Его птичка. Книга 2 - Любовь Попова

Я неспешно шла в сторону своего дома. Нужно было помочь маме разгрести завал на балконе. Залежи старых вещей и ненужного хлама.

Ключ доставать не стала. Позвонила и тут же наткнулась на светлые глаза Киры. Удивляюсь, как их с Марком кто-то мог путать.

— Привет.

— И тебе, — поздоровался Кирилл и даже помог мне снять пуховик.

На мой удивленный взгляд он только пожал плечами.

— Я соскучился.

Это было и приятно, и страшновато. Во мне все еще сидело воспоминание о том, что я узнала о его чувствах.

Не став развивать тему, я мигом добралась до балкона-лоджии, где уже вовсю копошились Марк с мамой.

— Ну, наконец, — обняла меня она, все такая же привлекательная в свои пятьдесят, особенно с новой укладкой под пышный пучок. — Все мои дети в сборе.

— Так говоришь, словно не видела нас много лет, — усмехнулась я и тут же принялась разбирать бардак на полке с консервами.

— Ну, ты-то теперь дома не появляешься, у тебя дела взрослые, — Марк, скотина, поиграл бровями, но мама тут же отвесила ему подзатыльник. Мы с Кирой фыркнули. Так бывало и в детстве.

— Оу, больно же.

— Будет еще больнее, если не прекратишь сестру доставать. Наверх лезь и полки прибей.

Эта домашняя атмосфера настолько меня умиротворила, доставила столько радости, что я тут же пообещала помочь с ремонтом в гостиной. Давно пора было сделать.

Очевидно, повышение маминой зарплаты дало возможность немного потратиться.

— Тогда жду тебя на следующих выходных, — улыбнулась она и положила мне в сумку своих фирменных пирожков. — Угости Романа Алексеевича. И скажи спасибо за рецепт обезболивающего. Голова последнее время раскалывается.

— Конечно. Надеюсь, ты помнишь про спектакль в пятницу? — спросила я, уже надевая пуховик и шапку. Не люблю их, но Рома заставил. — Через неделю. Я не прощу, если ты не придешь.

Я тут же достала билеты из сумки и вручила матери. Лучше бы все пришли.

— Марк, Кира?

Парни переглянулись и пожали плечами.

— Ну как мы упустим такой шанс. Первая премьера нашей сестры. Придем, — отдал мне честь Марк и стряхнул пыль с домашней футболки с надписью «Гриффины».

— Кира, — посмотрела я на второго близнеца в точно такой же футболке и улыбнулась уголком рта. — Пожалуйста.

— Ну, разве я когда-то тебе отказывал? — усмехнулся он и, взяв у меня билеты, быстро, почти незаметно чмокнул в щеку.

Внизу уже ждал Рома. Я тепло попрощалась с матерью, обещая звонить в ежедневном режиме, и сбежала по лестнице. Уже подходя к машине, где Рома держал для меня открытые двери, разговаривая по телефону, я заметила Софу. Невысокую, забавную, с оленьими карими глазами и короткой стрижкой.

Когда мы начинали дружить, она тоже пыталась заниматься балетом, но быстро бросила. Такой темп выдерживают немногие. И именно она стала первой, с кем я внезапно перестала общаться. Уже не помню почему.

Я тронула Рому за руку и тут же рванула за старой подружкой. Смысл задавать вопросы себе и что-то выдумывать, когда можно просто узнать правду.

— София. Софа! — позвала я. Она, наконец, остановилась и посмотрела на меня.

— Синицына? Я думала, ты больше не живешь дома, — удивилась она и взглянула на Рому. — Симпатичный мужик.

— Ага. Я это… — Меня терзали сомнения, но я все-таки выпалила на одном дыхании: — Почему ты перестала со мной общаться и почему наговорила гадостей? Тогда. Что я тебе сделала? Мы ведь так хорошо дружили и… Вот, — выдохнула я последний звук.

Это череда вопросов, кажется, повергла Софу в шок. Она молча вглядывалась в мое уже подмерзшее лицо своими внимательными глазами.

— Потому что ты считала себя выше всех нас.

— В смысле? — не поняла я, мельком замечая, как ветер унес с деревьев последний снег. Весна вошла в свои полные права. — Как это вы определили, что именно так я считала? И это неправда, кстати.

— Так… — засмущалась она, и я сразу поняла почему. — Артур нам все рассказывал. По секрету, конечно.

Несмотря на то, что именно этих слов я ждала, меня парализовало. Сердце в груди забилось раненой птицей. Нет. Нет. Не может быть. Но Софа не врала, вся ее поза говорила об истинности страшного заявления.

— Так он врал, — вдруг широко раскрыла она глаза и прижала ладонь к губам. — Но зачем? Какая-то глупость. Он постоянно зудел нам на ухо, какая ты шикарная, а что нам до тебя, по твоим же словам, очень далеко. Что ты всех нас считаешь ничтожеством.

— Мне тоже… — я тяжело задышала, чувствуя невыносимую боль в груди и огромный ком слез в горле. — И мне тоже интересно, зачем…

— Думаешь, скажет правду? Если спросить…

— Не знаю.

— Слушай, — вдруг предложила она, хлопнув одной перчаткой об другую. — У меня есть время. Поехали к нему да спросим, что за болото он намешал вокруг тебя. Прямо сейчас.

Я не мешкая ни секунды кивнула и крикнула:

— Рома!

Оказалось, он стоял прямо за моей спиной.

— Садитесь, — подтолкнул он меня. — Разберемся с вашим Веселовым.

Софа счастливо кивнула, и мы погрузились в машину.

Меня потряхивало. В душе поселилась такая неприятная мерзкая слякоть и теперь не давала мне согреться даже с помощью печки в панели, что выдувала горячий воздух

на всю катушку. И даже умиротворяющий проносившийся за окном пейзаж не помогал прийти в себя.

Артур — предатель?! Это настолько не вязалось с тем, что я о нем знала.

Мы ехали к общежитию, где и жил Артур, но его там не оказалось. Пришлось набрать его, хотя было желание удалить номер этого ублюдка и выбросить дорогущий смартфон в приоткрытое окно. Ответил Веселов далеко не сразу. Но я терпеливая…

— Анька, — послышался в трубке хриплый, развязный голос, а за кадром смех. — Приезжай, тебя Афанасьев хочет.

Его противный хохот отдавался настойчивым молотом, отбивающим чечетку по моему разбитому сердцу. Сволочь!

— Где ты, Артур? — сдавленно спросила я.

— Так здесь, у Афанасьева. Я же тебе писал в ватсап? Приедешь?

Телефон дрожал в моей руке. Дрожал от желания запихнуть его в грязный рот Артура.

— Аня?

Рома вырвал трубку у меня из рук и хотел было ответить, но передумал. Отключил и, вдавив педаль газа, резко развернулся. Он миновал двойную сплошную и рванул в сторону высотных домов, видневшихся вдалеке.

— Мы куда? — возбужденно спросила Софа, подпрыгивая на очередной кочке. В Москве тоже не идеальные дороги. Ямы, как подснежники, по весне вылезают стабильно. — Давно я так не веселилась. Да ладно тебе, Ань, — посмеивалась она и положила мне на плечо подбородок, обнимая. — Сейчас намылим шею Веселову, и тебе станет легче.