Мобильник - Чжэньюнь Лю

Сказав это, старик залился слезами:

– Никто со мной в этой жизни не водился, а тут нашелся единственный человек, и тот обозвал идиотом конченым! – Тыча себе в грудь, Лао Янь добавил: – Тошно мне от всего этого.

Летом 1995 года у отца Янь Шоуи случился повторный инсульт, рот его съехал на бок, и старик стал пускать слюни. С тех пор и до самой смерти он уже не разговаривал.

Лао Ню после разрыва с Лао Янем тоже забросил торговлю луком. В 1969 году в их селе установили первый рычажковый телефон, и Лао Янь устроился на почтовое отделение телефонистом. В то время на это место претендовало двадцать с лишним человек. Тогда заведующий почтой Шан Сюэвэнь, чтобы их усмирить, созвал всех желающих и объявил:

– Для телефониста главное – уметь орать во всю глотку. Сейчас каждый из вас попробует поорать, а я выберу.

Двадцать с лишним человек начали поочередно драть глотки, в результате лучшим крикуном признали Лао Ню. И неважно, что голос у него оказался женским, зато в сельпо напротив от его крика полопались стекла. К тому же кричал он не только громче всех, но и дольше всех. Шан Сюэвэнь даже успел зажечь и выкурить целую папиросу, а Лао Ню все продолжал орать. Наконец, Шан Сюэвэнь его остановил и изрек: «Хорош, уже ишака перекричал!»

В 1996 году Янь Шоуи стал ведущим телевизионного ток-шоу «Хочешь? Говори!». Когда он превратился в звезду экрана, вся страна восприняла это как должное, и лишь жители деревни Яньцзячжуан недоумевали: «Как же, твою мать, так случилось, что этого человека, чей отец произносил в день не больше десяти фраз, кормит его язык?»

2

В 1968 году Янь Шоуи дружил с одним мальчишкой, которого звали Чжан Сяочжу. Янь Шоуи родился в год Петуха, поэтому тогда ему как раз исполнялось одиннадцать, а Чжан Сяочжу, рожденному в год Обезьяны, – двенадцать. Голова Чжан Сяочжу напоминала скошенную тыкву, а тонкие руки и ноги – конопляные стебли. Тяжелая, словно жернов, его голова все время свешивалась набок. Правый глаз когда-то был поранен стеклом, поэтому, прежде чем что-то рассмотреть, он всегда тер левый глаз. Мать у Чжан Сяочжу была слабоумной, а отец добывал уголь на шахте в Чанчжи за двести ли от их деревни Яньцзячжуан, поэтому можно сказать, что Чжан Сяочжу жил у бабушки. Янь Шоуи вообще рос без матери, у Чжан Сяочжу мать что была, что не было, поэтому частенько мальчики ходили в школу вместе. В 1968 году отец Чжан Сяочжу привез ему из той самой Третьей шахты Чанчжи списанный шахтный фонарь. Но если ночью в него вставляли уже отработанный аккумулятор, то все было видно на расстоянии двух ли окрест. Ночи в деревне – хоть глаз выколи, и мальчишки, вооружившись этим фонарем, шли на горный склон за деревней и прямо на небе чертили светом иероглифы. Чжан Сяочжу нравилось писать «Мама, ты – не дурочка», а Янь Шоуи – «Мама, ты где?» Эти две строчки могли продержаться на черном экране небосвода до пяти минут.

Школа в деревне Яньцзячжуан размещалась в бывшем коровнике. Их учителя звали Мэн Цинжуй. В пятнадцатый день восьмого месяца по лунному календарю[5]Мэн Цинжую понадобилось съездить на деревенскую ярмарку. Он запер учеников в школе, дав им задание кое-что выучить наизусть. Несколько мальчишек – Янь Шоуи, Чжан Сяочжу, Лу Гоцин, Цзян Чангэнь и Ду Техуань – выбрались из небольшого проема в задней стене, откуда раньше вычищали навоз, скинули обувь, засунули ее за пояса и помчались через речушку на другой склон горы воровать арбузы. В их деревне за арбузами присматривал глуховатый Лао Лю. Сперва Янь Шоуи с товарищами собирались украсть арбузы, но, подобравшись к шалашу сторожа и заглянув внутрь, они увидели, как Лао Лю собирается в котелок с кипятком сбросить полную крышку пельменей. Тогда-то им и пришла мысль вместо арбузов своровать пельмени. Янь Шоуи вместе с Цзян Чангэнем побежали на бахчу делать вид, что воруют арбузы. Лао Лю выбежал из своей сторожки за ними, а в это время Чжан Сяочжу, Лу Гоцин и Ду Техуань выудили шумовкой из котелка все пельмени и, положив их в закатанные подолы, побежали обратно за склон, где стали дожидаться Янь Шоуи с Цзян Чангэнем. Янь Шоуи был единственным, кто не поел пельменей. Лао Лю не удалось поймать Цзян Чангэня, зато он поймал Янь Шоуи. После обеда к расследованию этого дела приступил Мэн Цинжуй. Янь Шоуи, не дожидаясь, пока учитель возьмет портновский бамбуковый метр и как следует отстегает ему ладони, выдал своих четырех сообщников: Чжан Сяочжу, Лу Гоцина, Цзян Чангэня и Ду Техуаня. Вечером, когда остальные ученики отправились домой, Янь Шоуи и эти четверо, поставленные к стене, все еще отбывали наказание. Луна в эту ночь пятнадцатого числа восьмого месяца взошла во всей своей красе. Мэн Цинжуй, смакуя привезенный с ярмарки лунный пряник, сказал:

– Вы после пельменей сытые, так что вам по силам простоять до завтрашнего утра, а потом все на занятия.

С тех самых пор Янь Шоуи, пока ходил в школу, так и не решался поднять головы. Он стыдился не того, что участвовал в краже, а того, что выдал товарищей. Больше всего на Янь Шоуи ополчился Чжан Сяочжу:

– Ладно бы других выдал, но ведь я его друг, как он мог предать меня?

С того времени они больше не общались.

Полгода спустя отец Чжан Сяочжу забрал сына к себе на Третий рудник шахты Чанчжи, что за двести ли от их деревни. Поскольку отец Чжан Сяочжу давно уже перевез к себе дурочку-жену, теперь он приехал за сыном, чтобы тот заботился о матери. Как-то вечером за день до отъезда Чжан Сяочжу пришел к Янь Шоуи и подарил ему шахтерский фонарь, которым они когда-то разрисовывали небо. Утром следующего дня Янь Шоуи пришел провожать Чжан Сяочжу, тот рыдал, уткнувшись в дверь бабушкиного дома. Его бабушка тоже плакала. Отец с узлом вещей стоял поблизости. В конце концов бабушка сама оторвала Чжан Сяочжу от двери и велела идти за отцом.

Через три месяца Янь Шоуи получил свое первое в жизни письмо. Писал ему Чжан Сяочжу из Третьего рудника шахты Чанчжи. Почтальон три раза обошел их деревню в поисках Янь Шоуи. Наконец Лао Лю, что присматривал за арбузами, смачно сплюнув на землю, выругался:

– Какой еще, на хер, Янь Шоуи? Это арбузный вор Бай Шитоу[6].

Сверху на конверте стояла красная печать «Третий рудник шахты Чанчжи». На письме красовалась точно такая же печать. Само послание было очень коротким. Чжан Сяочжу просто интересовался, светит ли еще фонарь, который он подарил Янь Шоуи.

Янь Шоуи написал ответное письмо. Когда оно было готово, он пошел попросить у отца восемь фэней[7]на почтовую марку. Но как раз тогда отец поссорился с продавцом лука Лао Ню. Будучи не в духе, он отвесил сыну затрещину и матюгнулся:

– Твою мать, за какие-то слова еще и деньги платить!

Так что то письмо так и осталось неотправленным.