Душа зла - Максим Шаттам

Больше она никогда его не увидит.

Серый волк под горой

Не пускает нас домой.

Детская потешка

Портленд, Орегон, наши дни

На мерцающем экране компьютера, под неторопливое урчание, одно за другим появлялись слова.

[Оберон] Вечерние чаты вгоняют в депрессию. Мне одиноко. А тебе?

Сидевшая перед экраном Джульет Лафайетт нахмурилась. Она повернулась посмотреть, как там другой компьютер, в это самое время качавший из Интернета новую программу. На мониторе одна за другой появлялись цепочки данных. Простой стол в форме буквы «Г» — она использовала его как рабочий — был постоянно завален книгами, и на нем вполне хватало места для двух компов. Джульет возобновила беседу, начатую с Обероном.

[Иштар] Я чувствую себя также, как и в любой другой вечер. Опустошенной.

На экране выделялись черные буквы, образовывавшие ее ник. Ей нравилось имя этой богини. Сотни тысяч людей ежедневно пользовались Интернетом, чтобы общаться, ничего не зная о своих собеседниках, и ник был их единственной связью с кем-то по ту сторону экрана. Со всеми ДРУГИМИ, которые зависали в Интернете.

Ее партнер по одиночеству снова ответил:

[Оберон] Понимаю твои чувства. У меня то же самое. Пустота, мрак и пожирающая мир ночная мгла.

[Иштар] За что я люблю Интернет, так это за легкость, с которой люди могут общаться. Я могу рассказать тебе про свою жизнь, и это мне ровным счетом ничего не будет стоить, потому что мы никогда не встретимся. Я не чувствую на себе бремя твоего взгляда.

[Оберон] Коротая таким образом наши одинокие вечера, мы в конце концов станем нужны друг другу.

Джульет ласково покачала головой.

[Иштар] Только этого не хватало. Кроме того, мы не совсем одиноки. У тебя, как ты мне все время твердишь, есть ночь, а у меня, смею тебе напомнить, мои занятия!

[Оберон] Правда, а я и забыл. Ты сегодня была в универе?

Джульет улыбнулась и мгновение поразмышляла, прежде чем вновь застучала по клавиатуре.

[Иштар] Почему ты спрашиваешь? Ты что, один из моих преподов? Следишь за мной?

Джульет выловила остатки китайской лапши, остывавшей в чашке. Опустила пониже галогенную настольную лампу, отчего комната погрузилась-в мягкий полумрак. В ночи залаяла соседская собака.

[Оберон] Нет, но я тобой интересуюсь. Ты о себе не слишком-то много рассказываешь. А мне бы хотелось узнать тебя получше.

Джульет внимательно перечитала слова собеседника, а потом сформулировала ответ.

[Иштар] Похоже, дорогой Оберон, что с того самого момента, как мы начали обмениваться мыслями, ты подбираешься ко мне. Не так ли?

Она сердито поджала ноги, отчего несколько кусочков лапши упали на палас.

[Оберон] Ровно два месяца. Мы обмениваемся мыслями в Интернете вот уже два месяца, и все, что я о тебе знаю, это то, что ты молодая женщина двадцати трех лет, любишь историю и мифологию, отсюда это прозвище — Иштар — богини любви и войны. А еще, что ты обожаешь китайскую лапшу, причем мне кажется, что как раз сейчас ты ее ешь.

Джульет перестала жевать. Откуда он мог знать, чем она занята, если, конечно, в этот момент не подглядывал за ней? Она медленно сглотнула и поставила пиалу на стол. Но почти сразу ее сердце стало биться в прежнем спокойном ритме. «Ты — идиотка, бедная моя девочка! — подумала она. — Откуда он может знать, что ты сейчас делаешь? Он знает, что ты ешь, потому что ты почти всегда ешь в одно и то же время! Он все время читал про это и запомнил!»

[Оберон] Ну, что?

Пальцы Джульет запорхали по клавиатуре, словно она целыми днями упражнялась, сидя за фортепиано:

[Иштар] В «яблочко»! Видишь, ты уже много знаешь о моих кулинарных пристрастиях… Чего ты можешь еще желать?

[Оберон] Хочу узнать, кто ты на самом деле. Кто прячется под ником Иштар.

[Иштар] Студентка четвертого курса психфака. Этого достаточно?

Ответ таинственного Оберона появился почти сразу.

[Оберон] Хорошее начало. Предлагаю тебе сыграть в небольшую игру. Чем больше ты рассказываешь про себя, тем больше я тебе раскрываюсь в ответ. Что скажешь? Давай погрузимся друг в друга.

Джульет отодвинула почти пустую пиалу. — «Осторожнее, Оберон, по-моему, ты заходишь слишком далеко». И быстро написала ответ:

[Иштар] Очень сомневаюсь, что это возможно. Уже поздно, я пошла. Спокойной ночи. И до скорого, быть может, опять в Сети…

Она встала, с шумом потянулась и уже собралась было выключить компьютер, когда на экране появились слова:

[Оберон] Не отключайся! Не делай этого!

— Сожалею, король эльфов, но я устала.

Она нажала кнопку выключения, и вентилятор, вздохнув в последний раз, замолчал. Вторая машина, закончив установку полной версии программы, требовавшейся для увеличения памяти, тоже была выключена. Девушка прошла мимо шкафа и замерла перед большим зеркалом. Посмотрела на собственное отражение. Высокая и худая. «Может быть, даже слишком, — подумала она, — мне надо больше заниматься спортом, намного больше». Потрогала свои, все еще упругие, несмотря на долгие часы, проведенные в сидении перед компьютером и за книгами, ягодицы. Потом принялась рассматривать лицо. Пухлые губы, нос, который ее мать называла вздернутым, длинные волосы, окрашенные в черный цвет — так она делала уже два года, сначала из эстетических соображений, чтобы подчеркнуть синеву глаз, а потом просто потому, что ей так больше идет: черные волосы указывают на ее независимый характер с определенным оттенком меланхолии. Заметив высокую девушку с иссиня-черными волосами, большинство молодых людей пытались поймать ее взгляд. Сколько раз она чувствовала, какое влияние ее глубокие синие глаза оказывают на мужчин! Наиболее уверенные из них и те впадали в ступор. Видеть, как они стоят с разинутыми ртами, было забавно. Но вскоре это начало ее утомлять. По-настоящему приблизиться отваживались немногие — остальные, конечно, думали, что столь необыкновенное создание наверняка не имеет недостатка в любви, а одиночки, все же преодолевавшие свою неуверенность, потакали собственному нарциссизму — с соблазном это не имело ничего общего. Поэтому, будучи от природы довольно застенчивой, Джульет проводила вечера в одиночестве, усевшись между двумя системными блоками и экранами, а вовсе не отдаваясь романтике, как поступают многие молодые женщины.

По-своему это означало вообще никак не рисковать, — и это устраивало Джульет. Те, с кем мы общаемся в Интернете, обычно скрываются за глуповатыми никами, иногда, правда, способными рассказать о человеке довольно много. Тут можно беседовать с первым встречным, не объясняя ему, кто ты и почему здесь оказался, и как только беседа становится неприятной, достаточно просто отсоединиться и больше уже не читать сообщений, забыть про все. С Обероном, встреченным ею на одном из форумов, Джульет связывало подобие приятельских отношений. Иногда по вечерам они болтали, не зная правды о собеседнике. Интернет представляет собой средство safe communication — безопасной коммуникации. Однако совершенно очевидно, что такому способу общения не хватает теплоты.