Ночь, когда мы исчезли - Николай Викторович Кононов

Доверяя «донесениям Макса», вермахт всё чаще использовал их при анализе манёвров Красной армии и предсказании её действий. В 1942–1943 годах в сводках, рассылаемых полковником Геленом из отдела «Иностранные армии Востока», «донесения Макса» цитировались целыми параграфами. В декабре таковые цитаты составляли половину сводок, а в августе — уже 79 процентов.

Устанавливая источник донесений, мы выяснили, что вермахт попал в серьёзную зависимость от сведений небольшой организации в Софии, которую в абвере именовали «Бюро Клатт». Именно это бюро поставляло сводки.

Наш интерес к этой авантюре возник в 1942-м, когда радиоперехват показал, что содержание «донесений Макса» и последующие события на фронте, как правило, расходятся. Софийское бюро давало много фальшивой или неточной информации.

Поэтому предметом нашего интереса стал ответ на вопрос: откуда поступали ложные сведения и не было ли бюро «Клатт» гениальной игрушкой советской контрразведки на территории нейтральной Болгарии?

Согласно уверениям куратора бюро, полковника Гелена, источником данных «Клатта» выступала подпольная организация в СССР, участники которой желали возвращения монархии. Они передавали информацию эмигранту, бывшему офицеру Белой армии по имени Леонид Ира, который был штатным сотрудником «Клатта».

Однако Гелен затруднился объяснить, как именно происходила передача данных из СССР в Софию. Применение радиостанции исключалось — приёмник Леонида Иры не удалось запеленговать ни разу.

Итого: всю войну белоэмигрант Ира предоставлял немецкой разведке столь убедительные доказательства своей осведомлённости, что командование абвера соблюдало его главное условие — нераскрытие источников «донесений Макса». Имена «подпольщиков» в России так и остались тайной.

Проведённое нами расследование показало, что Гелен и другие офицеры абвера ошибались или боялись раскрыть правду — никаких антибольшевистских агентов в СССР не существовало. Леонид Ира водил немецкую разведку за нос, в чём мы убедились, допросив лиц, причастных к мистификации, и его самого.

b) Уточнённые обстоятельства

С самого начала войны «Клаттом» руководил начальник Леонида Иры — австрийский еврей Рихард Каудер, предприниматель. Его отец, хирург, во время Великой войны удачно оперировал раненого графа Маронью-Редвица, ставшего позже полковником в абвере. Поэтому, когда в 1939-м Каудер попал в тюрьму за взятки, его мать обратилась за помощью к Маронье-Редвицу. Его стараниями Каудер был зачислен в абвер и поселился в Будапеште под видом торговца консервами.

Каудер привлёк к делу Леонида Иру, с которым познакомился в тюрьме. Достоверно о биографии этого человека удалось выяснить немного — особенно если учесть, что он неоднократно менял показания.

Леонид Фёдорович Ира родился в 1896-м в Екатеринодаре, по национальности русин (утверждал, что чех). Бесподданный, помимо документов от абвера имеет нансеновский паспорт. Отец — ротмистр кавалерии, мать — казачка, умерла от чахотки. Окончил гимназию (утверждал, что учился в императорском кавалерийском училище). После революции примкнул к Добровольческой армии в чине корнета полка кирасиров (утверждал, что в чине лейтенанта). Эвакуировался из Крыма в Болгарию с войском генерала Врангеля. Учился в Праге на юриста, но бросил университет (утверждал, что стал доктором права). Переехал к отцу в Мукачево на востоке Чехословакии. Работал в адвокатской конторе и учителем в спортивном обществе «Сокол».

Каудер охотно привлёк Иру к сотрудничеству потому, что тот рассказывал ему о своих связях с Русским национальным союзом участников войны и антибольшевистским подпольем в СССР. Каудер знал, что абвер готов тратить на информацию с советской территории большие деньги. Ира заявил, что для использования «агентов» ему нужно разрешение руководителя Союза — генерала Антона Туркула. Тогда Каудер дал согласие на вовлечение генерала в дело.

Белогвардеец Туркул согласился подтвердить немцам легитимность Иры и не противиться его работе с абвером — в обмен на щедрые денежные переводы. Каудер тут же доложил Маронье-Редвицу о возможности получать данные прямо из тыла красных. Граф согласился взять Иру в агенты, причём на условиях соблюдения анонимности его источников. Такая сговорчивость сподвигла нас сразу проверить связь Мароньи-Редвица с НКВД. Никаких аргументов в её пользу не нашлось, а сам граф был недоступен для разъяснений с октября 1944-го, когда его повесили за участие в заговоре против фюрера.

В июле 1941-го Леонид Ира приступил к работе. Под именем доктора Ланга он снял квартиру в Софии и нашёл связного из местной ячейки Союза. Тот приносил ему швейцарские и болгарские газеты, а также слухи из русской церкви и консульств, в том числе советского. Ира имел доступ к сведениям из лагерей военнопленных и топографическим картам Советского Союза.

Каудер ежедневно получал от Иры сообщения и, зашифровав, пересылал их в Вену. Сообщения выглядели так: «Стрелковая дивизия, танковая дивизия, три танковых батальона и кавалерийский полк переброшены из Ельца на участок фронта под Ливны». Или так: «Войсковые соединения Калининского фронта выдвинулись в сторону шоссе на Смоленск, чтобы захватить его и подготовить переправы через реки Осука и Вазуза».

В ноябре 1944-го работники «Клатта» были эвакуированы из Болгарии, границам которой угрожала Красная армия. Бюро переехало на виллу в словацком городе Чорна. Ира поселился в Братиславе и передавал сведения лично Каудеру.

В феврале 1945-го гестапо арестовало Каудера по подозрению в растрате. Ира смог избежать ареста.

За Каудера вступился начальник внешней разведки Шелленберг. Его отправили в Зальцбург, куда проследовали и Ира, и его «прикрытие», генерал Туркул. После капитуляции Германии все трое сдались американской разведке.

Американцы задумались о том, чтобы с помощью вновь вытащенных Каудером и Ирой из кармана «антибольшевистских подпольщиков» построить свою сеть агентов в Советском Союзе, но засомневались и отказались от этой затеи.

В июле 1946-го CIC поделилась данными о «Клатте» с авторами данного отчёта и согласилась предоставить нам Иру, Каудера и Туркула для допроса в рамках нашего негласного сотрудничества. Американцы считают этих господ бесполезными, а версию, что «донесения Макса» были делом рук советской контрразведки, неверной.

c) Выводы

Главной задачей допросов Каудера, Туркула и Иры было получить исчерпывающие ответы на следующие вопросы: каков первичный источник «донесений Макса»? Каковы мотивы передачи военных слухов из СССР? По каким каналам поступали данные?

Отдельный допрос мы посвятили гипотезе, что «донесения Макса» придуманы советской организацией, чтобы её агенты могли работать внутри Рейха. Ни Каудер, ни Туркул, ни Ира не дрогнули, но все они невольно дали подтверждения нашей гипотезе.

В итоге мы пришли к следующим выводам и аргументам в пользу того, что «Клатт» был троянским конём.

1. Ира — ключевое лицо в этом деле, а Туркул — подставное.

2. Первое, что мы спросили, узнав о бюро «Клатт»: «Английские ведомства сообщали до 1945-го русским о „донесениях Макса“?» Ответ был: «Да, но русские не предприняли никаких мер по ликвидации утечки». В этот момент вымышленные агенты, которых Ира заслал в Россию через Подкарпатье, утратили для нас