Готтленд - Мариуш Щигел

Год спустя, 1895 год. Принцип

У них восемь тысяч долга. Не хватает средств на новую кожу, нечем платить за старую. Антонин получает повестку в армию, Анна нанимается прислугой в Вене.

Томаш смотрит на остатки кожи и с отчаяния придумывает свой самый важный жизненный принцип — недостатки всегда превращать в достоинства.

Раз у них нет денег на кожу, нужно шить обувь из того, что есть, — из полотна. Полотно стоит недорого, а из остатков кожи можно делать подошвы. Так Батя изобретает один из хитов приближающегося столетия — полотняные туфли на кожаной подошве. Из Вены он привозит несколько тысяч заказов, полученных за один день. Туфли в народе называют «батёвками».

Благодаря им он строит свою первую небольшую фабрику — на двухстах квадратных метрах работают пятьдесят мужчин.

Год 1904. Вопросы

Рабочие замечают, что Томаш постоянно нервничает и так возбужден, что все в его обществе быстро устают.

Из какой-то газеты он узнает об американских станках и, взяв с собой трех сотрудников, отправляется в Штаты, где в Линне (Массачусетс), городе обуви, нанимается рабочим на крупную фабрику. Его люди, в свою очередь, поступают на работу в другие места. Томаш велит им внимательно следить за всеми стадиями производства. Каждую субботу четыре злинских сапожника встречаются в салуне и обмениваются наблюдениями.

Их удивляет, что в Америке даже маленькие дети пытаются зарабатывать себе на содержание. Самое большое впечатление на Батю произвел шестилетний мальчик, который ходит по домам и за деньги ловит мух.

Одни умирают от нищеты, а другие пекут лепешки на улице и продают по центу за штуку. Томаш подмечает интересное свойство американцев: они охотно заимствуют любые новинки, изобретенные человечеством.

В Штаты он приехал с шестьюстами восьмьюдесятью восемью вопросами, на которые хочет получить ответы. За время его пребывания к ним прибавляются еще семьдесят. Батя приходит к выводу, что более высокий, чем в Европе, уровень жизни среднестатистического американца обусловлен отсутствием какой бы то ни было рутины.

(«Томаш Батя определенно был в США промышленным шпионом», — напишут через шестьдесят лет чехословацкие историки.)

Год 1905. Темп

Томаш все лучше владеет английским и узнает о Генри Форде. Этот работодатель, как писал о нем Э. Л. Доктороу, уже давно уверен, что большинство людей слишком глупы, чтобы обеспечить себе пристойное существование. И ему приходит в голову идея поделить сборку автомобиля на отдельные простые операции, которые под силу произвести даже идиоту. Вместо того чтобы учить одного работника сотням манипуляций, он решает поставить его на определенное место, чтобы тот в течение всего дня выполнял одну и ту же операцию, а готовые части отправлял дальше по конвейеру. Таким образом, у рабочего отпадет необходимость думать. (Воплощение этой идеи в жизнь займет у Форда еще несколько лет.)

В Штатах Томаш Батя впервые встречается с понятием «наручные часы». Уже четыре года как оно там прижилось. С наступлением XX века американцы начали вести счет на минуты, время стало основной мерой производства. «Производительность» и «американский темп» — новые фетиши: отныне труд поделен на равные отрезки времени. Рабочий день перестал зависеть от восходов и заходов солнца.

5 сентября 1905 года. Секунды

Ночью умирает отец.

Томаш вскоре возвращается в Злин — все еще захудалый городок, о котором в Чехии говорят, что «там заканчивается хлеб и начинается камень», — и на стене своей фабрички пишет крупными буквами: ДЕНЬ СОСТОИТ ИЗ 86 400 СЕКУНД. Люди читают эту надпись и говорят, что сын старого Бати повредился в уме.

1905–1911. Тяжелый труд

Томаш покупает немецкие и американские станки. На фабрике уже шестьсот рабочих. Он строит для них первые жилые дома.

Когда в 1908 году Форд выпускает серийный «автомобиль для всех», Томаша охватывает воодушевление: Форд уже запустил свой конвейер!

В Америке на производство одной пары обуви уходит семь часов, во Франции — почти шесть. Томаш на стене резинового цеха пишет буквами в человеческий рост: ЛЮДЯМ — ДУМАТЬ, МАШИНАМ — ТРУДИТЬСЯ!

У Бати на производство одной пары обуви уже затрачивается только четыре часа. Сапожники всей Моравии в отчаянии. Томаш огораживает свою фабрику и на кирпичной стене велит сделать надпись: НЕ БОЙТЕСЬ ЛЮДЕЙ, БОЙТЕСЬ СЕБЯ. (По прошествии двадцати с лишним лет он пренебрежет этим принципом. Но сейчас у него и в мыслях нет, что он станет причиной собственной гибели, — себя Батя не боялся.)

Год 1911. Любовь

Томаш влюбляется и обручается. Когда любимая признается, что не может иметь детей, расторгает помолвку.

Январь 1912 года. Маня

Батя едет в Вену на знаменитый чешский бал. Он уже известный сапожник — его обувь продается на Балканах и в Малой Азии. На балу он надеется встретить будущую жену. Ему нравится Маня Менчикова, дочь хранителя императорской библиотеки. Барышня играет на фортепиано, говорит на трех языках. Томаш знает, что на все случаи жизни нужно иметь письменный договор. И посылает приятеля, чтобы тот спросил, подпишет ли Маня такой документ: в случае если она не сможет родить ребенка, — развод.

— А чего я смогу от него требовать, если не оправдаю его ожиданий? — отвечает будущая Мария Батева. (После двух лет бесплодных попыток родить она тайком купит пузырек с ядом.)

Декабрь 1913 года. Пузырек

Уже несколько месяцев они живут в новом особняке, который Томаш построил накануне свадьбы, чтобы жена не ощущала разницы между жизнью в Вене и в Злине. Когда количество заказов увеличивается и фабрика начинает работать по ночам, Мария наливает рабочим лимонад и разносит бутерброды. Кажется, по возвращении домой она задумывается, не следует ли срубить дерево, не приносящее плодов, и поглядывает на пузырек с ядом.

28 июня 1914 года. Война

В Сараево погибает эрцгерцог Фердинанд. Австрия объявляет мобилизацию.

Самый знаменитый чех XX столетия, профессор философии Томаш Гарриг Масарик, депутат венского парламента, возвращается из отпуска. «Когда я ехал в Прагу, я видел, как идут на войну призывники: с отвращением, будто на живодерню, — скажет он впоследствии. Он испытывает угрызения совести. — Наши люди идут в армию и в тюрьмы, а мы, депутаты, сидим дома».

Томаш Батя в ужасе: на войну, которую ведет Австро-Венгерская монархия, должны отправиться все работники его фабрики. На следующий день за кофе и яичницей с беконом у него появляется идея: он поедет в Вену и добьется заказов на обувь для армии. Батя оставляет яичницу, садится в коляску и мчится на станцию в Отроковице недалеко от Злина. Но поезд уже ушел. Тогда Батя платит вознице за лошадей и велит гнать что есть мочи. Через три деревни лошади пронеслись со скоростью железнодорожного состава, но в четвертой пали. За шесть минут Томаш покупает другую упряжку, догоняет поезд, и через несколько часов он уже в Вене.