Рассказы из доброй жизни - Татьяна Мушурьян

на носилки, он громко ругался, что они тащат его по грязной земле, а у него носки новые. В больнице он «не прижился», и его быстро выписали домой, после чего он запил беспробудно и вскоре умер у себя в квартире, не приходя в сознание после очередного запоя.

Моя соседка любила посплетничать, особенно после выхода на пенсию, когда круг ее общения заметно сузился. Теперь объектом ее обсуждений все больше становились жильцы нашего дома, характеристики которым она давала с умопомрачительной точностью. На ее острый язычок попадали как бывшие коллеги по «цеху», так и молодое пополнение нашего дома, но всегда это говорилось беззлобно, в присущей ей манере «серьезного юмора». Единственным из соседей, к кому она относилась с нежным чувством, был мой муж. Когда я бывала им недовольна и ворчала на него, она мне всегда говорила:

– Не смей обижать моего любимого соседа!

Даже тогда, когда этот сосед периодически «доставал» ее звонками в дверь с вопросом «А где моя жена?», она вежливо отвечала ему, что понятия не имеет. Но однажды она решила изменить тактику и на тот же вопрос она томно, с удивлением, как это умела, на него посмотрела и сказала, дымя сигареткой:

– Как где? На дискотеке…

Когда она мне это потом рассказала, я очень смеялась, но она пояснила, что сделала вывод: с моим мужем так шутить нельзя, так как он ее не понял и ушел очень озабоченный ответом. И что интересно, будучи сама человеком самобытным, она как бы притягивала к себе неординарные ситуации, и курьезы происходили с ней довольно часто.

Обслуживающий наш дом сантехник был фигурой неоднозначной. Специалист он был хороший, работу выполнял качественно, но всегда приходил в подпитии, что по тем временам было практически нормой. Определить, сколько ему лет от роду, не представлялось возможным: может, под пятьдесят, может, под шестьдесят, а может, и чуть за сорок, так как профессия сантехника, отложив «не просыхающий» отпечаток на внешности, размыла границы его возраста. Он в любое время года ходил в неизменной красной вязаной шапочке с помпончиком на макушке. Его в нашем доме все так и звали – Красная Шапочка. Вроде бы невзрачный мужичонка, но очень любил поговорить и пофилософствовать на тему «как обустроить мир». Мысли излагал гладко и удивлял «всяческими познаниями всего», и, если его вовремя не остановить, процесс замены крана растягивался на полдня. Когда он приходил, квартиры пропитывались соответственным духом, и жильцы долго потом проветривали помещения после его ухода.

Однажды моя соседка позвала его для мелкого ремонта в ванной комнате. Я попросила прислать его потом ко мне, чтобы поправить что-то на кухне, заранее предполагая, что ожидание затянется, так как в лице моей соседки Красная Шапочка всегда находил понимающего собеседника и приходил к ней с особым удовольствием. Но неожиданно скоро соседка мне звонит и спокойным голосом сообщает:

– «Красная шапочка» к тебе не придет.

– Почему? – спрашиваю.

– Он спит.

– Как спит?

– Сладко.

– Где?

– У меня в коридоре.

– Почему?

– Устал.

Я бегом к ней. Картина мирно храпящего сантехника, подкрепленная ароматом спиртного, меня впечатлила: спал он действительно сладко, а рядом валялась его сумка с инструментами. Мы обе не знали, что и предпринять. Подумав, мы решили его растолкать и попытаться выдворить из квартиры, так как поняли, что сегодня толку от него все равно не будет. Но после первого же толчка он вдруг очень резво поднялся, посмотрел на нас затуманенным взором и как ни в чем не бывало важно изрек:

– Тут нужен специальный ключ! Я сейчас за ним сбегаю и принесу.

Сказал и принес… Через два дня. А заодно забрал и сумку.

* * *

На одной лестничной площадке с нами в однокомнатной квартире жили мать и взрослый сын. Квартиру получал на себя отец как работник телевидения, но поселил в ней свою бывшую жену и их общего сына, который был уже взрослым парнем. Жили они тихо: мать не работала и занималась домом, парень тоже не работал и занимался неизвестно чем. Она была очень приятная и интеллигентная женщина, сын был тихий, вежливый и ни с кем не общался. Дочь моей соседки в непростое перестроечное время стала налаживать кое-какой бизнес. Что-то получалось, что-то нет, но денежки к пенсии матери были не лишними, и она даже часть из них стала тратить на новомодные приобретения, одним из которых стал видеоплеер, который только появился у нас на техническом рынке. Мать была рада, что дочь каждый вечер сидела дома за просмотрами новых фильмов, а не таскалась, как раньше, по подружкам. Она мне рассказала, что соседский парень, как-то разговорившийся с дочерью в лифте, узнав от нее, что она приобрела видеоплеер, напросился прийти и посмотреть какой-нибудь фильм. В другой раз при общении она сказала, что соседский парень ходит к ним каждый вечер, и они вдвоем с дочкой смотрят фильмы до часу ночи, а то и дольше. Но она была не против, так как ее взрослая дочь мало общалась с противоположным полом и вроде бы он был нормальный и вежливый, хотя, зная его отца по работе, она слышала разговоры о том, что его сын наркоман. Но слухи, слухами, а впечатление он производил хорошее, и она не возражала. Эти просмотры продолжались около месяца. Но однажды утром она прибегает ко мне в «растрепанных» чувствах, в волнении и рассказывает:

– Не знаю, как тебе, да и себе тоже объяснить ситуацию, но меня кто-то… обворовал.

Зная необычный ход ее мыслей, я сначала подумала, что это очередной «прикол» с ее стороны и все окажется очередным анекдотичным случаем, но она была бледна и сильно встревожена. Я присела и ей тоже указала на кресло.

– Дочка два дня назад уехала в командировку на три дня, по работе, – продолжала она. – Так получилось, что вчера я в ее комнату не заглядывала, а сегодня утром я решила протереть пыль и увидела на ее запыленном столике, где стоял плеер, чистое пятно… а плеера нет.

– Постойте, как так? Вы вчера из дома разве выходили? Накануне я вам звонила, и вы сказали, что неважно себя чувствуете.

– Да, но это было позавчера, а вчера мне было лучше, и я решила прогуляться по хорошей погоде и заодно зайти в магазин. Меня не было-то всего полчаса или минут сорок.

– И что было, когда вы вернулись?

– Да ничего. Я же говорю, что в комнату к дочери не заходила, а зашла только сегодня утром, и вот…

– Ну и дела… Просто не знаю, что вам и