Угроза внутри - Стас Тихонов

Когда дикарь ввалился в синтет-сити – городское общежитие, где жил и Ким, и он сам, – ему померещилось было, что в одном из проходов между рядами зашторенных жилых ячеек он видит осанистого такого хлыща – здорово смахивал на Индру. Ерик даже притормозил, чтобы приглядеться, но тот тип из коридора уже слился. Если и Индра, не догонять же его. Много чести.

Вообще, Индра – мужик нормальный, странно даже, что не силовик. Ким его вроде как с детства не переваривает, что-то у них там еще в Коллекторе не срослось с взаимопониманием. Лично он-то, Ерик, ничего против Индры особенно не имеет. Выеживается много, но в смысле подраться кой-чего может. Только нечего ему тут делать, в общаге; да и не Индра это был вовсе.

* * *

Это был Индра, но он вовремя заметил Ерика и скользнул за угол. Будет совсем неудачно, если дикий его увидит и задастся вопросом, что он тут делает. А высокоинтеллектуальных бесед с ним Индре вполне хватило на минус третьем этаже, где он и оказался-то из-за этих двух остолопов. Нет уж, спасибо, но Индра здесь не ради Арипова.

Индра поправил волосы, неспешным шагом дошел до общего зала и опустился в одно из кресел под короткими нелюбопытными взглядами пары-тройки синтетов. На экране медиапанели жеманничал Тори Лексус, уже вернувший прежний лоск после недавней болезни: борода его отливала пурпурным металликом, в тон блеска для губ и серег-бабочек. Слава Вселенной, хоть звук убрали.

Для вида наблюдая за ужимками Лексуса, Ино периодически посматривал и по сторонам. Работа есть работа: тут уж или карьера, или брезгливость. Синтеты химического блока на минус третьем этаже в последнее время что-то разошлись. Дерзят. То, что этот «Коса» Готам строчит у себя в блоге про саморожденных…

Впрочем, пускай строчит. Официально задача Индры – наблюдать за синтетами и передавать свои впечатления консулу Эдо, старшему анализатору Города. Правда, неофициально старший анализатор Эдо намекнул, что будет рад, если попутно Ино возьмет на себя труд понаблюдать и еще кое за чем. Вернее, за кем. Как не удивительно, за Кимом Кавериным – старым добрым Безродом, тихоней и слабаком, главным изгоем и отщепенцем Коллектора.

Хотя – не удивительно. То многое, что недоговорил консул, Индра успешно допонял сам. Если стажер-механик вламывается на заседание правительства и умудряется сделать так, чтобы его не только выслушали, но и послушались… то за таким тихоней и правда что-то водится.

Что именно – Индра уже догадывался, но пока предпочитал держать невероятную догадку при себе. Хотя… что может в современном мире считаться невероятным? В мире, где живут в герметичных городах, синтезируют искусственных людей, а если кто родится по старинке, у мамы-папы, – так наверняка с такими особенностями, что только в Коллектор на исследование. Ведь это чистой воды обман – определение полезности. Чтобы додуматься, что детей держат вдали от Города, под землей, вовсе не для определения, кому потом где работать, даже необязательно самому побывать в Коллекторе. А Индра немало лет там провел. В компании зеленокожих детей-фитоморфов и прочих генетических шедевров.

Ну и, похоже, одного телепата.

Индра был хорошим наблюдателем. Что Каверин может читать мысли, он заподозрил давно. Странно, что в Коллекторе, где они оба росли до своих семнадцати под надзором орды биотехников и одного псикодера, такую способность прошляпили. Странно и то, что Безрод этой способностью толком не пользуется. Правда, есть подозрение, что ему нужен для чтения мыслей зрительный контакт… И еще, конечно, есть подозрение, что он дурак. Клинический.

«Простите, господин консул, я имел в виду – не по летам наивен».

Лексус на экране в порядке продакт-плейсмента экстатически лил себе на лицо какой-то новый сорт корнбира; Индра, глядя на это, промешкал – и попался. Безрод, собственной персоной, брел с термопотом в руке через зал – прямо на него. Ничего не оставалось, как, сохраняя невозмутимое выражение лица, продолжать взирать на смачно облизывающегося Тори.

Удивительно, но Ким, похоже, его в упор не видел. Он был какой-то вареный: доплелся до дозаторов, набрал воды и потащился обратно.

Тем лучше. Индра переждал пару минут для верности и вышел из синтет-сити, подавив желание помыть руки. Ничего, полчаса на монорельсе – и он окажется в каком-нибудь приличном секторе, где можно нормально поужинать. Ну в «двойке» хотя бы. А Безрод – он, положа руку на сердце, вообще странный.

* * *

– Два бира и бургер.

– Уточните команду.

– Два бира и бургер.

– Уточните…

Ким облокотился на стеллаж позади Мака и улыбнулся. Господин старший механик Макаров – прекрасный специалист, и все очень его уважают. Ким тоже, даром что Мак – его шеф. Но и редкостно упертым твердолобым упрямцем господина Макарова можно называть со всей уверенностью.

За исключением безнадежного диалога, который мастер уже минут пять как вел с мультиботом, обстановка вокруг была вполне будничная. За бастионом сваленных как попало железяк что-то с зубосводящим визгом шлифовали Нат с Ильнуром. Сухопарый хмурый Ришат, не здороваясь, провез мимо громыхающую платформу, нагруженную шатунами. По словам Мака, Город держался на техподдержке, и Ким был рад, что попал сюда. Несмотря даже на то что сегодня, к примеру, два часа ползал на карачках под душем генноактивных и весьма опасных химических соединений.

Утро он провел в пятом секторе, выковыривая осклизлые ошметки зелени из сливных отверстий в соевой теплице. Отверстия эти Ким знал, как родные: изучил досконально еще месяц назад, когда соя отчего-то загибалась, а он только-только переехал в Город из Коллектора, как и положено семнадцатилетнему. С тех пор как Ким догадался, что кто-то перепрограммировал систему полива, Гарнье, старший агроном, требовал, чтобы из техподдержки в теплицу присылали только его – даже если требовалось всего лишь прочистить стоки.

За стеллажами мелькал кислотный комбинезон и ярко-красная шевелюра Алекс – все ближе и ближе к выходу. Похоже, подруга собиралась втихаря слинять на обед раньше положенного.

Отличная мысль, кстати! Ким бы с удовольствием присоединился, если бы не встретил у входа Хирша с Иваном. В такой компании он уже несколько раз обедал и больше не хотел: верный Иван перед Алекс распушает хвост, делает стойку и готов облаять каждого встречного-поперечного, а Киму достается Хирш. А общаться с техником третьей ступени Хиршем человеку с ай-кью меньше 300 не рекомендовано.

– Два корнбира и бургер, говорю, тумбочка безмозглая!

Ким набрал в легкие побольше воздуха:

– Мак, оставьте честного уборщика в покое!

До этой секунды Мак, похоже, и не догадывался о его присутствии. Неудивительно: наверное, больше нигде во всех двенадцати секторах Города не было так шумно. В секции «восемь-четыре А» (сборка, установка, техобслуживание) постоянно кто-то чем-то гремел, что-то ронял или изрыгал проклятия в чей-то адрес. Но Киму это даже нравилось: весело в их мастерской, ей-же-ей, и чего только не услышишь!