Эпоха Рамсесов. Быт, религия, культура - Пьер Монте

В период Нового царства сюжеты росписей в гробницах можно разделить на три категории. Прежде всего это сцены из гробниц Раннего царства, но приспособленные под современность, поскольку за тысячу лет многое изменилось. Затем исторические сцены. Например, визирь Рехмира, верховный жрец Амона Менхеперра и наместник Куша (современный Судан) царевич Хеви участвовали в великих исторических событиях. Они представляли фараону иноземных посланников с Крита, из Сирии, Нубии, которые выражали желание «быть на воде царя» (т. е. считаться его подданными) или «даровать дыхание жизни» (помиловать). Эти сановники собирали налоги, творили суд, наблюдали за работами, обучали новобранцев. Раньше в гробнице высекали рассказ о жизни усопшего, теперь же все его деяния изображались в сценах. И наконец, многочисленные изображения посвящаются почитанию богов. Намного больше места отводится погребальной церемонии. Мы видим все этапы: изготовление огромного количества погребальной мебели, торжественное шествие, переправу через Нил, внос саркофага в гробницу, горестные позы плакальщиц, последние прощания.

Храмы тоже являются огромными каменными книгами, в которых любой кусочек свободного пространства был использован художниками и скульпторами. Архитравы, колонны, их основания, пилоны, не говоря уже о стенах внутри и снаружи, – все покрыто изображениями и иероглифами. В наиболее сохранившихся храмах Нового царства изображения и тексты относятся только к культу. Если храм и считался домом бога, он одновременно был и памятником во славу фараона. Фараон – сын бога. Все, что он делал, делалось по воле бога и зачастую с его помощью. Напомнить о деяниях царствовавшего фараона – значит еще раз восславить богов. Поэтому сцены из жизни фараона чередуются в гробницах с религиозными сценами. Прежде всего художники старались напомнить о том, что сделал фараон для украшения храма, и о его богоугодных деяниях, таких, как экспедиция в страну благовоний, войны с Сирией, Ливией и Нубией, откуда царские войска возвратились с богатой добычей и множеством пленников, ставших рабами храма. Царская охота и торжественные выходы живого бога, окруженного восторженными толпами, завершают эти сцены, интересные вдвойне благодаря объяснительным текстам, передающим речи, приказы и песнопения.

Поэтому попытка описать быт древнего египтянина вполне реальна, хотя, разумеется, определенные его аспекты останутся скрыты от нас. Древние памятники сохранили нам рельефы и настенные росписи, статуи и стелы, саркофаги и культовые предметы, что уже немало. Но мы находим там же и другие свидетельства. Разумеется, мы бы предпочли вместо погребальной мебели Тутанхамона или Псусеннеса увидеть подлинную мебель из дворцов Рамсесов. Но в конечном счете потребности усопшего были скопированы с потребностей живого фараона. К тому же набожные родственники часто оставляли в гробницах те вещи, которыми усопший пользовался при жизни, а также памятные семейные реликвии.

Естественно, использовать материалы, охватывающие более трех тысяч лет, следует с предельной осторожностью. Жизнь менялась, хотя в Древнем Египте перемены, возможно, происходили гораздо медленнее, чем в других, более поздних цивилизациях. Нил, приносящий жизнь в свою долину, был и остается царственным владыкой. Его повеления неизменны. Однако нравы, учреждения, ремесла и верования не оставались незыблемыми. Эта истина, неоспоримая для любого египтолога, на практике частенько забывается. В некоторых недавно напечатанных исследовательских трудах тексты самых различных эпох цитируются вперемежку. Иногда пытаются объяснить непонятные места в древних текстах ссылками на Диодора или Плутарха, а то и вовсе на Ямблиха. Многие ученые продолжают использовать названия месяцев года, которые вошли в употребление в Саисскую эпоху. И так создается легенда, будто Египет оставался неизменным и одинаковым с начала и до конца его бесконечной истории.

Чтобы избежать этой ошибки, мне нужно было прежде всего выбрать определенную эпоху. Первым делом я отбросил два переходных периода, долгий период упадка, последовавший за войной с нечистыми, и саисское возрождение, когда египтяне слишком увлеклись мумификацией животных и переписыванием заклинаний, а также эпоху Птолемеев, которой занимаются не только египтологи. Затем я последовательно изучил период великих пирамид, эпоху Лабиринта (Двенадцатая династия), славные периоды царствования Тутмоса и Аменхотепов, промежуточный период культа солнечного диска с лучами в виде человеческих рук и эпоху Девятнадцатой династии (когда жил Рамсес Великий). Все эти периоды по-своему привлекательны. Раннее царство было молодостью Египта. Именно тогда было создано все великое и прекрасное, прославившее эту страну. И все же я выбрал эпоху фараонов Сети I и Рамсесов. Этот период относительно короток. Он начинается около 1320 г. до н. э. с приходом к власти новой династии. Египтяне считали, что теперь царская семья с многочисленными детьми положит конец борьбе за трон и принесет много перемен. До сих пор владыки обеих земель (Верхнего и Нижнего Египта) происходили из Мемфиса или из Фив, где они создали могущественные номы Среднего Египта между Коптосом и Фаюмом. Впервые трон Хора заняли представители Дельты, чьи предки четыреста с лишним лет поклонялись богу с довольно скверной репутацией – Сету, который убил своего брата Осириса. Эта эпоха окончилась приблизительно в 1100 г. до н. э. короткой эрой «повторения рождений», когда Египет окончательно распрощался с наследниками Рамсесов и с их богом. Эти два столетия прославились царствованием трех великолепных фараонов – Сети I, Рамсеса II и Рамсеса III. Новые повелители после жестокого кризиса в конце Восемнадцатой династии принесли стране религиозный мир, который заколебался лишь с приближением 1100 г. Войска этих фараонов одерживали блистательные победы. Они вмешивались гораздо активнее, чем прежде, в жизнь соседних народов. Многие египтяне жили тогда за границей. И еще больше иноземцев селилось в Египте. Рамсесы были великими строителями. Фиванские владыки Восемнадцатой династии не успели закончить восстановление опустошенных гиксосами районов. Они многое сделали в самих Фивах, но после религиозной реформы Эхнатона пришлось начинать все сначала. Гипостильный зал в Карнаке, пилон в Луксоре, Рамсесеум в Мединет-Абу с массой больших и малых сооружений в стовратных Фивах – великолепный вклад Рамсеса I и его преемников. Ни один уголок огромной империи не был обойден их вниманием. От Нубии до Пер-Рамсеса и до Пи-тома было основано столько городов! А сколько храмов они расширили, восстановили или отстроили заново!

Эти храмы, дворцы и гробницы, принадлежавшие царям и царицам и – самое важное для нас – богатым вельможам, могут рассказать нам многое. Заполнить пробелы помогут многочисленные папирусы XIII и XII вв. до н. э., в которых мы найдем сказки, повести, сборники писем, списки работ и работников, договоры и соглашения, судебные отчеты и – наиболее драгоценное – политическое завещание Рамсеса III. Я постоянно обращался ко всем этим источникам, когда писал эту книгу. Разумеется, это вовсе не означает, что мы не можем пользоваться материалами, относящимися к более ранним или более поздним периодам. Я, однако, выступаю против современной тенденции рассматривать три тысячи лет истории Египта как единую эпоху и применять ко всему периоду правления фараонов характеристики, установленные лишь для какого-то одного периода. По моему мнению, многие обычаи и верования египтян существенно менялись со временем. Однако, если древнегреческий или древнеримский автор описывает церемонию, на которой он присутствовал, и та же самая церемония изображена на барельефе Раннего царства в Мемфисе, мы вправе предположить, что Рамсесиды проводили ее точно так же, как их предки и потомки. Таким образом, я использовал все доступные источники, стараясь избежать только одного: фальши в общей картине повседневной жизни Египта во времена Рамсеса Великого и его преемников.