Пленница Риверсайса - Алиса Болдырева

поднимаясь с колен. Затем он обернулся и, найдя в толпе рыцаря в грязной изодранной кольчуге, добавил: — Сир Пэйс, проследите за тем, чтобы отца внесли в Риверсайс.

Тот кивнул, тряхнув косматой головой.

Мариус приладил меч к поясу и направился в сторону ворот. Он знал, люди беспрекословно исполнят его распоряжения, как раньше исполняли распоряжения отца. Теперь это его люди.

Быстрым шагом он пересёк замковый двор, добравшись до входных дверей, что тяжёлой грудой возвышались перед ним. Створы послушно отворились, не издав ни единого звука.

Оказавшись внутри, Мариус зашагал по просторному залу, раскинувшемуся как на ладони. Сейчас здесь было пусто — мать с женщинами укрылись на время боя в вéктуме [в королевстве Этелхорд, где развиваются события романа, так называют храм — здесь и далее примечание автора]. Каменные плиты пола ловили его торопливые шаги, а эхо разносило гулкие звуки по всему залу. Он слышал, что позади следуют его люди, ведя с собой лорда Болларда, но даже ни разу не взглянул на них.

Он прошёл к очагу, что располагался в дальнем углу, и остановился. Позади слышался топот ног, который всё нарастал, а затем внезапно смолк. Мариус некоторое время обождал, прежде чем повернуться. Ларик Боллард в окружении дюжины воинов стоял перед ним. Рован находился поблизости, держа меч, длинный и блестящий, наизготове.

Мариус нахмурился, окидывая пленника пристальным взглядом. Лорд Боллар стоял перед Мариусом, высоко вздёрнув подбородок. Даже будучи поверженным, этот человек проявлял непокорность и гордыню, а ведь именно из-за его неуёмной жажды власти сегодня полегло столько доблестных воинов. Серые глаза Ларика смотрели холодно, словно не его людей сейчас сокрушительно разбили, словно не он только что капитулировал. Слухи о непомерных амбициях и алчности лорд Болларда успели разлететься по всему королевству, а Мариус с трудом выносил эти качества в людях. Таким отец воспитал его.

Мысль об отце заставила его плотнее сжать губы. Кровь в жилах вскипела. Мариус сделал шаг вперёд. Пора было преподнести лорду урок, который тот запомнит на всю жизнь.

— Где его сыновья? — рыкнул Мариус.

Он сам поразился тому, насколько резко прозвучал его голос.

— Мои сыновья пали в бою. Храбро, как и положено настоящим воинам, — ответил Ларик Боллард, хотя Мариус обращался к своим людям.

Мариус сильнее сжал руки.

— Их мать скажет так же? — спросил он. Лорд Боллард промолчал, но взгляда не отвёл. — Теперь ты видишь, к чему привело твоё стремление захватить замок? Из-за твоей алчности ты лишился сыновей, а я отца, — смотря в лицо лорда Болларда, произнёс Мариус. — Мне бы следовало казнить тебя прямо здесь и сейчас, но слишком лёгкая смерть будет благостью для тебя. А ты её не заслуживаешь.

— Мариус, — нахмурившись, произнёс Рован, и в его голосе послышалось недовольство.

— Но и отпустить я тебя не могу, завтра ты снова соберёшь войско и поведёшь своих воинов на запад, — продолжил Мариус, никак не отреагировав на выпад брата. — Помниться, у тебя было трое сыновей, — задумчиво протянул Мариус, сделав шаг к пленнику. — Так вот тебе моё решение, лорд Боллард — твой отпрыск станет жить в Риверсайсе, в качестве залога, что ты больше не посмеешь напасть на наши земли.

Лицо лорда Болларда вытянулось, серые глаза на мгновение расширились.

— Он ещё совсем мальчишка! Ему только пять! — выставив вперёд острый подбородок, покрытый косматой бородой, выпалил он. — Во имя богов, он мой единственный наследник!

Впервые в его глазах Мариус заметил страх.

— Дочь, — неожиданно вмешался в их разговор Рован, впившись гневным взглядом в лицо лорда Болларда. Мариус непонимающе глядел на них двоих, пока они вели молчаливый диалог между собой. — В Тилмрэде у него осталась дочь.

Впутывать сюда женщин? Мариус не был сторонником таких решений, но тут же он подумал о матери и сестре, которые по вине Боллардов лишились мужа и отца, и решение было принято.

— Значит, твоя дочь станет залогом мира. Когда в следующий раз ты вздумаешь приблизиться к Риверсайсу, подумай о ней. Клянусь, если караульные заметят твой отряд, я сразу перережу ей горло, и, Ларик, её кровь будет на твоих руках, — предупредил его Мариус, а лицо лорда Болларда раскраснелось.

Он боялся за жизнь дочери. Что ж, правильно делал, что боялся.

— Она сосватана! — прогрохотал Ларик Боллард.

Рован усмехнулся.

— Не волнуйся, лорд Боллард, мы устроим свадьбу твоей дочери, — сказал он, разглядывая свой меч. В голосе Рована звучала злость, и Мариус его прекрасно понимал. — Должно быть, конюх вполне сгодиться на роль жениха.

— Моя дочь — леди! Вы не можете опозорить её браком с простолюдином! — зарычал лорд Боллард, но Рован лишь осклабился.

— Твоя леди вскоре станет подстилкой для любого желающего забраться на неё! Так что, будет чудо, если её захочет взять в жёны хотя бы конюх!

Лорд Боллар широко раздувал ноздри, переполненный гневом и бессильной яростью, его лицо надулось и покраснело; Мариус видел, что он едва сдерживает себя.

Мариус бросил выразительный взгляд на Рована, призывая к молчанию, и тот послушался. От обесчещенной девчонки им вряд ли будет прок, ведь для Ларика обесчещенная дочь всё равно, что мёртвая.

— Под крышей Риверсайса с твоей дочерью ничего не случиться, моё тебе слово, лорд Боллард, — Мариус шагнул вперёд, впившись цепким взглядом в лицо Ларика; злость и безысходность исказила его черты. — Вскоре я приеду за ней, и для тебя же будет лучше, если я обнаружу её в Тилмрэде. В противном случае, я вырежу всю твою семью, Ларик, и начну с единственного наследника. — Во взгляде Мариуса читалась решимость, которой он был полон.

Девчонка станет жить в Риверсайсе, и да смилуются над ней боги Мироздания!

Тами

На рассвете, когда пепельно-серый сумрак ещё окутывал спящий мир, Тами проснулась. Распахнув глаза, она уставилась лазурной синевой в высокий потолок, что нависал над ней.

Ей показалось, что она слышала голос Клойда. Он назвал лишь её имя; громким эхом оно разлетелось в безмолвной тишине комнаты, и до сих пор звенело в голове Тами. Она судорожно вздохнула, опуская ноги на пол. Голос, обычно ласковый и спокойный, был холодным, как камень под ногами, и резким, и Тами охватило жуткое предчувствие.

Случилось что-то непоправимое, она знала это.

Так уж вышло, Тами больше остальных любила Клойда, может оттого, что внешне была почти точной его копией. Как-то в детстве, на тот момент Тами было лет пять, не больше, она жутко рассердилась на старших братьев за их отказ обучить её сражаться на мечах. Сами Клойд и Орвуд, как только отец позволил