Победить страх - Кей Хупер

Специальный агент Ной Бишоп едва заметно кивнул.

— Согласно заключению федеральных властей, речь в данном случае не идет об особо тяжком преступлении. Следовательно, ФБР официально в расследовании не участвует, — произнес он голосом холодным и невозмутимым. Таким же холодным и невозмутимым был и взгляд его стальных цепких глаз. Он попытался улыбнуться, но из-за глубокого шрама на левой щеке лицо перекосила жуткая гримаса.

— Тогда что ты тут делаешь? — поинтересовался все тот же усталого вида детектив.

— Он приехал к Джордану, — ответил Тео Вудз. — Я прав, Бишоп? Ты прибыл к нам посмотреть маленькое экстрасенсорное шоу? — зло произнес он. Было непонятно, что он ненавидит больше — федеральных агентов или экстрасенсов.

— Я подозреваю, что здесь произошло похищение человека, — бесстрастно ответил Бишоп.

— А то, что ты следишь за Джорданом как коршун, — это всего лишь совпадение.

— Не существует таких вещей, как совпадение, — сказал Бишоп с легким смешком, в котором, однако, не слышалось веселья.

— Значит, ты приехал к нему, — заключил детектив.

— Да.

— Потому что он называет себя экстрасенсом?

— Потому что он экстрасенс.

— Не говори ерунды. Ты сам в это не веришь, — отмахнулся Вудз. — Если бы он был экстрасенсом, он бы давным-давно нашел девочку.

— Все не так просто.

— А как же тогда работают экстрасенсорные способности? — осклабился детектив. — Просвети нас. Разве человек не властен над ними? Неужто они включаются и выключаются произвольно?

— К сожалению, никто — ни гений, ни самый талантливый экстрасенс — не может манипулировать ими.

— Да откуда ты знаешь?

— Такие вещи я должен знать.

Эджертон отлично знал, что его подчиненные, мягко говоря, не переваривают ФБР вообще и его представителей в частности. Видя, что обстановка накаляется, он попытался разрядить ее.

— Так, все. Хватит об этом, — вмешался он в начинавший обостряться разговор. — Вопрос закрыт, по крайней мере для нас. Переходим к другим делам.

Джуди продолжала смотреть на Бишопа.

— Что собираешься делать дальше? — просто спросила она его. — Возвратишься в Квонтико?

— Я? — переспросил Бишоп. — Нет. Я займусь тем, для чего сюда и приехал, — ответил он и направился к выходу из зала.

Насколько Лукас Джордан был напряжен и взвинчен, настолько же Бишоп казался невозмутимым и даже отчасти равнодушным к происходящему. Он шел беззаботной походкой, словно отправлялся на прогулку.

— Не нравится мне этот парень, — заявил Тео Вудз, ни к кому не обращаясь. — Взгляд у него неприятный, пронизывающий. Как рентген, насквозь все видит.

— Думаете, он действительно из-за Люка приехал? — Джуди оглядела коллег.

За всех ответил Эджертон:

— Наверное. Мне друзья из управления шепнули, что Бишоп набирает какую-то особую команду следователей, но я так и не выяснил, в чем там особенность.

— Господи! Ты что, всерьез считаешь, что он выискивает придурков-экстрасенсов? — Вудз недоверчиво посмотрел на шефа.

— Я твердо знаю только одно… — Эджертон посмотрел вслед удаляющемуся Бишопу. — Этот парень придурками интересоваться не станет.

Выходя из конференц-зала, Бишоп догадывался, что детективы обсуждают его, но ни их реплики, ни их выводы его не интересовали. Отметив про себя, что в список кандидатур, подходящих для работы в его спецподразделении, хорошо бы внести еще и Эджертона, он выбросил из головы все, что происходило на импровизированном совещании. Бишоп отправился на поиски Лукаса Джордана и обнаружил его в тесном кабинете без окон, выделенном ему, не без скандала, Эджертоном.

— По-моему, я уже сказал тебе, что твое предложение мне неинтересно, — заявил Лукас, увидев в дверях Бишопа.

Бишоп остановился, оперся о косяк и принялся рассматривать лежащие на столе Джордана папки с бумагами. Лукас занимался исключительно делами о похищении людей.

— Тебе нравится копаться во всем этом одному? — Бишоп был настроен весьма дружелюбно. — Работа в одиночку имеет и свои негативные стороны. А у нас ты получишь квалифицированную помощь, какой тебе никто и нигде не предложит.

— Возможно. Только не люблю я бюрократов и ограничения, — отозвался Лукас. — А у вас того и другого — хоть отбавляй.

— В моей группе все обстоит иначе.

— Ты докладываешь о работе директору?

— Да, конечно.

— Тогда что же у вас иначе?

— У нас все будет иначе, — подчеркнул Бишоп.

Лукас поднял голову и посмотрел на него больше с любопытством, чем с недоверием.

— Вот как? И как же ты предполагаешь добиться независимости?

— Общая политика Бюро нас касаться не будет. Не для того я годами зарабатывал себе репутацию, добивался расположения влиятельных людей, чтобы позволить выкручивать себе руки. В проведении расследований мы будем совершенно независимы.

— Ну а как же общепринятые правила? — Лукас усмехнулся.

— Нам придется придерживаться только наиболее разумных правил, да и то лишь для того, чтобы убедить начальство в нашей лояльности. Поначалу мы будем действовать осторожно и сдержанно, но после того как раскроем несколько дел и заработаем себе хорошую репутацию, станем полностью независимыми.

— Ты так уверен в успехе?

— Если бы я в него не верил, то не занялся бы этим делом.

— Ну что ж… — Лукас закрыл кейс, щелкнул замком. — Тогда желаю тебе удачи, Бишоп. Дерзай. А я останусь здесь, потому что не люблю работать в команде.

— Откуда тебе это известно, если ты никогда в команде не работал?

— Я знаю себя.

— А как же твои способности?

— Что именно тебя смущает?

Бишоп мягко улыбнулся.

— Насколько хорошо ты знаешь их? Ты понимаешь причину их появления и как они действуют?

— Для того чтобы ими пользоваться, мне моего понятия вполне хватает.

— Тогда почему ты не найдешь Мередит Гилберт? — произнес Бишоп медленно, отчетливо выговаривая каждое слово.

Лицо Лукаса напряглось, но он сдержался и не вспылил.

— Ты сам знаешь, что это не так просто, — ответил он подчеркнуто спокойно.

— Вот как? А может быть, напротив, как раз очень просто. Если, конечно, потренироваться, набраться опыта и начать использовать экстрасенсорные способности грамотно? Любым инструментом нужно учиться пользоваться.

— Ну и чушь ты несешь!

— Докажи, что я не прав, — усмехнулся Бишоп.

— Послушай, у меня нет времени на бессодержательные разговоры. Похищен человек, и я обязан его найти.