Я, капибара и божественный тотализатор - Юлия Риа

Ну еще бы! Лифт, да еще и подземный этаж. Я везучая!

Вдоль позвоночника прокатилась волна мурашек, волоски на теле встали дыбом. Передернув плечами, я принялась тыкать во все кнопки без разбору. Попробовала связаться с диспетчером. Но ни-че-го! Лифт стоял и двигаться с места, по-видимому, не собирался.

Что же делать? Ждать тут или попытаться поискать другой выход с парковки?

Наверное, мои душевные терзания утомили металлическую коробку с кнопками, которая вдруг начала мигать светом. Угрожающе так, будто намекая, что сейчас я лишусь последнего освещенного островка. Решать пришлось быстро.

Поддаваясь усиливающейся панике, я выпрыгнула в темноту парковки. Двери лифта тут же закрылись и оставили меня наедине с моими страхами и шумным дыханием.

— Успокойся, Мандаринка, это всего лишь парковка, — принялась убеждать сама себя. — Подумаешь, лампы перегорели! Бывает! Так, а теперь взяла, включила фонарик на телефоне и пошла искать выход. Оп-оп, голову выше!

Фонарик выхватил из темноты очертания пары колонн, внедорожника и дорогого седана, оказавшегося ближе всех ко мне. Я шла медленно, стараясь ни во что не врезаться.

Вдруг телефон приглушенно пискнул и выключился.

— Нет, нет, нет, дружочек! Не выключайся, родной! Только не сейчас! — взмолилась я.

Батарейка, как это обычно и случается, села в самый неподходящий момент. От манипуляций в духе «потрясти, постучать, пошлепать по корпусу» чуда не свершилось: телефон оставался мертвым.

— Черт! И что мне делать? — спросила я в пустоту.

Вернула в сумочку уже ненужный кусок пластика и огляделась. На редкость бессмысленное занятие в кромешной тьме!

— Мандаринка, ты сегодня прям джекпот неудач вытянула, — фыркнула я. И медленно — еще медленнее, чем прежде, — побрела дальше.

Мысленно я готовилась столкнуться с припаркованными авто, колоннами, стопперами, которыми ограждают номерные места. Но нет. К моему удивлению, путь был чист. Я шла, слепо шаря руками перед собой, пока не увидела впереди светящийся неровными краями прямоугольник.

Выход! Запасной выход!

Вот уж когда у меня отключился мозг, так это в тот момент. Я рванула к заветному прямоугольнику, точно спринтер. Осторожность отошла не на второй — на десятый план! Даже врежься я сейчас в гигантский внедорожник, не остановилась бы. Просто притащила бы его, словно баржа, к светящемуся выходу.

Я пулей промчалась через открытые двери и зажмурилась от яркого света.

Боже, как же приятно после холодной, темной, пугающей парковки ощутить на коже солнечное тепло! Стоп… Солнечное тепло?! Времени же почти одиннадцать вечера!

Медленно, спасая глаза от секундной слепоты, я подняла веки и огляделась.

Передо мной простиралось поле, покрытое густой травой и усеянное дикими цветами. Теплый ветер пригибал тонкие стебельки к земле и тут же отступал, будто играя. На горизонте густыми кронами шумел лес. Слева, невдалеке, блестела на солнце широкая река.

Я обернулась.

У меня за спиной оказалось вовсе не жилое здание с запасным входом на парковку, а темная пещера, поросшая незнакомой растительностью по одной стороне.

— Мандаринка, ты набралась, — выдохнула я ошарашенно.

Понятно, что двумя маленькими бутылочками пива допиться до галлюцинаций невозможно, но других объяснений у меня нет.

Вздохнув и покрепче перехватив сумку, я несмело шагнула в пещеру. Куда бы я ни попала, мне здесь не место. Лучше вернуться к лифту, пусть и неработающему. Когда-нибудь его ведь починят?

Однако надежды не оправдались. Я прошла с десяток шагов и уперлась в стену. Каменную, неровную, но вполне реальную.

Ни парковки, ни лифта. Тупик.

Я нахмурилась и закусила губу. Оглядевшись, передернула плечами от вида покрытых влагой стен и поспешила на выход.

Поле выглядело все так же, но кое-что все-таки изменилось. Если в мое первое появление вокруг не было ни души, то теперь метрах в десяти от пещеры сидела… капибара. Обычная такая, рыжая, с широкой тупой мордой, маленькими круглыми ушами и короткими четырехпалыми лапами. Капибара сидела на попе и смотрела на меня с непередаваемым высокомерием.

Я еще раз огляделась и медленно, стараясь не спугнуть, двинулась в сторону грызуна. Очень крупного, надо сказать, грызуна. Интересно, убежит? Может, сказать что-нибудь успокаивающее?

— Так и будешь красться? Или, может, уже подойдешь и мы оговорим детали нашего сотрудничества? — надменно выдал он.

Я замерла и ошарашенно уставилась на грызуна. Нет, у меня точно глюки! Больше никогда пить не буду!

— Ох, как же с землянами тяжко, — проворчал он, оторвал попу от травы и двинулся в мою сторону.

Я инстинктивно отступила на шаг и вздрогнула от командного:

— Стоять! Убегать, орать, причитать и креститься не смей!

Последний запрет вывел меня из ступора.

— А что, правда начинали креститься?

— Правда. — Грызун серьезно кивнул. — Пока ты не начала сыпать ненужными, до жути однообразными и предсказуемыми вопросами, позволь мне сразу на них ответить. Да, это другой мир. Нет, ты не умерла. Да, я действительно говорю. Нет, это не твой родной язык — перестройка прошла автоматически с переходом в этот мир. Нет, вернуться тем же путем ты не сможешь. Какие-то еще вопросы будут?

— Эм-м… — Я растерялась. — Ты вообще кто?

— Твой хранитель.

— И зачем ты мне?

— Хочешь попытаться выжить в незнакомом мире в одиночку? — Капибара насмешливо заломила бровь.

Стоп. А разве у капибар бывают брови? И разве они умеют так надменно их заламывать? Не знаю, что до земных, но эта капибара умеет.

— Не хочу, — честно ответила я. — Как тебя зовут?

— Как назовешь, так и будут звать. — Хранитель поморщился.

— А собственного имени у тебя нет?

— Пока мы вместе, считай, что нет.

— Почему?

— Таковы правила. Слушай, назови меня уже как-нибудь! Какие вы имена обычно выдумываете? Кузя? Бобик? Дружок? Кексик?

— Кексик?!

— Слышал, у землян есть странная мания называть животных едой.

— А ты мальчик или девочка?

Мой вопрос огорошил хранителя. Он ухнул на попу и уставился на меня расширившимися от удивления глазами.

— Я что, похож на девчонку?! — искренне возмутился… капибар.

Или в мужском роде он все равно капибара?

«Не, пусть будет капибар!» — решила я для себя и ухмыльнулась.

— Что смешного, землянка? — раздраженно фыркнул хранитель.