Ворона и ее лорд - Мстислава Черная

Итог один — очередной оборванный след. Сколько их уже было? Стоит мне хоть что-то нащупать, как об этом тотчас узнают, позволяют мне подобраться вплотную и перед самым носом, когда я уже почти поверил в победу, обрубают.

До сих пор я с упорством и безудержностью гончего пса бросался за мелькнувшим зверем, но не пора ли остановиться? И подумать. Что это? Умело заметенный след или продуманный план, как отвлечь королевского дознавателя от чего-то по-настоящему важного?

Мысли пошли по кругу, но я им не мешал, пристально и почти медитативно вглядываясь в каждый образ. Этому меня научил наставник, и иногда оно работало. Но не сейчас. Единственный вывод, который напрашивался уже не первый раз: надо проверить свое окружение. Еще раз. Потому что если это утечка, то течет где-то совсем рядом. Меня предает кто-то очень близкий. Шрядство!

Кривой переулок в очередной раз вильнул, я непроизвольно напрягся, как всегда в таком случае: в портовых кварталах стоит осторожно заворачивать за угол.

Но чего я не ожидал, так это того, что самым паскудным образом мне на голову шлепнется… нечто. Живое, мокрое, горячее и царапающееся, шрядь!

Я на рефлексах рванул в сторону, под защиту корявой стены, рухнул в слякоть, в которую превратился утренний снежок, перекатился… Твою!!!..

Нет. Это было не покушение, а всего лишь только идиотская случайность или чья-то шуточка, из разряда радостей малолетних сопляков.

Гадость, упавшая мне на голову, проскребла когтями по затылку, явно оставила там глубокие царапины, соскользнула на плечо и съехала вниз. И если я прокатился по мостовой, то ворона — а это, шрядь, была всего лишь чокнутая ворона! — приземлилась аккурат в сугроб. И распласталась, как клякса чернил на идеальной белизны листе.

Я поднялся, оглядел себя — пальто испорчено, не отряхнуть. Впрочем, наплевать. Просто еще одно коричневое пахучее пятно на и так заляпанном полотне сегодняшнего дня. Проще говоря — полная гнусь.

— Да чтоб ты сдохла! — с несвойственной мне экспрессией вслух пожелал я, с брезгливостью разглядывая раскинутые черно-серые крылья.

Ворона никак не отреагировала, так и продолжала лежать. Что, уже? Нет, вон лапами подрыгивает, но это больше похоже на конвульсии.

Я подобрал птицу и повертел в руках уже с некоторым интересом. Яда нажралась? Надышалась чего-то над алхимическими лабораториями? Или очередная птичья зараза? Интересно, интересно… Во мне взыграл профессионализм, тем более что ворона безвольно давала вытворять с собой что угодно.

— Вот и отлично, — констатировал я, обращаясь к дохлой птице, перехватил ворону за лапы, стряхнул с нее подтаявший снег и сунул в карман, стараясь не слишком повредить будущий экспонат анатомической коллекции.

Какой самый лучший способ успокоить нервы и упорядочить мысли? Лично для меня — собственноручно сделать вскрытие и изготовить чучело. Это именно то, что мне сейчас так необходимо. Может, даже сделаю препараты для кафедры. Вскрытие и парочка анализов отвлекут меня, помогут прочистить мозги. Отстраниться от проблемы и потом вернуться к ней с ясной головой. Выстроить систему…

Признаков жизни пернатая больше не подавала.

До дома я дошел почти успокоившись. Злость злостью, но меня так просто с цели не сбить. Значит, хватит мотать сопли на кулак, пора думать головой.

В прихожей было тепло и привычно пахло кофе с корицей. Я бережно пристроил ворону на тумбочку, и она осталась лежать, раскинув крылья. Пальто проворно подхватила дежурная горничная и молча встала чуть в стороне — прислуга у меня вышколенная. Даже почти не таращилась на мою странную добычу.

— Обед через полтора часа. Мясо как обычно, глосское не моложе семи лет, гостей не будет. Меня не беспокоить, — и пошел к себе, прихватив с тумбочки дохлятину, уверенный, что все будет исполнено до последней мелочи.

Рабочее место в полном порядке, инструменты разложены ровно так, как я их приготовил, ничего не тронуто. Значит, новую служанку уже просветили, что соваться в кабинет к хозяину чревато неприятностями. Отлично, отлично… Ну что ж, приступим. Я разложил будущий экспонат на столе и, сам не знаю почему, продолжил говорить с вороной вслух

— Пожалуй, оставлю тебя себе. Будешь украшать кабинет, после того как я с тобой закончу. Ты даже не представляешь, сколько народу мечтает сюда попасть, но повезло только тебе — сам пригласил. Может, даже встрою в тебя артефакт оповещения… посмотрим.

Я примерился и раздвинул перья на груди птицы.

— Ну что, выпотрошим тебя, дорогуша?

Я очнулась от ужаса — все тот же жутковатый великан уже занес надо мной здоровенный нож и прохрипел, что сейчас меня распотрошит. Заорав, я дернулась всем телом и сама не поняла, что произошло дальше. Вместо нормального вопля из глотки вырвалось отчаянное истеричное карканье, и я… забила крыльями?! Полоснула великана когтями по запястью, аж до крови, дернулась в сторону и… свалилась со стола. С самого настоящего стола!

А самые настоящие крылья, отчаянно работая, понесли меня куда-то вверх и вбок, и я бешеной петардой, с грохотом и разрушениями, заметалась по незнакомому помещению, с воплями налетая то на какой-то шкаф, то на старинное зеркало в бронзовой раме, то на тяжелую бархатную штору.

В последней я едва не запуталась, но все же успела вовремя отвернуть и забилась на самый верх одного из шкафов, откуда с ужасом прислушалась к яростному мату великана и попыталась отдышаться.

Какого моторного гремлина происходит?! Крылья?! Лапы?! Когти… клюв.

Поздравляю, Паша, ты ворона. Самая настоящая.

С этой мыслью я уткнулась клювом в столетние махровые залежи пыли на самом верху шкафа и снова отрубилась.

— Проклятая птица! — сказано было с чувством, с экспрессией и явно от души. И это привело меня в чувство. — Шелла, принесите какую-нибудь ненужную тряпку и стремянку из библиотеки. Иначе эта тварь испакостит мне все шкафы, если сдохнет там и начнет разлагаться.

«Чтоб ты сам начал разлагаться, козлина!» — пожелала я и очень осторожно подползла к краю своего убежища. Вот зараза, охренеть как неудобно, когда у тебя вместо рук — крылья… Ага. Вон она, покрытая волосами макушка, на которую я недавно свалилась. Стоит прямо подо мной. Это, стало быть, козел-потрошитель, живодер и ненавистник ворон. Могла бы — повторила бы трюк недоброй памяти пернатой, после встречи с которой началась вся эта задница. Нагадила бы на голову уроду!

Но это мечты. А пока надо уносить ноги. И крылья… Потом буду разбираться, с какого моторного гремлина я обросла перьями.

— Ну? Шелла, я просил стремянку из библиотеки, а не из-за моря, — с легкой досадой высказал потрошитель в сторону приоткрытой двери и, махнув рукой, сам вышел из комнаты.

Ага-а. Так, Пашка, ноги в руки… в смысле крылья в лапы. И валим, валим… Ядерный гремлин, пипец как страшно со шкафа прыгать, когда это надо сделать осознанно: высота-то при моем нынешнем росте — как с пятиэтажки сигануть! Уй… крылья, да. Черт их знает, как ими правильно махать… Инстинкт может врубиться, а может и нет!