Тонкая нить - Елена Рунгерд

То ли времена такие были, то ли судьба такая, но не успели они толком вместе пожить, жизни порадоваться. Забрали Ивана на войну. Кого с кем сейчас уже и не помнит никто. Долго семья весточки ждала от Ивана. Месяцы прошли, за ними годы. Не вернулся Иван домой. Остался Яков в женском окружении. Сколько они слез пролили в ожидании и сказать страшно. Домой к родителям Надя не вернулась. Прикипела она душой к Фенечке, как к родной кровиночке, да и Яков ей нечужим стал. Без них теперь её жизни не было.

***

Видел Яков, что внучка совсем большая стала, расцвела, того гляди из гнезда выпорхнет. Но уж больно не хотелось деду её от себя отпускать. Для него она всегда была маленьким птенчиком-несмышленышем.

Зорька только занималась, как вдруг услышал Яков тихий голос, доносящийся от куда-то с улицы: «Фе-е-нь, Феня-я-я, выходи! Фенечка!» Прислушался, нет, не показалось. Совсем слетел сон с Якова, решил он встать да посмотреть, кто позывные на ранней зорьке внучке подает. Прошел в сени, приоткрыл бесшумно дверь и видит, Сашка стоит и в окно тихонечко постукивает. «Вот так дела, — подумал Яков, — вот тебе и птица Феникс. У Сашки то фамилия Бессмерный была, стало быть, коли у них все серьезно будет, станет она и вправду как птица волшебная — Бессмертная. Но решил он Сашку шугануть маленько, чтоб понять его намеренья. Сдвинул брови, чтоб суровей казаться, взял ремень, кашлянул погромче и вышел к Сашке. Знал он его еще с измальства. Отец его, как и Иван, на войне сгинул. Мать Сашку с сестрой одна поднимала. Уж больно шустрым и независимым рос паренёк, да и девушки вниманием не обделяли. Как бы не намучалась внучка с ним. Волосы черные волной лежат, глаза карие, одним словом, красавец. Как Фенечку угораздило ему приглянуться?

Кашлянул Яков еще раз, Сашка на звук оглянулся. Сначала вроде отступил на шаг, а потом не сдержался, да и расхохотался. Яков был росту не великого. А в этот раз что-то в дверях замешкался. Замахнулся ремнем для острастки, но зацепился за крюк, что около дверей в сенях был. Рукой дергает, отцепить ремень не может. Вся суровость подевалась куда-то. Тут на шум и Феня выглянула. Ничего Якову не оставалось, как вместе с ними над собой посмеяться.

А на следующий день пришел Сашка к Якову свататься. Долго молчал дед, задумался, а потом обнял Сашку и Фенечку и сказал: «Много жизнь у меня забрала, но и дала много. Своих детей пережить тяжелая ноша. Но своих внуков вынянчить, вырастить большое счастье. Даст Бог, еще и правнуков успею побаловать! Живите в ладу, будьте счастливы». Слушает Фенечка деда, у самой на глазах слезы наворачиваются: «Помнишь ли, дедуль, я еще совсем маленькой была, ты мне про имя моё рассказывал, про Феникса? Так ведь и впрямь видать эта птица волшебная! Как она, я теперь бессмертная. Только думаю я, что бессмертие наше не в фамилии, а в детях и внуках наших будет. Ведь сколько мы своих родных помним, сколько нас помнить будут, столько и будет длиться наше бессмертие».

Тонкая нить

С любовью и благодарностью моему отцу

посвящается…

Иногда события в жизни одними людьми остаются незамеченными, тогда как для других эти же события могут оказаться очень важными и даже знаковыми. Воспоминания о них пройдут тонкой нитью через всю жизнь, согревая душу даже в самые сложные и тяжелые времена. Разноцветные бусины других событий будут нанизаны на эту тончайшую нить и превратятся в прекрасные, бесценные бусы ручной работы. Когда эти нити рвутся, бусины разлетаются в разные стороны, внося в жизнь опустошение, обиды и склоки. Те же, что сохраняются и тянутся издалека, откуда-то из детства, переплетаясь с другими нитями, превращаются в невероятно красивое ожерелье долгой и счастливой жизни, наполненной любовью и нежностью.

***

Детство. Впереди ждали падения и взлеты, разочарования и вдохновения, встречи, расставания, и снова встречи. Но, это все потом, потом. А пока…

Теплое майское солнышко светило прямо в глаза. Ласковый ветерок весело трепал непослушную челку. Маленькая девочка довольная и счастливая шла на прогулку в лес, крепко держа отца за руку. Они часто по выходным ходили в близлежащий лес. Иногда получалось выбраться всей семьей. Тогда они брали с собой мяч и играли на полянке. Но сегодня мама осталась дома, и отец один повел Лесю с братом на прогулку. Вместе с ними увязались мальчишки, друзья брата. Они тоже любили эти короткие путешествия.

Компания быстро оказалась на месте. Высокие мачтовые сосны раскачивались медленно и важно, казалось, что ветер пригласил их на танец под волшебную, только им слышимую музыку. Птицы своим щебетаньем добавляли веселья в тишину леса. Пройдя несколько метров, отец попросил остановиться и вдохнуть лесной воздух. Он учил дышать медленно и ровно, заполняя каждую клеточку. Дети послушались и вдохнули, как могли, закрыв от удовольствия глаза. Казалось, лес открыл свой ни с чем несравнимый запах из смеси майского солнца, сосновой смолы, хвои, лесных трав и чего-то еще. Это что-то маленькая девочка тогда не уловила, а только весело рассмеялась, передразнивая с братом друг друга. Но оно появляется сейчас, когда, будучи взрослой, Олеся заходит в лес. И это что-то называется ароматом детства, запахом тех счастливых, безмятежных дней в которые прячется сознание, когда ищет тишины и защиты, когда хочет отдохнуть и окрепнуть. Наверно поэтому, у Леси сохранилась любовь к лесу, его запаху и его тишине. Этот аромат и есть одна из тех нитей, которые соединяют пространство и время, людей, чувства и события, делают нас лучше.

Так, наслаждаясь ароматами леса, компания дошла до полянки. Мальчишки пошли играть в мяч и баловаться, а Олеся с отцом стали выискивать и собирать среди травы опавшую сосновую кору. Да, да самую обычную и одновременно необыкновенную. И все потому, что кора бывает разной причудливой формы и, если включить воображение, то она с легкостью превращается в самолетик, белочку или сову. Время пролетело быстро и незаметно. Нагулявшись, все вернулись домой, где Леся с гордостью показала свои трофеи маме.

Вечером, как обычно, после лесных прогулок, Олеся чувствовала себя настоящей волшебницей, взяв краски, она дарила новую жизнь маленьким кусочкам коры, раскрашивая и дорисовывая все, что видело воображение, превращая их в птичек, зверушек, самолетики или машинки. Подсохшие творения отец аккуратно, на ниточки закрепил в