Новые запутанные дела комиссара Жмяка - Иван Владимирович Попов

мольберт и краски. Но уверяю, что этот волшебник никогда бы не стал заниматься вандализмом!

— Возможно, — задумался комиссар. — Ну, что, Питюлькин, давно мы с вами не сидели в засаде!

***

Ночью в главном зале галереи было темно. Сыщики притаились в засаде.

— Как здесь тихо, — прошептал Питюлькин.

— Да, — шепотом ответил комиссар Жмяк, — живопись любит тишину.

Неожиданно послышался какой-то шорох. Жмяк быстро зажег свечу. На сыщиков смотрел удивленный кот.

— Какой маленький и пушистенький, — сказал Питюлькин.

— Да, — согласился комиссар, — вот если бы это был большой полосатый котяра, вроде Аполончика, тогда можно было его заподозрить. А такой — вне подозрения!

***

Утром, когда пришёл директор, он увидел Жмяка играющего с котом.

— Я забыл вас предупредить, что ночью запускаю в галерею кота, — сказал Картинул. — Он охраняет шедевры от мышей.

— Простите, что отвлекаю вашего работника от службы, — улыбнулся комиссар.

— Вы поймали вандалов? — спросил директор.

— Пока нет, — ответил Жмяк.

— Жаль, — грустно посмотрел на комиссара Картинул. — Не знаю, поможет это поискам или нет, но пару дней назад в галерею приходили Картюлькин и Червулькин, а учитывая их прошлую репутацию…

— Не хорошо за прошлые грехи обвинять, наше уважаемое и исправившееся подполье! — перебил директора Жмяк и погрозил пальцем. — Но мне, как сыщику, необходимо всех подозревать и проверять! Пойдем, Питюлькин, поговорим с подпольем!

***

В клубе «ТРЯХНИ КОЛОДОЙ», выступала новая молодая звезда Алезулькина. Она танцевала и пела задорную песню. Картюлькин и Чевулькин сидели за своим любимым столиком и смотрели на артистку, открыв рты. Сыщики подсели к ним.

— Хорошо поёт? — спросил комиссар.

— Ага, — ответил Червулькин.

— Смотрю, вы стали неравнодушны к искусству, — сказал Питюлькин.

— Ага, — ещё раз произнёс Червулькин.

— И в галерею зачастили, — добавил Жмяк.

— В какую галерею? — возмутился Картюлькин. — Нас там сто лет не было! Опять, наверное, что-нибудь расследуете, а мы виноваты!

— Нет, — замялся комиссар, — раз ничего плохого не делаете — то и невиноваты вы. Работа у нас такая — подозревать. Тут ничего не поделаешь.

— Понимаю, работа у вас действительно не из лёгких, но мы ничего плохого не сделали! Да и в галерею не ходили! — возмущенно проговорил Червулькин.

— Не ходили, говорите, — задумался Жмяк. — Похоже, Картинул что-то напутал. Пойдем, Питюлькин, не будем честных людей отвлекать от искусства!

***

Жмяк и Питюлькин вернулись в галерею.

— Картюлькин и Червулькин утверждают, что давно не были в галерее, — обратился к директору комиссар.

— Странно, — удивился Картинул, — могу поклясться, что видел их, но возможно ошибся. В галерее иногда бывает много людей.

— Это очень странно, — задумался Жмяк.

— А этой ночью нас должен посетить волшебник, если хотите, можете и с ним поговорить. Он появляется всегда только ночью, — сказал директор

— Только ночью, — повторил комиссар. — Конечно, мы бы хотели с ним поговорить.

***

Ровно в полночь «секретная дверь» в кабинете директора Картинула засветилась ярким светом, и из неё вышел волшебник. В его руках был мольберт и краски.

— Рад вас вновь видеть, — протянул руку волшебнику директор.

— И я очень рад! — воскликнул Севурин. — Но вижу вы не один! У вас гости?

— Кхм, мы из полиции. Я комиссар Жмяк, а он сержант Питюлькин, — представился сам и представил своего напарника комиссар.

— Из полиции? — удивился волшебник. — Я — Севурин, великий волшебник снежных стихий и основатель волшебной школы на северном полюсе. И очень люблю рисовать в вашей галерее. А что случилось? Почему полиция?

— Кто-то портит картины, — ответил Жмяк.

— Какое безобразие! — возмутился Севурин. — Надеюсь, вы не подозреваете меня?

— Дело в том, что работа у нас такая, всех подозревать, — ответил комиссар. — Может вы как-нибудь случайно, увлёкшись творчеством, пачкаете сажей картины в главном зале?

— Ни случайно, ни специально я картины не пачкаю, а с уважением отношусь к любому искусству, особенно к живописи! — обиделся волшебник.

— Не обижайтесь, — улыбнулся Жмяк. — Я ведь говорю, что у нас работа такая. Пойдем, Питюлькин, не будем мешать художнику.

Сыщики вышли из кабинета и затем вошли в главный зал, где их ждала неожиданность: на картинах были черные пятна сажи.

— Так, Питюлькин, преступник не мог далеко убежать! — воскликнул комиссар. — Я осмотрю галерею, а вы, сержант, срочно бегите на улицу!

Комиссар Жмяк обыскал всю галерею, посмотрел даже в камин, но от преступников не было даже следа. Питюлькину тоже не удалось найти преступника на улице, ведь там не было подозрительных личностей которые могли бы вызвать подозрение у сыщика.

— Либо это очень ловкий и неуловимый преступник, — сказал сержант Жмяку, — либо очередная чертовщина.

— Ловкий? Не знаю никого ловчее нашего Корбулькина, но он не стал бы пачкать картины. Работа наша, конечно, обязывает всех подозревать, но не будем пока его трогать. Под подозрением «чертовщина»!

В главный зал вошли директор и волшебник.

— Мы услышали шум, — сказал Севурин, а затем волшебник заметил испачканные картины. — Какое безобразие! Я бы надрал уши тому, кто это сделал! — возмутился он.

— А я бы за это ещё и ремнем по попе! — добавил директор.

— Спокойно, граждане, как сотрудник полиции, самосуд допустить я не могу! — остудил Картинула и Севурина комиссар. — Тем более мы пока не поймали преступника!

***

Следующую ночь Жмяк и Питюлькин в очередной раз просидели в засаде, но без результата.

— Вы сильны в математике? — спросил вдруг комиссар сержанта.

— Не очень, — ответил Питюлькин.

— А вот это плохо! — пожурил напарника комиссар. — Любое преступление — это задача, а задачи без знания математики, не решаются! И сдается мне, что наше запутанное дело подчиняется самому простому математическому уравнению.

— Какому? — спросил Питюлькин.

— Два, умноженное на два — всегда ровняется четырем! — ответил Жмяк. — Проще говоря, если вандал портит картины только когда появляется Севурин, с северного полюса, значит, эти события как-то связаны между собой.

— А когда прибудет, наш уважаемый волшебник с северного полюса? — спросил комиссар тем временем подошедшего к сыщикам директора.

— Этой ночью, — ответил Картинул.

***

Уже в третий раз сыщики сидели в засаде.

— Чутьё мне подсказывает, что этой ночью мы обязательно поймаем этого вандала, — шёпотом сказал комиссар.

Тут неожиданно послышались звуки, словно кто-то или что-то стучит по стенам. Жмяк быстро зажег свечу. Он увидел, как по залу летает летучая мышь и бьется об картины, оставляя после себя на них следы сажи. На мышь жадно смотрел кот.

— Надо срочно изловить «вандала», пока его не съели! — воскликнул Жмяк. — Уверен, Питюлькин, что вы самый ловкий ловец летучих мышей в мире! Эта работа точно для вас.

***

В кабинет директора вошли довольные сыщики, Питюлькин держал замотанную в носовой платок летучую мышь. Волшебник в это время готовил краски и мольберт, а директор сидел за своим письменным столом.