась между ленчем и чаем, в половине десятого легла спать. Ничего особенного она от поездки к морю не ожидала, но теплый тон тетиного письма ее порадовал.

На вокзал она приехала на такси за пятнадцать минут до отправления поезда и в пансион мисс Линкаллоу прибыла как раз ко времени чая. Тетя приняла ее душевно, проводила в номер. Он находился в задней части дома, так что окна на море не выходили. Но это значения не имело, поскольку пансион хотя и располагался на улице, которая шла параллельно набережной, но его отделял от нее первый ряд более импозантных отелей и пансионов.

Тетя болтала без умолку. Она, как и большинство хозяек пансионов на приморских курортах, была словоохотлива. Убедившись, что племянница в восторге от номера, она оставила ее разбирать вещи.

Мисс Феррис закончила с вещами, ознакомилась с расписанием приема пищи и правилами пользования ванной комнатой, после чего написала открытку своей квартирной хозяйке в Хиллмастоне, сообщив о благополучном прибытии, и отправилась пить чай.

После чая она пошла прогуляться по набережной и неожиданно встретила ученика своей школы, старшеклассника Харствуда. Он приподнял шляпу-канотье, приветствуя ее. Она нервозно улыбнулась ему в ответ. Шляпа ее удивила. Молодые люди обычно ходили летом без головных уборов. Мисс Феррис не могла знать, что отец Харствуда, человек довольно странный, полагал, что соломенная шляпа предохраняет мозги от вредных воздействий.