Эликсир жизни - Энджи Сэйдж

– Добрый вечер, девушка! – крикнул один из них.

Снорри не обратила на них внимания. В конце причала она свернула на хорошо протоптанную дорожку, что вела к большому новому понтону, на котором разместилась быстро ставшая популярной закусочная. Это было очень нарядное двухэтажное деревянное здание с длинными низкими окнами, выходившими на реку. В зябкий вечерок закусочная манила гостеприимными огнями светильников, свисавших с потолка. Снорри прошла по деревянному мостику, перекинутому на понтон, не в силах поверить своим глазам. Наконец-то она здесь, в легендарном «Доме чая и пива» Салли Маллин. Ей не терпелось войти, но в то же время было боязно. Снорри толкнула створчатые двери… и чуть не споткнулась о длинный ряд ведер с песком и водой, предназначенных для тушения пожара.

В закусочной Салли Маллин, как всегда, стоял гул множества голосов, но как только Снорри перешагнула порог, все затихли, словно кто-то нажал на выключатель. Почти одновременно посетители опустили кружки и уставились на юную путешественницу – на ней ведь были одежды члена Ганзейского союза, куда входили все северные купцы. Чувствуя, что краснеет, и готовая из-за этого провалиться сквозь землю, Снорри подошла к стойке, чтобы заказать ячменный пирог Салли и полпинты особого пива «Фонтано», которое уже стало притчей во языцех.

Салли Маллин, кругленькая и низенькая женщина с усыпанными в равной степени веснушками и мукой щеками, торопливо выскочила из кухни. Увидев темно-красный наряд гостьи и кожаную повязку, какие носили северные купцы, Салли переменилась в лице.

– Я не обслуживаю северных купцов, – заявила она.

Снорри была обескуражена. Она плохо поняла слова Салли, но видела, что ей здесь не слишком рады.

– Табличку на двери читали? – проворчала Салли, когда Снорри даже не сдвинулась с места. – Вход северным купцам запрещен. Вас здесь не ждут, только не в моей закусочной.

– Это же всего лишь девчушка, Сэл! – выкрикнул кто-то. – Не прогоняй бедняжку.

Остальные посетители согласно загудели. Салли Маллин пригляделась к Снорри поближе, и выражение ее лица смягчилось.

«И вправду: это ведь просто девушка. Ей и шестнадцать дашь с трудом», – подумала Салли.

У гостьи были такие же белокурые волосы и светлые, почти прозрачные голубые глаза, как у всех купцов с севера, но во взгляде не было того холодного упрямства, при воспоминании о котором Салли бросало в дрожь.

– Ну… – протянула хозяйка, готовая пойти на попятную. – Поздно уже. Я же не чудовище, чтобы выгонять девушку на улицу одну среди ночи. Чего желаете, мисс?

– Я… желаю… – Снорри запнулась, с трудом вспоминая грамматику. Как правильно: «я желаю» или «я буду»? – Я буду кусочек вашего вкусного ячменного пирога и полпинты особого пива «Фонтано», пожалуйста.

– «Фонтано»? – усмехнулся кто-то в толпе. – Вот это по-нашему!

– Потише, Том, – осадила его Салли и посоветовала, обратившись к Снорри: – Для начала попробуйте не особый сорт, а обычный.

Салли налила пиво в большую фарфоровую кружку и подвинула ее через стойку к девушке. Попробовав пиво, Снорри брезгливо сморщилась. Салли ничуть не удивилась. Ко вкусу «Фонтано» следовало сначала попривыкнуть, а молодым он никогда не нравился. В юные годы и сама Салли на дух не выносила это пойло. Она налила Снорри кружку лимонного сока с медом и поставила на поднос с большим куском ячменного пирога – девчушке наверняка не помешает хорошенько подкрепиться. Снорри расплатилась серебряным флорином (чем очень удивила хозяйку), забрала горку мелочи на сдачу и, сев за пустой стол у окна, стала смотреть на темнеющие воды реки.

Посетители вернулись к прерванным разговорам, и Снорри вздохнула с облегчением. Прийти в закусочную Салли Маллин одной было для нее труднее всего на свете. Труднее даже, чем в первый раз самостоятельно вывести «Альфрун» в море. Труднее, чем, накопив за несколько лет денег, потратить их на все добро, что теперь лежало в трюме. И гораздо труднее, чем пересечь огромное море, отделявшее страну северных купцов от берега, где находился «Дом чая и пива» Салли Маллин. Но она это сделала. Снорри Сноррельсен шла по стопам своего отца, и остановить ее было никому не под силу. Даже ее матери.

Позже в тот же вечер Снорри вернулась на «Альфрун». Там ее встретил Уллр в своем ночном обличье. Кот издал низкий дружелюбный рык и проследовал за хозяйкой вдоль палубы. Снорри так наелась ячменным пирогом, что совершенно осоловела и едва могла идти. Она уселась на свое любимое место на носу судна и еще долго сидела там, поглаживая Ночного Уллра – лоснящуюся сильную пантеру, черную, как ночь, с зелеными, как морская волна, глазами и с рыжим кончиком хвоста.

Снорри переполняли впечатления, и она знала, что долго не сможет заснуть. Она сидела, опустив руку на теплый шелковистый мех Уллра, и смотрела за темные водные просторы, на Фермерские угодья по ту сторону реки. Когда к ночи повеяло прохладой, Снорри закуталась в отрез толстого шерстяного полотна, которое собиралась продавать (кстати, за хорошую цену) на Большой ярмарке, что начнется через две недели. Развернув на коленях карту Замка, девушка стала изучать дорогу до ярмарочной площади. На оборотной стороне карты были правила и подробные инструкции, как получить разрешение на торговлю. Снорри зажгла масляный фонарь, который принесла из своей маленькой каюты под палубой, и принялась читать предписания. Ветра уже совсем не было, и зябкий моросящий дождик перестал. Воздух стал прозрачным и бодряще чистым. Снорри вдыхала запахи земли, такой чужой и непохожей на ту, что она знала с детства.

Вечер медленно переходил в ночь, и посетители начали постепенно покидать закусочную Салли, пока наконец Снорри не увидела, как сразу после полуночи Салли погасила светильники и закрыла дверь на засов. Снорри счастливо улыбнулась. Теперь река – для нее одной. Здесь только она, Уллр и «Альфрун». Судно плавно покачивалось на волнах уходящего прилива, и у Снорри начали слипаться глаза. Она отложила скучный список разрешенных грузов и мер веса, плотнее завернулась в шерстяное полотно и, в последний раз окинув взглядом реку, направилась в свою каюту. Тут она и увидела ее.

Длинная полупрозрачная лодка, очерченная зеленоватым свечением, показалась из-за Вороньего утеса. Снорри замерла, глядя, как медленно и бесшумно она плывет к середине реки, уверенно приближаясь к «Альфрун». Когда лодка была уже совсем близко, стало видно, что в лунном свете она мерцает, и по спине девушки побежали мурашки. Снорри Сноррельсен, духовидец, поняла, что перед ней корабль-призрак. Она негромко присвистнула – ей еще никогда не доводилось видеть таких. Снорри часто встречались в море остовы рыбачьих лодок, чьи мертвые шкиперы гнали их вперед в вечных поисках безопасной гавани. Порой попадались призраки древних военных галер, которые, кренясь набок, пытались вернуться домой после яростной битвы. А однажды мимо нее проплыл огромный призрачный корабль какого-то богатого купца: из бреши в его борту в море вываливались сокровища. Но она никогда раньше не видела королевскую лодку, да еще с духом королевы на борту.

Снорри поднялась, достала свою подзорную трубу для наблюдения за призраками (подарок мудрой женщины из Ледяного дворца) и направила ее на видение, которое бесшумно скользило мимо, взмахивая восемью туманными веслами. Яркие флаги трепетали на ветру, утихшем много лет назад. Борта лодки были расписаны спиральными узорами из золота и серебра, над палубой на резных золоченых столбах был натянут роскошный алый балдахин. Под ним сидела высокая статная женщина, она неотрывно глядела вперед. Ее острый подбородок покоился на большом накрахмаленном воротнике, на голове красовалась простая корона, прическа была сделана на старинный манер: волосы заплетены в две косы и уложены тугими кольцами по бокам. Подле королевы сидело маленькое, почти безволосое существо, которое Снорри поначалу приняла за очень уродливую собаку, но потом заметила длинный змеиный хвост, которым зверь обхватил золоченый столб. Снорри смотрела, как корабль-призрак плывет мимо, и вдруг вздрогнула: было что-то необычное, что-то не бестелесное, а, наоборот, материальное в его пассажирах.