Она в моем сердце - Татьяна Полякова

– И без поздравления президента, – поддакнула я.

– Вот именно. Едем за город, елка-красавица, лыжи… поздравление президента я вам организую… – Увидев кислые физиономии девчонок, Вовка добавил: – А свои наряды продемонстрируете первого января, в Серегином клубе, куда он всех нас приглашает.

Идея встречать Новый год в лесу поначалу энтузиазма не вызвала, но, как было уже не раз, в конце концов все согласились, что это круто. Вовка выбрал место неподалеку от города, на лыжах предстояло пройти не больше пяти километров. Машины решили оставить на турбазе, куда можно будет вернуться ближе к утру и отдохнуть в нормальных условиях.

На турбазу отправились в полдень, чтобы оказаться на месте еще засветло и не спеша подготовиться. В последний момент Людка заявила, что Новый год будет встречать со своим парнем. Он намеревался сделать ей предложение. На лыжах ходить Пашка не умеет, а нашу затею считает глупой. Людку обозвали предателем, но быстро простили, напомнив друг другу о ее мечте выйти замуж, которая вот-вот должна осуществиться. Домик на турбазе был снят заранее. Перекусив в местном кафе, мы переоделись в лыжные костюмы и друг за другом отправились по заснеженному полю в сторону леса. Новый год встречать планировали все-таки за праздничным столом, оттого шли изрядно нагруженные: складные столы и стулья, скатерть и даже свечи в стеклянных подсвечниках, чтобы не погасли на ветру. Выпивка, закуска, мангал, уголь… в общем, мы больше напоминали караван верблюдов, чем лыжников. Парни джентльменски большую часть ноши взвалили на себя, девчонки шли с рюкзаками, довольно тяжелыми, но не настолько, чтобы испортить удовольствие от похода.

Нас было девять человек – шестеро мужчин и три девушки. Когда-то мы учились в одной школе и, за исключением Юрки и Арсения, даже жили в одном дворе. Дружба наша началась в незапамятные времена и, как ни странно, только крепла. Периодически кто-то в кого-то влюблялся, иногда появлялись люди со стороны, то задерживаясь на весьма длительное время, то совсем ненадолго. Парочки распадались, возникали вновь, но это не мешало нам по-прежнему проводить вместе большую часть свободного времени. Обиды забывались быстро, вчерашние любовники вновь становились друзьями. Не будь Вовки, мы бы, наверное, отправились в свободный дрейф, и жизнь в конце концов развела бы нас в разные стороны, но Вовка находился рядом, притягивая нас, точно огромное светило планеты, и мы были ему за это благодарны, оттого и откликались на самые безумные его затеи.

В тот день стоял приятный морозец, снег ослепительно блестел на солнце, и я порадовалась, что захватила солнцезащитные очки. Мужчины шли впереди, сменяя друг друга, прокладывали лыжню. Я шла сразу за ними. Вера, замыкавшая нашу группу, чуть отстала, Вика повернулась и крикнула ей:

– Давай, давай двигайся.

– После Рождества сяду на диету, – дыша с трудом, ответила Вера. – И в фитнес-клуб начну ходить.

Мы дружно засмеялись, в клуб она собиралась уже лет пять. Он, кстати, был в трех шагах от ее дома, но добраться до него оказалось не так просто. Верке вечно что-то мешало, то работа, то учеба (одного диплома ей было мало, и теперь она получала второе высшее образование), то еще что-нибудь.

– Ты бы курить бросила, – проворчала Вика.

– Курить я бросить не могу. Это нанесет непоправимый урон моей психике. Единственная радость на работе – уйти в курилку на десять минут и забыть, что начальник неумеха и свинья.

– Так шла бы к Сереге в клуб, он тебя звал менеджером…

– По-твоему, менеджер ночного клуба – предел моих мечтаний?

– По крайней мере не пришлось бы мучиться.

Местность здесь холмистая, начался подъем, и болтовню пришлось прекратить. Лес темной стеной высился справа, некоторое время мы шли параллельно, а теперь направились к нему. Вовка с сосредоточенным видом взглянул на компас в своих часах, намереваясь вывести нас к месту, где был неделю назад, и обещал, что от эдакой красоты дух захватит.

– Еще немного осталось, – порадовал он и зашагал быстрее.

Окрыленные этим обещанием, мы задвигались куда веселей. Ели, припорошенные снегом, солнце в легкой дымке, я вздохнула полной грудью, беспричинно улыбаясь. Впрочем, причина была. Вовка прав, от здешней красоты дух захватывало.

А потом Серега сказал, ткнув лыжной палкой куда-то вправо:

– Смотрите… – И, чуть помедлив, с недоумением: – Что это?

Мы замерли, вглядываясь в том направлении, в первые секунды даже не поняв, что перед нами. Огромная сосна, старая, с полукруглой кроной, с нижней ветви которой свешивался…

– Ангел, – пробормотала Вера, поравнявшись со мной. И в самом деле, это больше всего напоминало фигуру ангела, которым кто-то решил украсить сосну. Хрустальная игрушка в человеческий рост, не меньше, распростертые крылья, опущенная вниз голова, длинные белые локоны. Ангел медленно покачивался, и в воздухе словно раздавался едва слышный звон, точно от множества колокольчиков.

– Ангел, – повторил Сергей, но в голосе его звучало беспокойство. Мы переглянулись с сомнением и невысказанным вопросом: что это за странная фантазия повесить его в лесу на сосне?

– Ждите здесь, – кивнул нам Володя, сбросил рюкзак и побежал вперед, мужчины последовали за ним.

С минуту мы с девчонками наблюдали за тем, как они стремительно удаляются. Из ступора нас вывела Верка:

– А мы чего стоим?

Путаясь в лямках рюкзака, я наконец-то смогла избавиться от него, бросила в снег и побежала за мужчинами. Девчонки, тяжело дыша, скользили рядом, парни успели поравняться с сосной и замерли, вскинув головы. Разбежавшись, я едва не сбила с ног опередившую меня Вику.

– Да что за черт, – испуганно бормотал Серега, а Вовка в ответ произнес:

– Вот тебе и Новый год…

– Мамочка! – взвизгнула Вера, заваливаясь в сугроб.

– Зачем вы за нами потащились? – покачал головой Вовка. – Я же сказал…

Я завороженно смотрела на подвешенную к сосне фигуру. Хрустальная игрушка оказалась девушкой. Мертвой девушкой. Босые ноги: узкие девичьи ступни с посиневшими ногтями. То, что я сначала приняла за крылья, оказалось белой тканью с прорезью для головы, руки девушки были раскинуты в стороны и привязаны к палке, скрытой балахоном. Голова опущена на грудь. На затылке узел веревки, которая свисала с нижней ветки сосны. Фигуру девушки покрывал тонкий слой снега, волосы казались ослепительно-белыми и блестели в лучах зимнего солнца.

Я боялась поднять голову и увидеть ее лицо, но оно притягивало взгляд. Полупрозрачное, точно редкий фарфор, абсолютно спокойное, как будто смерть для нее стала долгожданной наградой, освобождением. Ресницы, белые от снега, длинные, как у куклы. Она была невероятно красива, даже смерть не смогла обезобразить ее черты. Снежный ангел.

А потом словно что-то ударило в грудь, и я едва устояла на ногах, потому что вдруг поняла – у девушки мое лицо.