Отель - Артур Хейли

— Пошли, — сказал он, слегка коснувшись плеча Кристины. — Возьмите с собой посыльного и скажите вашему приятелю, чтобы он не выпускал на волю свои кошмары.

2

Херби Чэндлер в задумчивости стоял у стола старшего посыльного в вестибюле «Сент-Грегори»; его остренькое личико, похожее на мордочку хорька, выдавало смятение.

Стол старшего рассыльного помещался посредине вестибюля, возле одной из ребристых бетонных колонн, подпиравших высокий потолок, обильно украшенный лепниной, — он стоял в самом центре, откуда хорошо было видно всех, кто входил и выходил из отеля. Сейчас здесь было весьма оживленно.

Весь вечер по вестибюлю туда и обратно шныряли делегаты конгрессов, становившиеся с приближением полуночи все развязнее от принятого спиртного.

Чэндлер по привычке наблюдал за толпой; в эту минуту дверь на Кэронделет-стрит распахнулась и в вестибюль ввалилась шумная группа кутил — трое мужчин и две женщины; в руках у них были стаканы с виски, наподобие тех, которые подавали в баре Пэта О'Брайена, где за это же виски с туристов брали на доллар дороже, чем во Французском квартале. Один из мужчин едва держался на ногах, остальные поддерживали его. У всех троих были значки участников конгресса. На них значилось: «Голден-Краун Кола» и ниже — фамилия. Публика в вестибюле, благодушно улыбаясь, уступала им дорогу, и квинтет, покачиваясь, проследовал в бар цокольного этажа.

Время от времени появлялись новые клиенты — с вечерних поездов и самолетов; нескольких из них размещали сейчас в номерах находившиеся под командованием Чэндлера мальчики-посыльные; правда, «мальчики» — это только так говорилось, потому что среди них не было ни одного моложе сорока лет, а два-три седеющих ветерана служили в отеле уже более четверти века. Херби Чэндлер, имевший право сам нанимать и увольнять свой штат, предпочитал пожилых людей. Если человеку трудно ворочать чемоданы и он иной раз покряхтит, ему наверняка дадут на чай больше, чем юнцу, расправляющемуся с тяжелыми кофрами так, словно это детские игрушки. Один из таких стариков, на самом-то деле сильный и крепкий как буйвол, имел обыкновение вдруг ставить чемоданы на пол — прижмет руку к сердцу, покачает головой, потом снова поднимет их и тащит дальше. Совестливые постояльцы, уверенные в том, что старика вот-вот хватит инфаркт, редко давали за такой спектакль меньше доллара. Они, конечно, не знали, что десять процентов перейдет потом в карман Херби Чэндлера, плюс два доллара — ежедневная мзда, которую он взимал с каждого посыльного, если тот хотел удержаться на месте.

Эта своеобразная пошлина вызывала немало сетований у подчиненных старшего посыльного, и они за его спиной возмущались, хотя проворный посыльный все равно мог за неделю положить себе в карман полторы сотни долларов, особенно когда отель был полон. Но Херби Чэндлер в такие дни, как сегодня, оставался на своем посту допоздна. Никому не доверяя, он желал сам знать, какую получит мзду, — он обладал удивительным умением оценить клиента и прикинуть, сколько тот наверху даст на чай. Бывали случаи, когда посыльные пытались утаить от Херби подлинный размер выручки.

За этим неизбежно следовали безжалостные репрессии: непокорного под каким-либо благовидным предлогом на месяц отстраняли от работы, и он быстро приходил в чувство.

Была и еще одна причина, побудившая Херби Чэндлера задержаться сегодня вечером в отеле и объяснявшая его беспокойство, которое после телефонного разговора с Питером Макдермоттом возрастало с каждой минутой.

Макдермотт велел выяснить, что происходит на одиннадцатом этаже. Но Херби Чэндлеру не было надобности выяснять, так как в общем-то он знал, что там происходит. А знал он потому, что приложил к этому руку.

Часа три тому назад двое юнцов весьма недвусмысленно изложили ему свою просьбу. Он слушал их с почтительным видом — ведь отцы их, известные в городе бизнесмены, и сами часто бывали в отеле.

— Послушай, Херби, — сказал один из ребят, — сегодня здесь наши студенты устраивают танцы. Надоело до чертиков! А нам бы хотелось поразвлечься иначе.

Заранее зная ответ, Херби спросил:

— Как — иначе?

— Мы сняли номер. — Мальчишка слегка покраснел. — Нам бы пару девчонок.

Штука рискованная, подумал Херби. У обоих еще молоко на губах не обсохло, да к тому же они не совсем трезвые.

— Извините, джентльмены, — начал было он, но второй юнец грубо прервал его:

— Нечего нам вкручивать мозги, мы-то знаем, у тебя всегда есть девочки, которые прибегут по первому же звонку.

Херби обнажил в подобии улыбки свои острые, как у хорька, зубы.

— Представить себе не могу, откуда вы это взяли, мистер Диксон.

Юнец, начавший разговор, стал настаивать:

— Мы ведь заплатим, Херби, ты же понимаешь.

Старший посыльный заколебался, раздираемый сомнениями и алчностью. В последнее время его побочные доходы сильно поубавились. А может, риск не так уж и велик.

Тот, которого звали Диксон, вдруг сказал:

— Да чего тут долго болтать. Сколько?

Херби взглянул на ребят, вспомнил об их папашах и тут же удвоил обычную в таких случаях цену:

— Сто долларов.

На какой-то момент воцарилось молчание. Потом Диксон решительно заявил:

— Договорились. — И добавил, обратившись к своему приятелю: — Слушай, мы ведь уже заплатили за выпивку. А если тебе не хватит, чтоб внести свою долю, я тебе одолжу.

— Но ведь…

— Только деньги вперед, джентльмены. — Херби облизнул тонкие губы кончиком языка. — И еще одно: прошу вас без шума, а то посыпятся жалобы, и нам всем несдобровать.

Никакого шума не будет, заверили его юнцы, но вот теперь уже ясно, что получилось все наоборот, его опасения подтвердились, и Херби чувствовал себя весьма неуютно.

Примерно час тому назад приехали девицы. Они, как обычно, прошли через главный вход, и только несколько человек из обслуживающего персонала знали, что они здесь не живут. Если бы все прошло гладко, обе девицы уже исчезли бы так же незаметно, как и появились.

Жалоба о том, что на одиннадцатом этаже устроена оргия, да еще переданная самим Макдермоттом, означала, что там произошло что-то серьезное. Но что? Херби стало совсем не по себе, когда он вспомнил фразу об уже оплаченной выпивке.

В вестибюле было жарко и влажно, хотя кондиционеры работали вовсю.

Херби вытащил шелковый платок и вытер вспотевший лоб. Проклиная себя за безрассудство, он никак не мог решить, ехать ему наверх или ни во что не вмешиваться.

3

Питер Макдермотт поднялся на лифте до девятого этажа, а Кристина и сопровождавший ее посыльный должны были ехать дальше — на четырнадцатый.

Дверцы лифта уже открылись, но Питер замешкался.

— Если там что-нибудь серьезное, пошлите за мной.