Сердце из золота - tranka Chuzhes

прекрасный принц. Ничто не радовало его, позабыл он все, что веселило его, все, что нравилось ему прежде. Мучения его охватывали, опутывали с ног до головы. И королева затужила, а вслед за нею и весь дворец. Все любили Золушку, кроме старого короля, все жалели ее.

И Золушке было печально, оттого что не знала она, что с нею… Тяжелы теперь оказались для нее парчовые платья, и стала носить она легкие, из чистого шелка, по сторонам от малейшего дуновения ветерка разлетавшиеся. Вскоре и туфли стали ей тяжелы, и закрыли их в сундуки дубовые. И приказал принц изготовить для нее самые легкие, хрустальные туфельки, сияющие, словно румяная заря… Всюду, куда бы теперь ни ступала Золушка, провожал ее тихий стук хрустальных каблучков по черному мраморному полу.

***

С каждым днем бледнела, таяла Золушка, и принцу становилось все хуже. Заболела из-за того и королева. Но слабость превозмогая, денно и нощно сидела рядом с ней Золушка, помогая, как возможно, лекарям.

— Ах, мое бедное дитя! — шептала королева, глядя в светлые глаза принцессы. — Если бы мы знали, как помочь тебе…

Вновь принц собрался в дорогу, вновь объездил он королевства, вновь послал гонцов, но не было в том проку: никто не знал, как помочь бедной Золушке.

…Стал король тем временем замечать: плохо Золушке, и принцу хуже становится, не меньше ее он мучается. Тяжко было глядеть королю на страдания сына, на страдания супруги да подданных, но желание его было сильнее.

***

Однажды узнал принц, что в королевстве их поселились четыре феи. Были они так мудры, что помнили обо всем, что было на свете. Говорили, будто могли они знать о грядущем и лечить болезни. Крепко обрадовался принц! Вскочил на резвого коня и помчался разыскивать фей. Они же, о беде узнав, сами отправились во дворец.

Влетела белой снежинкой в покои к Золушке ледяная фея зимы, приземлилась желтым листочком на ее плечо осенняя фея, впорхнула в раскрытое окно быстрой ласточкой весенняя фея, а летняя ветвями зелеными с бутонами разноцветными обвила ее золотистые косы.

Прошуршали что-то меж собой листья, пискнула испуганно ласточка, затрепетала снежинка, и разом, вместе, зашептали они: «Колдовство! Колдовство!»

Когда спросил принц, что означает это, ответила старшая фея — осенняя, слывшая самой мудрой:

— Это сильное колдовство. Наложено оно ведьмой, да пожелал его человек… Если не расколдовать Золушку в самый ближайший срок, то исчезнет она, не оставит и следа в этом мире.

— Как же убрать колдовство? — спрашивал принц, на что феи отвечали ему:

— Это лишь тот сможет сделать, кто заколдовал ее.

И, простившись на том с Золушкой и принцем, улетели феи, исчезли, будто и не было их вовсе.

Ведьмино колдовство, да пожелал человек… Кто был этот человек? И для чего заколдовал он Золушку? Ведь она добра была ко всем, никому зла не причиняла. Денно и нощно за королевой ухаживала, пока не стало ей лучше… Да и не за одной лишь королевой: о заболевшем мальчишке она заботилась, что служил на дворцовой кухне. Помогала лечить его и кормила спелыми фруктами.

…Вечерами смотрели Золушка с принцем на звезды, вдыхая синюю ночную прохладу. Обнимал крепко принц жену за прозрачные плечи, касался ее невидимых ладоней, волос, обрамляющих светлый, чистый лоб.

— Мы найдем средство от этой напасти. Не теряй надежду, милая!.. Но… Если не выйдет ничего, если исчезнешь ты, то и я исчезну, — говорил он, осыпая прозрачное личико ее поцелуями.

— Не трать сил, милый мой. Видно, не выйдет ничего, не снять нам колдовства… — отвечала Золушка, печально головой качая.

И добавляла, в глаза принцу глядя:

— Пусть я исчезну. Но навсегда останется в мире то, что успела я сделать… То светлое, что пыталась внести в жизнь тех, кого встречала, и след мой не канет во мрак…

Знал принц, что правдивы ее слова. Все слуги во дворце, все гости заморские да случайные проезжие восхищались ее добротой. Умела она найти для всякого приветливые слова, с каждым побеседовать умела, а если помощь требовалась, не раздумывая, ее оказывала. Отдала однажды Золушка свои серебряные кольца и украшения нищей страннице, ибо не было у нее дома, не могла она найти себе приюта. А после щедрого дара появился он, и зажила она в достатке, благодаря каждый день судьбу, что подарила ей эту встречу.

А в иной раз помогла Золушка маленькой принцессе, что прибыла вместе с маменькой и папенькой в гости к королеве. Малышка, потеряв любимую куклу, плакала горько, и Золушка, за ручку принцессу взяв, побежала вместе с ней отыскивать ее. Звонко стучали хрустальные каблучки по полу, и найдена была пропажа в тот же день, и высохли слезы в глазах принцессы, и смеялась она, обнимая куклу у мраморного камина в гостиной.

***

Меж тем все бледнее и худее становилась Золушка, и принц страдал все сильнее от того. Глядел король, глядел, и невмоготу ему стало переносить страдания сына. Вскочив на коня вороного, помчался он вновь к старой ведьме.

— Тот, кто пожелал колдовства, принести сам должен избавление от него, — отвечала старая ведьма, темными глазами на короля глядя.

— Как развеять чары? Не могу я смотреть на страдания сына, нет сил моих видеть, как мучается он!

— А это, ваше величество, вы сами понять должны. Но торопитесь! У вас немного времени.

Мысли разные витали в голове старого короля. Признать ли вину перед сыном и перед невесткою своею? Или искать иной путь?

А меж тем стал замечать король, как любят все вокруг Золушку, как радуются ей. Но тени сомнения не оставляли его душу: надеется, что добрыми делами заслужит она себе избавления от колдовства. Так думал он, не понимая, что искренна была Золушка, что помогала не ради себя, но ради других, кто нуждался в помощи, добром совете.

Принц от страданий и дум печальных слег в постель. Не отходила от него Золушка, прижималась щекой к руке его слабеющей, гладившей ее по тускнеющим волосам… Находились тут же король с королевой. Силились они сидеть всю ночь рядом с сыном, да сон сморил их. И, проснувшись утром в креслах, в покоях принца, обнаружили они с удивлением, что Золушка бледнее бледного сидела у постели его, а не уходила, жадно ловя каждый вздох, каждое робкое подрагивание ресниц темных.

Королеву слуги отнесли в покои ее, ибо слаба она была еще; король