Следствие ведут дураки - Кондратий Жмуриков

Именно так трясло Ивана Саныча Астахова на его еще коротком, но изобилующем вот такими колдобинами, рытвинами, осыпающимися мостами и кюветами пути. У него, как и у всей России, было только две беды: дурак и дорога.

Дорога уже описана выше, дурак – он сам.

Впрочем, многие из тех, кто именовал Ивана Александровича Астахова сказочноуничтожающим: Иванушка-дурачок – жалели об этом.

Прежде чем прийти к тому печальному финалу – двум выстрелам в человека, верно, лишь по недоразумению именуемого родным отцом, Ваня Астахов уже успел нахлебаться жизнью досыта.

…Астахов-младший, актер-недоучка по образованию, раздолбай и прожигатель жизни по призванию, до двадцати пяти лет проплутал путаными расплывающимися тропами богемной жизни, прежде чем попал в Питер на работу в фирме отца. Тот опрометчиво понадеялся, что его непутевый отрок встанет на путь истинный, выправится и порадует отца успехами, – но не тут-то было. В Питере Ваня развернулся на полную катушку, не раз причиняя родителю серьезные беспокойства и даже наживая трения с милицией и прокуратурой. А однажды даже ввязался в серьезнейший конфликт с ФСБ, обдолбавшись халявным кокаином и предприняв смехотворную попытку «угона» лайнера, когда Иван Саныч орал с грузинским акцентом: «Лэтым в Тыбылысы, слющь!», а потом ввалился в кабину пилота и попросил порулить.

Такое благодушествование Иван Саныч продолжал до тех пор, пока Астахов-старший, потеряв терпение, заявил сынку, что так больше продолжаться не может и что Ивану нужно сменить работу, круг общения и обстановку. И отправил сына по железнодорожному маршруту Санкт-Петербург – Москва – Саратов, к своему старому знакомому, который, по утверждению Александра Ильича, обладал большими педагогическими способностями в плане перековки непутевых граждан.

Тон отца Ивану не понравился. Как показало ближайшее будущее – не напрасно.

В дороге Ивана Саныча сопровождал некто Осип Моржов, представляющий собой злокачественную помесь Лелика из «Бриллиантовой руки» и своего парнокопытного однофамильца Хрюна Моржова из передачи «Тушите свет», ныне идущей на ТВ-6. Бывший зэк, ныне сотрудник охраны Александра Ильича Астахова, своего старого знакомого (еще по нарам), Осип Моржов представлял собой колоритнейшую личность, всю прелесть которой Ивану еще долго предстояло расхлебывать и переваривать.

Гм… переваривать… что касается пищеварения, то тотчас же по отправлении поезда у Ивана возникли с этим большие проблемы, потому что обед без спиртного – это не обед, а зловредный Осип по указанию Александра Ильича всячески блюл алкогольное воздержание Астахова-младшего и проявил себя на этой почве настоящим тираном.

В отместку Иван делал Осипу разные мелкие пакости и всячески издевался над простонародным произношением г-на Моржова, представляющим собой кошмарную помесь акающего говора и украинизмов, отлакированную старозэковскими языковыми штучками.

Неизвестно, что было бы дальше и сколь долго продолжалась вышеописанная идиллия, если бы в Москве к ним в купе не подсели два новых пассажира: некто Иван Александрович Осокин (полный тезка Астахова-младшего, а?), который позднее окажется следователем Генеральной прокуратуры, и девушка Настя, к коей Ваня Астахов незамедлительно начал клеиться, благо что-что, а общение с женским полом Астахов-старший в лице своего возмутительного полпреда Осипа Моржова ему не запрещал. Это только потом окажется, что дамочка-то нечиста на руку: обчистит Астахова как липку и исчезнет в неизвестном направлении.

Но все это будет позже, а пока Ваня, к сугубому неодобрению Моржова, пьянствовал с Осокиным и играл с ним же в карты на деньги. Что-то выигрывал, что-то проигрывал… в общем, по мере приближения поезда к пункту назначения Настя проиграла все деньги и решила расплатиться с ним натурой, пока Осип таскал пьяного в дымину Осокина в туалет.

Осип задержался в тамбуре, а вот Осокин, выйдя из туалета, по изысканной синусоиде направился в свое купе и застал там Астахова-младшего и Настю в самой интересной позиции, любопытной даже с позиций «Камасутры». Взыграло ретивое, и И.А. Осокин решил спасти Настеньку от окончательного растления.

Затеялась батальная сцена, в финале коей Ваня так хватил пустой водочной бутылкой по башке Осокина, что тот мгновенно воспарил в эмпиреи и без чувств-с свалился на пол.

Ваня дико перепугался. Аттракционы с летальным исходом в реестр дорожных развлечений явно не входили, и было отчего хренеть. Пока Настя, утомленная сексом, алкоголем и азартными играми, спала, Иван Саныч с помощью Осипа подчищал следы: «труп» (а в действительности просто мертвецки пьяного Осокина с разбитой башкой) был надежно спрятан на станции Лозовой под каким-то железным сараем, туда же швыряют и осокинский кейс.

Возвратившись в купе, они увидели, что Настя исчезла.

Осип, старый «конспиратор»-рецидивист, решил сойти на следующей станции, не доезжая до Саратова, и добраться до нужного города на попутках – мало ли что. Все-таки «мокруха», перестраховаться нелишне, решил г-н Моржов. Астахов и Моржов сошли в каком-то небольшом городе, носящем унылое название Мокроусовск, и расквартировались на ночь в местной гостинице, и вот тут-то выяснилось, что у них совершенно нет денег – все подчистила Настя. Правда, Ваня Астахов, страдающий клептоманией, – воистину средоточие добродетелей на двух тоненьких кривеньких ножках! – незаметно от Осипа прихватил новенький пиджак Осокина от «Brioni», но осматривать его при Осипе он не стал, да и знал, что денег там нет: сам все у Осокина выиграл.

Ушлый Березкин, хозяин гостиницы, повел себя омерзительным образом: он потребовал расплатиться с ним за ночлег, ужин и завтрак. Астахов, измученный невзгодами, отвратительным пищеварением и откормленными гостиничными тараканами, взъярился и хотел было устроить скандал, но наткнулся в вестибюле на крышу Березкина. Обстоятельства накручивались стремительно, и все кончилось самым несчастливым образом для Ивана и Осипа: их поставили на счетчик, и уже через три дня после вселения в гостиницу они задолжали две с половиной тысячи долларов (!!).

В то же самое время мэр города Мокроусовска, г-н Блинов, получил информацию из проверенных источников, что в его городок, славящийся разгулом криминала, едет следователь из Генпрокуратуры.

У Блинова были основания думать, что прокуратура может заинтересоваться вверенным ему населенным пунктом: во-первых, в пригороде расположены военные склады, с которой безбожно воруют, во-вторых, начальник УВД городка Дьяков засадил в кутузку председательницу какого-то местного комитета по правам человека, оказавшуюся вдовой генерала и имевшую связи в Москве. Из КПЗ-то ее выпустили, но теперь она бомбардировала столичные ведомства жалобами на беспредел властей. В-третьих, монахи местного мужского монастыря подали петицию в Верховную патриархию на своего настоятеля, отца Глеба, обвиняя его в куче смертных грехов, включая мужеложество и организацию на базе монастыря порностудии. В-четвертых, Блинов знал, что в Петербурге есть высокопоставленный деятель, уроженец Мокроусовска, сделавший стартовый капитал именно здесь, в городке, а потом резко поднявшийся, но по старой памяти продолжавший координировать деятельность местных мафиози: ставил каналы сбыта, прикрывал от наездов сверху, и так далее.