Тьма моего сердца. Пропавшая жена - Мика Ртуть

Несколько суток назад

Когда луна упала в море, время застыло. Зарево над водой, словно рваная рана, пульсировало всеми оттенками багряного, серый ветер гнал на столицу запах дыма, им пропахло все: одежда, волосы, краюха хлеба, зажатая в руке. И все равно толпа ликовала, гонцы принесли радостную весть, пришельцев загнали в преисподнюю, проход закрыли, и этому миру больше ничего не грозит. Годы страха, голода, болезней закончились.

Двадцать лет назад всего одна ошибка самоуверенного мага погубила сотни тысяч жизней. С тех пор магов в этом мире не осталось, их уничтожили те, кого они призвали на эту землю, остальных добили разъяренные жители, вымещая злость и ненависть на всех, в ком струилась хоть толика силы. Родиться магом и объявить об этом значило подписать смертный приговор...

Легион вступил в город ночью. Не отбрасывая тени, они размеренным шагом шли по выжженным на земле алым рунам, а над ними летели вороны. За спиной легионеров бушевали отблески пожаров, а впереди светился огнями Закрытый город, выросший вокруг дворца Императрицы. Встречающие видели четкие ряды высоких воинов, но не видели их лиц, лица скрывали тени.

Первыми шли те, кто привел легион к победе, люди звали их темными, потому что вокруг каждого мага клубился черный туман, а сами они назвали себя дуалами Легиона, дуа. Страшные сказки для маленьких детей. Их можно было узнать по темной форме без опознавательных знаков и глухим маскам, скрывающим лица. Одни говорили, что они так ужасны, что от взгляда на них люди каменеют, другие утверждали, что лица их красивы и стоит их увидеть, ослепнешь, кто-то доказывал, что глаза им заменяют драгоценные камни, а маски и есть их закаменевшие лица.

– Спасители! – слышалось со всех сторон.

– Или поработители, – прошептала я тихонько, но подруга услышала.

– Лучше они, чем демоны, легионеры не едят людей.

– Главное, чтобы лекарство не было страшнее болезни, – буркнула я, жадно рассматривая темные фигуры.

Как же страшно и волнительно на душе, мир вот-вот изменится, и в какую сторону – даже я предугадать не могу.

В лицо ударил горячий ветер, по телу скользнула жаркая волна, и я испуганно дернулась, стараясь скрыться в толпе, но стоящие сзади люди наоборот качнулись вперед, желая рассмотреть элиту легиона, выталкивая нас с подругой в первый ряд. Жар нарастал, но он не обжигал, а, напротив, ласкал, растекаясь по коже мягким теплом.

Я подняла голову и столкнулась с внимательным и каким-то изучающим взглядом одного из дуалов. За маской я не видела его лица, но графитовые выразительные глаза привлекали взгляд. Было в этих глазах что-то жуткое и жестокое. И, демоны меня побери, я вспомнила эти глаза! Жар сконцентрировался в районе плеч и вдруг резко пропал. Дуалы прошли мимо…

Где-то вскрикнула девушка и еще одна, я напряглась, но гул толпы заглушил голоса.

– Что это было?

Я обхватила себя за плечи, телу вдруг стало холодно, а на сердце поселилась необъяснимая тревога.

– Говорят, – жарко зашептала в ухо Рокси, – императрица хочет задержать воинов у нас и будет предлагать им самых родовитых и красивых женщин в жены. Земли отдает от западных ворот и до моря, титулы обещает. Да только зачем им это все, они же, наверное, все благородные и богатые. Вот бы вам за такого замуж, – мечтательно протянула она. – А может, написать ее величеству? Теперь-то все закончилось…

Я наступила болтушке на ногу, не место и не время язык распускать.

– Я слышала, – влезла в наше тихое перешептывание худая тетка в цветастом платье, – что трон под Императрицей шатается, вот она и хочет защитников посильнее, чтоб народ ее не скинул. Сама в золоте купается, а мы тут...

– Не нам судить о нашей великой императрице-заступнице! – громко и четко заявила Рокси и, ухватив меня за локоть, нырнула в толпу.

К тетке подошли двое в серых бесформенных костюмах и, подхватив ее под руки, потащили куда-то, толпа перед ними молча расступалась и тут же смыкалась – безразличная к чужим бедам.

Легион прошел, и люди начали расходиться, мы с Рокси тоже отправились домой, в нашу небольшую квартирку под самым чердаком трехэтажного доходного дома, когда-то принадлежащего семье девушки, чье место я заняла.Когда в мир хлынули полчища демонических тварей, магов объявили вне закона, хотя только они сдерживали прорыв. Но толпа требовала найти виновного, дворец ее величества горел, злые и испуганные люди поднимали на вилы аристократов, и тогда Императрица бросила им кость – тех, кто мог всех спасти, но кому не дали такой возможности. В тот момент она еще верила, что армия справится с тварями. Никс Этери была дочерью мага, и ее семья погибла первой, толпа, науськиваемая мародерами, не пощадила никого, ни безобидного целителя, ни его жену, ни маленькую дочь. Вместе с хозяевами погибли и защищавшие их слуги, спастись удалось только кормилице, которая в тот злополучный день уезжала к родне в деревню.

Именно ей я обязана своим нынешним существованием...

Когда меня вышвырнуло в этот мир, одурманенную зельями, перепуганную, в одном тонком платье, она признала во мне того самого погибшего много лет назад ребенка. Опознала по небольшому родимому пятну на запястье. «Детка, ты так похожа на мать, такая же красавица», – плача, сказала она, обнимая меня за плечи и уводя с пустыря, где я очнулась среди обломков каких-то ящиков. Я не стала ее разочаровывать и рассказывать о себе правду, наоборот, ухватилась за это имя, как за спасительный круг, благодаря судьбу за удачу. Так семнадцатилетняя Нина Захарова превратилась в Никс Этери, дочь погибшего мага и аристократку в двенадцатом колене. И вот уже три года я живу в этом мире, не имея ни единого шанса вернуться домой, на Землю.

Не хочу вспоминать! Нельзя цепляться за прошлое, которого уже нет.

Время для меня замедлилось, я подняла к воротнику руку и начала медленно расстегивать верхнюю пуговку, алые глаза дуала вспыхнули ярче, а потом вдруг изменили цвет на антрацитовый. Не может быть! Рука замерла, и я мотнула головой, готовая в любой момент сорваться в бег. Если удастся проскочить между двумя охранниками и выбежать на балкон, а оттуда спрыгнуть на клумбу, то есть шанс затеряться в заброшенном парке и успешно добежать до лаза в заборе. Мы с Рокси через него шастали в императорский парк за хворостом и еще ни разу, между прочим, не попались.

– Приличия не позволяют мне оголяться перед мужчиной, – сделала я еще одну попытку избежать унизительного осмотра.

– Я не мужчина, – безразлично произнес дуал.

– Какая жалость, а по вам и не скажешь, что вы женщина, – пробормотала я, лихорадочно соображая, что же делать?

За спиной дружно ахнули, распорядительница схватилась за тощую грудь, а я нервно дернула следующую петельку, рискуя остаться вообще без пуговиц, а может, за свою дерзость, и без головы. Но дуала моя выходка только позабавила, он с легким интересом следил за моими руками и молчал.