Юные герои Великой Отечественной - Игорь Петрович Носов

И только самый последний дозорный, внимательно посмотрев в бинокль, распознал обман. Вскочив на лошадь, он кружным путём добрался с другой стороны до штаба.

— Тревога! Немцы! — успел он предупредить командира.

— Как же они подошли?!

— Переоделись женщинами! Да ещё с детьми будто на руках!

— В ружьё! — раздалась команда.

Марат — отличный наездник, вскочил на своего Орлика и понёсся вдоль деревенских домов, чтобы предупредить всех остальных.

И тут же первые выстрелы обороняющихся нарушили тишину морозного утра. Переодетые женщинами немецкие солдаты попадали в снег, «распеленав младенцев» — обёрнутые тряпками и одеялами автоматы. И опушка леса, обрамлявшего деревню Румок, превратилась в поле жестокого боя.

Штаб охраняли только несколько бойцов, кто-то уже был ранен или убит! А каратели брали деревню в «клещи».

Командир партизанской бригады Н. Ю. Баранов отстреливался из-за хаты. Рядом с ним в снегу лежали два адъютанта. Они ждали указаний. В стороне за сараем были привязаны лошади.

Марат обскакал деревню, всех предупредил о наступающих карателях и вернулся к командиру.

— Плохо дело: много их в лесу, а у нас патроны кончаются! Георгий! — окликнул комбриг помощника. — Скачи в отряд Фурманова. Им до нас на конях — рукой подать. Мы пока продержимся, а они пусть немцам в тыл, с леса зайдут!

Георгий только отвязал коня и вскочил в седло, как его скосила пуля снайпера. А второго адъютанта смерть настигла уже на скаку у края деревни.

— Товарищ командир, разрешите мне!

— Давай, Марат, скачи, сынок! Некому больше… Прямиком к той роще на холме! А мы тебя прикроем, пока патроны остались.

— Есть, товарищ командир! — смело ответил Марат и пополз под пулями к своему Орлику за сарай.

Горячий верный конь устремился к роще.

Пули засвистели с новой силой. Но всадник, пригнувшись к шее коня, будто слившись с ним воедино, скакал к спасительному лесу. А партизаны следили за ним с замирающим сердцем.

— Ура-а! — разнеслось по деревне, когда Марат скрылся в роще. — Ура-а!

И бой завязался с новой силой.

Хотя Марат предупредил отряд Фурманова и пришла подмога в Румок, деревню позже пришлось всё равно оставить: каратели подтянули танки и даже авиацию.

От боя к бою Марат становился опытнее. И ему поручали каждый раз всё более ответственные задания.

В декабре 1943 года его с Александром Райковичем отправили в засаду на Слуцком шоссе. В назначенное время они не вернулись, и в отряде забеспокоились. Но послышался шум мотора, и к замаскированному в лесу наблюдательному пункту по просеке подкатила немецкая штабная машина. Партизаны уж приготовились вступить в бой, но вовремя заметили в машине Марата и Александра. Они спокойно вылезли из трофейного автомобиля, окликнув наблюдателей:

— Свои! Отбой! Вот «игрушку» добыли! Принимайте в хозяйство!

— Молодцы, хлопцы! — похвалил их старший, выслушав доклад Марата. — А что это за портфель у тебя из «крокодила»?

— Да так, товарищ командир, всего понемногу: карты секретные, схемы, планы военных действий! Вместе с машиной такой улов достался!

В другой раз Марат в группе из десяти подрывников ушёл на задание под командованием бывшего учителя из родной деревни. Сначала Михаил Павлович не хотел брать с собой совсем юного партизана, но Марат упросил старого учителя. Они вместе получили разрешение от командира бригады Н. Ю. Баранова, который сказал:

— Что же, сынок, разрешаю! В мирное время обучал тебя Михаил Павлович литературе да математике, а теперь вот, видишь, будет учить, как фашистские поезда под откос пускать!

Путь к железной дороге, где планировали взорвать проходящий военный состав, был долгим и опасным. Немцы всюду проверяли документы.

Через два дня тяжёлого обходного марша по заснеженным лесам диверсионная группа вышла к деревне Глубокий Лог. Нужно было встретиться со связным, чтобы узнать обстановку. Но войти в деревню засветло казалось слишком рискованным. А ждать темноты — терять полдня.

— Товарищ командир, разрешите, я переоденусь и схожу один, — предложил Марат.

Михаил Павлович задумался: вдруг там всё же немцы? Но согласился:

— Да, Марат, выручай! Время дорого! Собирайся!

Разведчик достал из вещмешка припасённую изодранную одежду, переоделся и направился в Глубокий Лог под видом попрошайки.

Его ждали с тревогой, и, когда он вернулся, все с облегчением стали наперебой спрашивать:

— Ну, как там? Что сказал связной?

— Разрешите доложить? — обратился Марат к командиру.

— Докладывай, сынок!

— Немцы тут проезжали утром. Их до полусотни. Сейчас устраивают засады на нашем возможном пути на Мостищи. Нельзя нам той дорогой!

— Верно, разведка, говоришь. Придётся опять кружным путём идти.

Переход оказался трудным. Апрельский снег за день подтаивал, особенно на дорогах и полянах: ноги проваливались в воду по колено. Да и шагать партизаны старались след в след, чтобы вражеские следопыты не сразу поняли, что прошла большая группа.

К ночи подошли к железной дороге. Но везде были часовые, колючая проволока и минные поля. Постоянно взлетали осветительные ракеты, и промокшие, измотанные люди разом припадали к земле, в ледяную жижу. Когда ракеты гасли, бойцы снова вставали и шаг за шагом подбирались всё ближе и ближе к железнодорожной насыпи.

Командир подбадривал бойцов: «Терпите, ребята! Скоро фейерверк посмотрим и согреемся!»

И вот два опытных минёра уже заложили взрывчатку под рельсы и, растянув электрический провод, вернулись к основному отряду на опушку леса.

— Минирование выполнено!

— Приготовиться! Ждём поезд! — скомандовал Михаил Павлович. — Сразу после подрыва отходим!

Он протянул Марату подрывную машинку, подключённую проводом к мине.

— Появится поезд — не спеши! Крутанёшь ручку, как учил, только когда скажу!

— Так точно, товарищ командир!

И вот послышалось далёкое пыхтение паровоза и стук колёс товарного состава, гружённого танками, пушками и боеприпасами.

Бойцы приготовились к завершению операции, и прозвучала команда: «Крути!»

Марат крутанул ручку: из-под поезда вырвалось пламя и раздался оглушительный хлопок. Состав будто на миг замер, качнулся, и вагоны стали валиться вниз с высокой насыпи, наскакивая друг на друга. Взрывались боеприпасы.

Командир сделал знак рукой, и партизаны устремились по глубокому снегу обратно в лес. Они оглядывались на зарево от горящих вагонов, танков и пушек.

Когда стихли взрывы, Михаил Павлович похлопал Марата по плечу и сказал: «Вот ты и отомстил за мать… Но месть — последнее дело. Главное — ты приблизил нашу победу над фашистами! Вернёмся в отряд, доложу комбригу, что ты стал опытным подрывником!»

За эту и другие операции Марата наградили орденом Отечественной войны 1-й степени; медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Через несколько