Обреченный жених - Ольга Баскова

Журналист взглянул на нее с уважением:

– Вы его очень любите?

Татьяна покраснела:

– Очень. Как героиня фильма «Калина красная». Только, знаете, там шла речь о настоящем преступнике, который вдруг захотел изменить свою жизнь, а Руслану ничего менять не надо.

– И тем не менее жена ему не поверила.

Пронина вздохнула:

– Это ее выбор. Возможно, она когда-нибудь пожалеет о сделанном. Но ничего уже не вернешь.

– Главное, чтобы не пожалели вы.

Она сжала губы:

– Не беспокойтесь.

– Может, лучше ему действительно освободиться по УДО и не ворошить прошлое? – предположил молодой человек.

Пронина всплеснула руками:

– А настоящий преступник останется на свободе. Это во-первых. Во-вторых, Руслан чист и хочет освободиться от клейма. Вы понимаете?

Александр кивнул:

– Тогда всего хорошего. Обещаю вас информировать по всякому важному поводу.

Татьяна улыбнулась и сразу помолодела лет на десять:

– Я чувствую, все будет хорошо. Вы мне поможете.

– Постараюсь.

Когда она вышла из кабинета, Александр бросил ей вслед:

– Мне бы вашу уверенность.

Журналист положил блокнот перед собой и задумался. Опираясь на предшествующий опыт, он знал: начинать нужно или с заключенного, или со следователя, который первым взялся за работу, а потом неизвестно почему был отстранен. Александр достал мобильный и набрал номер своего хорошего знакомого, следователя Ивана Истомина, распутывавшего с ним одно дело.

– Привет, Ваня.

В трубке послышалось сопение:

– Ты, что ли, Сашка?

– Я, бродяга, – рассмеялся Пименов. – Как делишки?

– Хвастаться нечем, – вздохнул майор. – Впрочем, сейчас затишье. А еще месяц назад на мне висели два трупа.

– Сочувствую, – заметил журналист.

– А ты небось по делу? – ехидно проговорил оперативник. – Ведь так просто и не позвонишь, не пригласишь старого приятеля на кружку пива.

– Будет затишье у меня – обязательно приглашу, – пообещал Александр.

– Свежо предание, – откликнулся Иван и поинтересовался: – Так что за дело? Давай выкладывай. У меня через двадцать минут совещание.

– Ты знаком с Радченко и Максимовым? – начал Пименов.

Майор немного помедлил:

– Не то чтобы очень. Они не из моего РОВД. А зачем они тебе понадобились?

– Буду проводить очередное расследование и прошу тебя, чтобы ты их охарактеризовал.

Иван хмыкнул:

– Интересно. Что на этот раз?

– Ты слышал о водителе, полгода назад сбившем беременную девочку, некую Алину Вихляеву? – спросил Александр.

– Немного, – признался майор. – Мое отделение над делом не работало. Так ты собираешься бросить ложку дегтя в работу моих коллег? Нарыл неизвестные факты?

– Нет, – покачал головой Пименов. – Ко мне приходила невеста осужденного. Она просит, чтобы я во всем разобрался.

– Значит, ее не устраивают результаты расследования? – удивился майор. – А почему?

– Ей кажется, следствие велось непрофессионально, – пояснил Александр. – Дальнобойщик голову дает на отсечение: он переехал уже мертвую девушку. Максимов, соглашавшийся с ним, обещал осужденному, что тот без проблем скоро выйдет на свободу, однако его отстранили и назначили Радченко, который передал дело в прокуратуру, полностью уверенный в виновности водителя.

Иван цокнул языком:

– С Максимовым мы однажды пересекались. Это очень грамотный и опытный опер, не бросающий слов на ветер и поэтому ни разу не пожалевший о них. Если он дал надежду заключенному, то ему можно было верить, надежда имелась. Но почему его отстранили?

– Этого я не знаю, – признался журналист. – Однако догадываюсь. Кому-то нужно было прекратить поиски настоящего убийцы девушки. Адвокат из общественных защитников намекнул водителю: оставайтесь довольны приговором. Вам дали по минимуму за наезд, а могли бы впаять за убийство. Какое убийство, я тебя спрашиваю?

Майор задумался:

– Да, подозрительно. А про Радченко я вот что скажу. Как специалист это полный ноль. Но, попомни мои слова, он достигнет степеней известных, потому что так угождать начальству, как это умеет делать Юрка, не каждый сможет. Он подпишет любую бумагу, лишь бы только выслужиться. Среди наших давно ходят слухи: Радченко разучился работать, и это ему не нужно. Юрий делает, как ему скажут. Так что твои подозрения насчет несправедливости приговора могут быть вполне обоснованными.

Александр щелкнул пальцами:

– Понятно. Дашь телефончик Максимова?

– Подожди, где-то был. Если я его не стер. Все же не наше отделение. Слушай, если найду, скину эсэмэской. Ну, желаю тебе успеха. Звони, как понадоблюсь.

– Всенепременно. Давай.

Мужчины попрощались, и Пименов терпеливо стал ждать. Мобильник просигналил ему через две минуты. На его счастье, Иван отыскал телефон Максимова. Александр тут же набрал указанные цифры. В трубке раздался громкий голос:

– Слушаю, Максимов.

– Здравствуйте, Леонид Иванович, – начал Пименов. – Не буду ходить вокруг да около. Вас беспокоит журналист Александр Пименов. Вы, может быть, слышали обо мне?

– Слышал, – будто выдавил из себя следователь. – И что же вам от меня понадобилось?

– Вы вели дело Руслана Вербаты, – сказал Александр. – Сегодня ко мне приходила его подруга. Она уверена, что его осудили безвинно.

Максимов усмехнулся:

– И вы не усомнились в ее словах. Будто вам неизвестно, что все родственники всегда оправдывают своих близких, даже убийц и насильников.

– Если вы считали его преступником, почему вас отстранили? – удивился молодой человек.

Теперь оперативник вздохнул:

– Кто-то счел, что Радченко доведет следствие до конца лучше меня.

– Ясно. Значит, вы не говорили Руслану, что его дело выигрышное и скоро он вернется домой? – поинтересовался Пименов. – А куда делся его первый адвокат? Почему так позорно бежал?

Следователь ничего не ответил. Тогда журналист буркнул в трубку:

– Я ей передам: Руслан соврал. Для нее это станет ударом, но лучше поздно, чем никогда. Но вы прежде, чем окончить разговор, подумайте, что в жизни важнее истины?

– Тебе легко рассуждать, – отозвался Максимов. – У тебя, наверное, нет детей. Да и жены нет, которой не хочется стать вдовой раньше времени.

– Значит, вам угрожали, – констатировал Александр. – Я так и предполагал. Извините за беспокойство. И про защитника мне тоже все понятно. Возможно, ему пришлось уехать из города.