Колокол Джозефа - Брайан Джейкс

— Убери язык, — сердито сказала Мэриел. — А то солнце решит, что мы его дразним.

Дандин кивнул, закрыл рот и посмотрел в небо:

— Солнце само нас дразнит всю неделю. Дандин проводил взглядом пустую фляжку, которую Мэриел убрала в пыльный вещевой мешок.

— Остались еще две овсяные лепешки. Хочешь? Дандин грустно улыбнулся:

— Спасибо, не надо. Пусть они напоминают нам о Рэдволле. Скоро год, как мы ушли оттуда. Небось стану грызть ее, так все зубы переломаю. Да и пить хочется. И вообще, так жарко, что и разговаривать неохота.

Мэриел поудобнее устроилась в тени и смежила веки.

— Тогда поспи. Ночью станет прохладнее, и мы пойдем.

Дандин послушно закрыл глаза.

Мэриел проснулась уже в темноте. На небе высыпали звезды. Внутреннее чутье говорило ей, что двигаться сейчас нельзя. Кто-то тащил мешок из-под ее головы. И этот кто-то был вовсе не Дандин, потому что Мэриел явственно слышала, как тот тихо сопит во сне. Она вскочила и вцепилась когтями в мешок, не давая вору удрать с ним. В потемках она видела лишь темную фигуру какого-то толстяка, убегавшего прочь.

— Рэдво-о-олл! — грозно крикнула Мэриел и, выхватив из мешка черствую лепешку, метнула ее, словно диск.

Бум! Прямо по затылку! Вор завалился на бок. Дандин очнулся и вскочил:

— Что такое… Мэриел!

Мышка бежала к преступнику, выкрикивая:

— Я знала, что эти лепешки еще пригодятся!

Дандин поплелся за ней, спросонья протирая глаза. Подойдя ближе, он увидел, что Мэриел склонилась над поверженным врагом.

— О господи, что же я наделала! — запричитала она. — Он же совсем малыш!

Это был ежонок. Дандин склонился и потрогал большущую шишку на затылке маленького воришки:

— Не беспокойся, он уже приходит в себя. — Дандин подобрал лепешку и усмехнулся. — Вот это да! Смотри-ка, ни кусочка не откололось!

Ежонок медленно сел и осторожно потрогал лапой голову, затем поморгал и наконец сказал:

— У-у-у-у! Где это я?

Не успела Мэриел и рта раскрыть, как вмешался Дандин:

— Ты споткнулся и разбил себе голову, приятель. Уставившись на Дандина, ежонок ощетинился:

— Я не приятель! Меня звать Колючка Шари, так меня и зовите!

Дерзость ежика заставила Мэриел позабыть о жалости. Она схватила Шари за нос:

— Слушай, наглый воришка! Перед тобой стоит Мэриел из Рэдволла, а это Дандин. Мы — воины. Так что будь повежливее.

Мэриел так больно стиснула Шари нос, что у ежонка градом покатились слезы.

— У-у-у-й! Отпусти мой нос, ты, вредюга!

Мэриел отпустила нос, и ежик плюхнулся на песок. Одной лапой он потирал нос, а другой — ушибленный затылок.

— Так-то лучше, — сказала Мэриел и села рядом. — А теперь скажи, что ты здесь делаешь? Где твои мама и папа?

Шари пожал плечами:

— Я их не помню. Меня утащили ласки, и я был их рабом. Каждую ночь они привязывали меня к столбу, но сегодня я убежал.

Дандин дружелюбно улыбнулся:

— И далеко отсюда эти ласки?

— К утру дойдете, это на юге. Я сбежал еще засветло, господин Дандин.

— Меня зовут просто Дандин, — оказал Дандин, положив лапу на рукоять кинжала. — А у твоих ласок есть еда и питье?

— Ага, у них всего полно. Грабят путников, вот что они делают!

Мэриел принесла свой мешок, положила обратно лепешку и потуже завязала веревку.

— Что ж, давай проведаем твоих ласок, — сказала она.

Земля еще не остыла после дневного зноя, хотя в ночном воздухе уже веяло прохладой. Все трое отправились на юг. Дандин объяснял ежику свой план, и тот тихонько хихикал.

Молочай и Землянуха, бывшие хозяева Шари, сидели у костра, а на востоке заря уже гладила небо своими розовыми лапками. Ласки пытались заварить мятный чай, но у них ничего не получалось. Рядом лежала целая куча непропеченных пирожков с яблоками. Минуту назад Молочай схватился за горячую сковородку и теперь тряс обожженной лапой.

— Чтоб он сдох, мерзкий колючка! И как только он справлялся со всем этим?

Землянуха злобно хлестнул пирожки ивовым прутом.

— Вот же поганец, — поддержал он Молочая. — Без воды ему далеко не уйти. Ну ничего, поплачет он у меня!

— Доброго вам утречка, господа. Простите, что я убежал!

У Молочая отвисла челюсть. Это был Шари: ежонок невозмутимо появился из-за пригорка. Дрожа от ярости, Землянуха показал прутом на столб, вкопанный в землю. Вокруг столба была обмотана толстая веревка.

— Мерзавец! Вот я сейчас привяжу тебя к этому столбу да высеку как следует, чтоб не бегал!

Молочай перехватил лапу Землянухи:

— Только после завтрака, приятель! Пусть сперва приготовит нам что-нибудь. Давай пошевеливайся, болван!

Шари послушно принялся за работу. В кипящую воду он бросил листья мяты, разложил пирожки на сковородке и стал пропекать их. В это время к лагерю подошла Мэриел и, глупо улыбаясь, помахала лапой двум ласкам:

— Доброе утро! Прекрасная погода, не правда ли? Не дадите ли чего-нибудь голодному путнику?

— Что ты здесь делаешь, мышка? — спросил Молочай.

— Знаете ли, то одно, то другое, — сказала Мэриел, наморщив носик и глупо моргая.

Ласки отошли в сторонку, перешептываясь и хихикая. Немного погодя Землянуха повернулся к Мэриел и сказал:

— Если хочешь есть, придется немного поработать. Вон там под горкой — нора. Это кладовка. Принеси оттуда фруктов и воды. А потом мы покажем тебе кое-что интересное.

Продуктов у ласок было запасено вдоволь. Мэриел принялась делать фруктовый салат. Всходило солнце, ласки сидели в тени пригорка и подталкивали друг друга локтями, злорадно хихикая.

И тут, нагло перебрасывая кинжал из одной лапы в другую, в лагерь вошел Дандин. Он не стал перешагивать через лапы ласок, а просто пнул их.

— Ну что, Мэриел Чайкобой, пригласишь меня к завтраку?

Мэриел рассмеялась:

— Хо-хо! Привет, Дандин, старый вояка! Мэриел и Шари расставили еду на земле. Дандин уселся между изумленными ласками и крикнул Шари:

— Давай, малыш, хватай тарелку и ложку — садись к нам!

Шари сел рядом. Он взял горячий пирожок и чашку медового напитка. Но как только к еде притронулись ласки, Дандин ударил их пару раз по лапам и неодобрительно прикрикнул:

— Что за манеры? Сначала едят гости и дети. Ласки забеспокоились. Одно дело — одинокая мышка, а другое — Дандин, судя по всему, закаленный в битвах воин.