Сказка о мудром льве и волшебном яблоке - Елена Владимировна Новаженина

Ты бы лучше предложил усталому путнику отдохнуть, да перекусить с дороги, – тут достаёт Иван из своей котомки краюху белого хлеба, – Угощайся, – говорит, – Невелика горбушка, но по-братски поделим, – а сам разделил хлеб на две части, меньшую себе оставил, а большую льву протягивает.

– Спасибо, Иван, – отвечает удивлённый лев и берёт аккуратно хлеб из рук молодца, – Давненько я белого хлеба не ел, вкусно! – а сам жмурится и мурлычет от удовольствия, как кот.

Поел лев и спрашивает:

– Так зачем же ты пожаловал ко мне, Иванушка? – а сам ласково так на молодца смотрит.

– Лукавить не буду, лёвушка, за яблоком волшебным я пришёл.

– За яблоком! Все только за ним сюда и приходят, – проворчал лев, – Да только ни один, как ты, по-доброму не просит, а все отнять норовят, силу свою богатырскую показывают! И что? Где теперь эти силачи?!

– Так ведь не от хорошей жизни приходят, лёвушка! Болеют люди, исцелиться хотят или ближнему помочь.

– Ну, а я что, зверь какой, не пойму ежели они добром объяснят?! Нет ведь! Придут, начинают дерево трясти, а невдомёк им, что яблоко само в добрые руки упадёт. Ну, ты сам посуди, можно ли злодеям волшебное яблоко отдать? Как думаешь? А ежели это яблоко не для доброго послужит? Я потому и приставлен охранять яблоню, что бы ни один разбойник не украл яблоко.

– Царь у нас захворал, лёвушка, да так, что никто его вылечить не может.

– Да знаю я, – не дал договорить лев, – Знаю, что обещался он дочь свою в жёны отдать тому, кто яблоко добудет, да ещё полцарства в придачу! А ты, небось, Любаву жалеешь?

– Ты и про это знаешь, – удивился Иванушка.

– Я, брат, много чего знаю, и то, чего ты сам не знаешь о себе! Добрый ты, всё живое любишь, да жалеешь. Давеча барашку помог, не осерчал, что ручей исчез. Проверял я тебя так, Иванушка! И в пещере нарочно пугал, чтоб узнать, не отступишь ли. Думаешь, мне яблока жалко? Да ну его, это яблоко! Знаешь, как надоело мне здесь одному в пещере жить! Я бы на полянке за бабочками погонялся, рыбу в реке бы половил. Нет же! Торчи здесь, как никому не нужный трухлявый пень, да время от времени выпроваживай гостей непрошенных! А, ладно, не буду больше ныть да киснуть. Сыграй – ко ты мне, Ванюша, на балалайке! Слыхал я, что ты большой мастер на ней играть.

– Что верно, то верно! Слушай же, лёвушка, и ничему не удивляйся!

Взял тут Иван в руки балалайку и заиграл. Что тут началось! Лев начал прыгать, кувыркаться, как малый котёнок, хвостом машет, головой трясёт, и мурчит и рычит и мяукает. Скакал, скакал так, пока из сил не выбился:

– Ой, довольно, Ванюша, – кричит, – Не могу больше!

Перестал Иван играть, а лев растянулся у его ног и еле отдышался. Потом и говорит:

– Потешил ты меня, Ваня, до самой смерти не забуду! Давно я так не озорничал! Будто ты меня в детство окунул, спасибо тебе! Ладно, забирай своё яблоко, только сам не рви. Подойди к дереву и протяни руку, волшебное яблоко само тебе в неё упадёт. А теперь погладь меня по брюху, давно меня никто не ласкал, – и лёг на спину, подставляя Ивану живот. Засмеялся Иван:

– Что обычный кот, – почесал льву брюхо, тот аж замурчал от удовольствия, – Пора мне , лёвушка, в обратный путь. Долго я добирался сюда, как бы царь-батюшка не помер.

– Не помрёт, – спокойно отвечает лев, – И братья твои домой живыми вернуться. А вот Любавушка вся уж по тебе истосковалась.

– Да что ты! Разве нужен я ей, неказистый такой?! Ты посмотри на меня, ни роста, ни мускулов!

– Не скажи, Иван, ты семь морей прошёл, горы одолел, и говоришь, что неказист! Не думай так, Иванушка, красив ты не только душою, но и телом. Не веришь? – и тут появилось перед Иваном зеркало.

Глянул в него Иванушка и замер. Смотрел на него из зеркала дюжий молодец с его лицом. Иван протянул руку, что бы до зеркала дотронуться, а оно растаяло в воздухе.

– Волшебство это – сказал Иван, – В жизни всё не так.

– Ступай, Иванушка, домой, только обними меня на прощанье, – попросил лев, – Больше уж не свидимся! А друга у меня такого никогда не было и не будет!

– Ну, что ты, лёвушка, свидимся ещё!

– Знай, Иванушка, среди множества других волшебное яблоко на дереве одно! Как возьмёшь его, сразу всё исчезнет, и остальные яблоки и яблоня. Волшебник, который посадил эту яблоню и приставил меня к ней сторожем, говорил, что только один раз в сто лет появляется волшебное яблоко. Сто лет пошло, и я и яблоня уже отжили свой век. Но мы дождались своего часа, нашёлся достойный человек, что бы отдать ему яблоко. И этот человек – ты. Прощай!

Иванушка обнял льва и говорит:

– Что ты, лёвушка! Ты ещё на моей свадьбе гулять будешь!– заглянул ему в глаза и просит – Лёвушка, пушистая головушка, верни моих братьев. Прости их! Батюшка по ним скучает, горюет, что на старости лет детей лишился.

– Понимаю, понимаю, дети никак родные. Вон видишь те два камня, – это и есть твои братья. Остальные храбрецы тоже тут, поблизости. Не хотел я их отпускать, да ты меня уговорил, добрая душа. Превращу их обратно, только пусть сначала пообещают, что меня не обидят! Я ведь Ванюша стар уже, слаб совсем. Помру скоро. Ну, давай, иди к яблоне.

Подошёл Иван к яблоне, протянул руку, яблоко волшебное само упало ему на ладонь. И тут исчезла яблоня, словно её тут никогда и не было. А лев подошёл к Ивану, прижался к нему, глядит грустно так.

Иванушка обнял крепко льва, да и говорит:

– Не думай о плохом! Яблоко у нас, всё хорошо будет!

– Ладно, говорит повеселевший лев, – Буду расколдовывать, – тут лев громко зарычал, – Всё слышали, храбрецы-вояки!? Обещаете мне вреда не причинять?!

Тут камни заскрипели, закачали головами:

– Обещаем!

Вдруг сверкнула в небе молния, да грянул гром. И произошло чудо: камни зашевелились и стали превращаться в людей. А лев помолодел, сверкнул глазами, и радостный рёв огласил окрестность:

– Я свободен! – он стоял на скале и смеялся, а ветер развевал его золотистую гриву.

– Спас ты меня, Иванушка! Доброта твоя оказалась сильней волшебных чар, – сказал лев, – А теперь и братьев своих встречай!

Ожили тут все молодцы, что когда-то за яблоком приходили. Увидел Иванушка и братьев своих.

Подбежал к братьям и принялся их обнимать да