Искушение Данте - Джулио Леони

— Это адские козни! — воскликнул младший из находившихся в башне монахов. Он с трудом поднялся на ноги и поспешил к бойнице, чтобы оценить размеры разрушений. — Стена скоро рухнет!

Монах постарше сумел удержаться на ногах, вцепившись в массивный дубовый стол, на котором он что-то усердно писал. Он стряхнул с одеяний известку, рассеянно глядя на появившуюся в стене брешь. Впрочем, он тут же вернулся к своим бумагам, разложенными на столе, и протер себе глаза, пытаясь прогнать усталость от бессонных ночей. Написав несколько слов, он снова поднял полный отчаяния взгляд.

— Повествование закончено, — пробормотал он. — Но зачем оно, если не попадет в его руки?!. Мы погибли. Все погибло… Все было напрасно…

— Нет! — воскликнул молодой и встряхнул за плечо сидевшего за столом человека. — Не напрасно! С нами-то покончено, но есть надежда, что остальное уцелеет… В порту стоит корабль! — возбужденно продолжал он. — Хоть бы госпитальеры[2]удержали в своих руках причал еще час. Пока не наступит прилив!..

— Фортуна отвернулась от нас, брат мой, но, может, ты и прав. Надо попытаться! — сказал, поднимаясь из-за стола, старший тамплиер и указал на окованный металлом ларец, стоявший на полу.

Вдвоем они поспешно сложили в ларец бумаги со стола, закрыли крышку и затянули ее кожаным ремнем. На столе лежал в ножнах длинный меч с крестообразным эфесом. Человек за столом взял его и хотел им перепоясаться, но передумал и быстро зашагал к двери. За ним следовал второй с ларцом в руках.

Снаружи их оглушили яростные крики сражавшихся. Под бой барабанов сарацины шли на последний оплот христиан — бастион Акра.

Двое тамплиеров прошли по узкому проходу на вершине зубчатой стены. За стеной на безбрежных песчаных просторах неприятель готовил к бою две чудовищные катапульты. Десятки людей, которых подгоняли плетями евнухи из личной охраны султана, упорно толкали высокие, как башни, машины разрушения на новую линию огня.

Старший из двоих на мгновение задержался, разглядывая эту сцену.

— Они будут бомбардировать порт! Бежим!

Отовсюду доносились беспорядочные возгласы, приказы и проклятья.

Группы вооруженных людей бежали к бреши в стене, а охваченные паникой женщины и дети устремились прочь, сгибаясь под тяжестью тюков и домашней утвари, пытаясь спастись там, где спасения не было.

Покинув стену, двое мужчин углубились в лабиринт узеньких улиц в жилой части города. Они шли быстро, расталкивая испуганную толпу, текущую к пристани. В конце спуска показался внутренний порт, защищенный пока еще целой стеной. Там, на мели, образовавшейся на время отлива, накренившись на правый борт, стояла черная галера. Красный крест, нашитый на парус галеры, и черный флаг с белым черепом красноречиво свидетельствовали о принадлежности судна к ордену тамплиеров.

На палубе галеры толпились люди. Вооруженный до зубов экипаж отгонял ударами весел толпу беженцев, отчаянно пытавшихся забраться на борт.

Монахи с ларцом бросились в воду и стали силой прокладывать себе дорогу в толпе, безжалостно расталкивая людей. Ценой неимоверных усилий они добрались до носа галеры. На них злобно закричали и ткнули копьем, но, к счастью, промахнулись.

— Мы не собираемся садиться на вашу галеру! — крикнул тот, что постарше. — Но, ради всего святого, возьмите этот ларец! — и он указал на ларец, который его молодой спутник отчаянным усилием поднял над головой.

На полубаке жались несколько человек в богатых одеждах, в ужасе смотревших на происходящее. Услышав крик, один из них встрепенулся, отпустил женщину, которую сжимал в объятиях, приблизился к борту и принял ларец.

— Что с этим делать? — спросил он.

— Доставить в Храм. Это должно попасть в Храм! — крикнул отдавший ларец юноша, показывая на флаг галеры.

— А что там внутри?

Беженец с ларцом хотел еще что-то добавить, но его голос заглушил жуткий скрип — это галера поднялась на приливной волне и тут же снова села на дно.

В этот момент в воздухе опять раздалось змеиное шипение, и через мгновение в нескольких локтях от борта галеры в воздух взмыл фонтан воды и ила. Поднятая снарядом волна захлестнула десятки отчаянно вопивших беженцев и вновь приподняла киль галеры.

Молодому человеку удалось вынырнуть на поверхность. Ловя воздух ртом, он отчаянно вертел головой в поисках своего спутника, но безуспешно.

— Что там внутри? — опять крикнул ему человек с борта галеры, высовываясь из-за спин моряков, которые пытались веслами оттолкнуть галеру от берега.

— Истина! — успел пробормотать молодой человек под свист очередной каменной глыбы, обрушившейся ему на голову.

Флоренция, магистрат, 15 июня 1300 г, около полуночи

На столе догорала свеча. Поэт уже исписал убористым почерком не один лист бумаги. Он трудился несколько часов и теперь решил перечитать написанное. Его тело ломило от усталости, голова раскалывалась, но этой ночью предстояло еще много работы.

— Конечно же, верно именно это, — пробормотал поэт, сжимая руками виски. — Остальное противоречит здравому смыслу и опыту.

На столе стояли глиняный кувшин и две плошки. Поэт плеснул воды до краев в одну из плошек. Вода пролилась на пол, потекла по терракотовым плиткам пола и ушла в ближайшую щель.

— Вниз, вниз и вниз! — громко проговорил поэт, и ему показалось, что перед ним возникла чья-то тень, одобрительно кивавшая ему.

Какой-то звук с улицы нарушил мертвую тишину ночи. Чьи-то тяжелые шаги. Звон железа. Доспехи? Оружие?! Рука поэта потянулась к кинжалу в потайном кармане его одежды.

Вооруженные люди у дверей? В этот час?! Ведь давно уже пробил колокол, велевший горожанам сидеть по домам!

Поэт посмотрел в узкое окно, пытаясь понять, который час. Глухая ночь. Он молча встал, погасил свечу и прижался к стене у двери. Затаив дыхание, он прислушивался к малейшему шуму.

За дверью по-прежнему звенело оружие, словно кто-то нерешительно переминался с ноги на ногу. Поэт сжал в руке рукоятку кинжала. В дверь дважды глухо постучали. Потом чей-то скрипучий голос окликнул его: