Побег из города отморозков - Джек Куэйд

Кто-то из прежних владельцев машины – еще в восьмидесятые – установил на передней панели кассетную магнитолу, Рэндел же запасся коллекцией Dire Straits, так что всю дорогу до Вентуры я ехал под громогласное музыкальное сопровождение нетленной классики: Money for Nothing, Romeo&Juliet, Sultans of Swing.

Альберт Харрис жил в трехэтажном доме, который словно сошел с экрана "Облавы"[3]. Я пересек лужайку, перепрыгнул пару ступенек крыльца и нажал на кнопку звонка. Спустя несколько мгновений дверь открыл хозяин дома, который вполне мог претендовать на звание самого бодрого старичка своей возрастной категории.

- Что Вам нужно? – пролаял Альберт.

- Вы Альберт? Меня зовут Люк. Мы с Вами говорили по телефону.

- Не помню такого.

- Я пишу...

- А, все ясно! Я больше не работаю в издательском бизнесе.

- Нет, - едва успел я произнести, пока дверь чуть не закрылась перед моим носом. – Я пишу сценарии.

- А, то есть Вы ненастоящий писатель?

- Мы говорили о Джеке Куэйде, - напомнил я.

Спустя несколько мгновений лицо Альберта просияло, расплылось в улыбке, мужчина хлопнул по моему плечу своей увесистой рукой и жестом пригласил войти в дом. По периметру все стены гостиной занимали забитые книгами шкафы. Все же внутреннее пространство вместо привычных для обычного жилища телевизора, диванов, мебели, было занято гантелями, снарядами, скамьями для жимов штанги, гребными тренажерами и различными иными силовыми блоками, о предназначении которых я даже не рискнул сделать предположения.

Альберт жестом пригласил меня присесть на скамью для жима лежа.

- Хочу жить вечно, физкультура и труд все перетрут, - поделился своими планами старик, взяв в руку гантель и продолжив тренировку.

- По телефону Вы сказали, что у Вас есть неопубликованная повесть Джека Куэйда?

- Что? Что еще за Джек Куэйд? Кто это?

Я запустил пальцы в свои сальные волосы.

- Писатель. Автор трех частей "Великой Мировой Металлической Войны", "Звездного Бластера"... Вы ведь были агентом Джека, представляли его интересы.

- Джек Куэйд, говорите?

- Да, Джек Куэйд, - повторил я.

- А, этот засранец, - проговорил Альберт, продолжая работать с гантелью. – А что с ним?

- Вы это серьезно?

- Что?

- Да, блин, ничего, - разгневанно пробормотал я себе под нос. – Как я уже Вам говорил, я ищу неизданную повесть, которая называется "Побег из Города Отморозков".

- Что-то знакомое. Это ведь часть трилогии, верно?

- Да, именно! "Побег из Города Отморозков" - вторая, - с облегчением подтвердил я. – Вы сказали, что у Вас есть неопубликованная рукопись. Все так?

- Джек оставил у меня какие-то вещи... Когда же это было? Где-то в девяносто первом, наверно, - Альберт отнес гантель к стойке с другими весами у стены и пристроил на полочку. – Сейчас посмотрю.

Минут через десять Харрис появился с портфелем, словно снятым с витрины "Музея 1980-х" (если бы такой существовал, разумеется), и передал свою но́шу мне.

Я отодвинул два позолоченных язычка, замки щелкнули и открылись. Внутри лежали навскидку около трехсот страниц листов формата А4 с предположительной рукописью и четырнадцать пронумерованных магнитофонных кассет.

На первой странице значилось:

"ПОБЕГ ИЗ ГОРОДА ОТМОРОЗКОВ"

ДЖЕК КУЭЙД

Я хотел было прочитать первые листы, но моментально оборвал себя в ужасе, что чуть было не узнал что-то наперед и не испортил себе впечатление от произведения.

Но вот кассеты... К чему они там... Очень странно...

- А что на этих пленках?

- А я-то почем знаю, - удивился Харрис. – Пива хочешь?

- Конечно, - с воодушевлением согласился я, и Альберт направился на кухню.

Старик вернулся с двумя банками в руке и в недоумении уставился на меня.

- А ты еще кто такой?

- Э-э. Вы это серьезно?!

- Я тебя спрашиваю! Кто ты? Что здесь делаешь?

- Так, мистер, мы уже это проходили. Это не смешно.

- Я что, похож на шутника? По-твоему, б***ь, мне весело?!

- Мне сложно об этом судить, мы все же не столь долго и близко знакомы...

Харрис поставил пивные банки на книжную полку, запустил руку за спину, за ремень и достал револьвер тридцать восьмого калибра. Стало абсолютно очевидно, что мне в этом доме не рады.

- Здесь с ворами разговор короткий! – рявкнул Альберт.

- Но я не вор!

- А почему у тебя в руках эти бумаги?!

- Так Вы мне их и дали!

- А зачем мне их тебе давать!?

Я положил листы на скамью для жима лежа штанги и медленно выпрямился, продолжая держать в руках портфель.

- Тихо, тихо, сэр, давайте без глупостей, этой штукой чрезвычайно опасно делать резкие движения.

Бабах!

Альберт Харрис выстрелил в меня.

Я, вероятно, немножко драматизировал в начале повествования, сказав, что получил пулю за эту книгу. Формально да, так и было, но фактически выстрел прошел по касательной, скорее это было похоже на глубокий порез. Потом я рану продезинфицировал, перебинтовал, и нога после этого не отвалилась, так что, как понимаете, ничего катастрофичного. Я просто хотел сказать, что в меня стреляли, а боль была дичайшая. Ну, как любой нормальный любитель литературы слегка драматизировал картину.

- Спасибо за прием, за пиво, выход найду сам, - кивнул я в сторону двери, куда и заковылял. Медленно, осторожно, чтобы не спровоцировать Альберта на еще один выстрел. И вот моя рука уже на ручке, поворачивает ее, я выхожу на улицу, под жаркое солнце Вентуры, Харрис вслед называет меня сукиным сыном, и я закрываю за собой дверь.

Спустя мгновение я за уже рулем де Вилле, двигатель просыпается, машина отъезжает от бордюра. Нога невероятно саднит, но физическую боль перекрывает моральная от того, что вторая часть "Последней Девушки" так и останется безнадежно утеряна от читателя... Блин, да что уж... От меня, как главного читателя и почитателя! Вот так я и предавался унынию, пока не застрял в пробке, понимая, что уже дичайшее озверел слушать Dire Straits. Внезапно мой взгляд невольно упал на портфель, лежавший на соседнем сиденье, который я с перепугу утащил с собой. Я запустил руку внутрь, наобум достал кассету с цифрой 1 и воткнул ее в магнитолу. Из колонок донесся голос человека, который выкуривал, наверно, пачки по три сигарет в день.

- Побег из Города Отморозков. Джек Куэйд, - пауза. – Глава первая.

Осознание, принятие. Шок сменяет экстаз. Потеря оборачивается